кашле и боли в груди. Вынужденная покинуть сцену, она в последний раз спела 25 апреля в день своего двадцативосьмилетия. Николай закрыл свой театр и в 1798 году дал Прасковье вольную. Позже он так это объяснил:

«Я питал к ней чувствования самые нежные, самые страстные. Долгое время наблюдал я свойства и качества ее: и нашел украшенный добродетелью разум, искренность, человеколюбие, постоянство, верность, нашел в ней привязанность к святой вере и усерднейшее Богопочитание. Сии качества пленили меня больше, нежели красота ее, ибо они сильнее всех внешних прелестей и чрезвычайно редки. Они заставили меня попрать светское предубеждение в рассуждении знатности рода и избрать ее своею супругою».

Шереметьев предложил ей стать его женой. Это была революционная идея для своего времени. Ни один дворянин такого высокого положения, как Николай, никогда не женился на женщине, родившейся в семье крепостных. К чему мог привести брак между одним из богатейших аристократов России и крепостной, пускай теперь и свободной? Николай проигнорировал все возможные последствия и пошел до конца. 4 ноября 1801 года он обвенчался с Прасковьей. 3 февраля 1803 года в возрасте тридцати четырех лет она родила своего единственного сына. Три недели спустя утром 23 февраля Прасковья умерла. Городская знать, взбешенная тем, что Николай женился на бывшей крепостной, отказалась присутствовать на похоронах. Не было там и Николая – убитый горем, он не смог встать с постели. Шесть лет спустя он умер в возрасте пятидесяти семи лет и был похоронен рядом с ней в Александро-Невской лавре в Санкт-Петербурге. Их сын Дмитрий, единственный законный ребенок, унаследовал владения Шереметьевых.

Эта история стала легендой. Говорят, что в 1855 году, праправнук Екатерины, царь Александр II, гулял в Кусково с Дмитрием и выслушал рассказ Дмитрия о его матери, Прасковье. Вскоре же после этого, согласно семейной истории, царь издал указ, который в 1861 году освободил всех крепостных в России. В 1863 году манифест Авраама Линкольна об освобождении рабов дал свободу черным рабам Америки.

48

«Госпожа Орлова никогда не будет императрицей Российской»

В первый год правления Екатерины Григорий Орлов всегда был рядом с ней. Он носил алый мундир, а на груди – эмблему императорской благосклонности, портрет Екатерины, усыпанный бриллиантами. Императрица любила его как мужчину и как героя, который вместе со своими братьями возвел ее на престол. Изо всех четырех мужчин, с которыми она спала, Орлов дарил ей наибольшее физическое удовольствие. Он ездил в императорском экипаже рядом с императрицей, пока представители знатнейших дворянских семей сопровождали их в своих каретах или верхом. Люди, желавшие сделать карьеру при дворе, искали его покровительства.

Но далеко не все любили Орлова. Некоторые (в их число входила и княгиня Дашкова) были возмущены его недостаточно высоким происхождением, его внезапным возвышением и не всегда изысканными манерами. Екатерина знала, что многие знатные дворяне избегали его и его братьев. Понимая это, она делала все, чтобы сгладить острые углы в поведении Григория и превратить его в знатного вельможу. Она наняла для него учителя французского, чтобы он освоил язык, на котором разговаривал русский высший свет, но это предприятие оказалось практически безуспешным. В своем письме Понятовскому Екатерина пыталась описать ситуацию, в которой оказалась: «Мужчины, которые окружают меня, необразованны, но я в долгу перед ними за то положение, которое теперь занимаю. Они храбры и честны, и я знаю, что они меня никогда не предадут».

Отношения с Орловым усложняло ее положение на троне. Екатерина осыпала титулами, наградами и богатством Григория и его братьев, но он хотел чего-то большего. Теперь Екатерина стала вдовой, и он желал получить приз, который, по его мнению, полностью заслужил: он хотел, чтобы Екатерина стала его женой. В нем говорили не только политические амбиции. Орлов был бесстрашным солдатом, который с тремя пулями в теле стоял около пушки в Кунерсдорфе, а позже набрался смелости и сбежал вместе с любовницей генерала. Когда он стал ухаживать за великой княгиней Екатериной, им отчасти руководило тщеславие, но им руководила и страсть. В той ситуации от него не требовалось особого мужества – в роли ее любовника он не подвергал себя опасности. Подобные отношения были нормой при российском дворе и особо не скрывались. У императрицы Анны был Иоганн Бирон; у императрицы Елизаветы – Алексей Разумовский; у мужа Екатерины Петра III была Екатерина Воронцова; у самой Екатерины и прежде были любовники – Сергей Салтыков и Станислав Понятовский. В Западной Европе королевские романы были обычным делом. Карл II, Георг I и Георг II Английский, а также Людовик XIV и Людовик XV во Франции имели официальных фавориток. Таким образом, Орлов не подвергал себя опасности из-за отношений с Екатериной до тех пор, пока он вместе с ней не принял участие в заговоре по свержению императора. Это было преступление, каравшееся смертной казнью. С другой стороны, в течение месяцев, пока заговор формировался, они с Екатериной рисковали в одинаковой мере. То, что ради нее он готов был пожертвовать жизнью, выравнивало разницу в их положении, ведь он мог сделать для нее намного больше, чем она для него.

Орлову это нравилось. Мужчин привлекают женщины, которым, по их мнению, требуется поддержка. Орлов, возможно, ошибочно принял Екатерину за нуждавшуюся в помощи женщину, каковой та не являлась. Она была смелой, гордой, уверенной в себе. Пока Екатерина оставалась великой княгиней, она, возможно, и производила впечатление политически и эмоционально уязвимой особы, однако хорошо это скрывала. Она стала любовницей Орлова и родила от него ребенка, он рисковал ради нее жизнью. Екатерина взошла на трон благодаря его помощи. Он знал об этом и был уверен, он будет вознагражден, и не хотел играть роль подчиненного. Орлов желал, чтобы Екатерина принадлежала ему не только в ночные часы, за шелковым пологом постели, но и днем, когда они выходили на публику.

Для Екатерины это стало немыслимо. Она уже не была великой княгиней и не могла больше оставаться просто нежной любовницей. Екатерина стала императрицей России. Эта роль накладывала на нее большую ответственность. Каждое утро она вставала в пять или в шесть утра и работала по пятнадцать часов в день. У нее оставался, возможно, всего один час после того, как заканчивались дневные дела – обычно поздно вечером перед тем, как она, полностью обессиленная, засыпала. Только это время она могла позволить себе быть игрушкой в руках мужчины. У нее не было возможности предаваться продолжительным любовным играм, ласкам, приятным беседам и мечтам о будущем. Она знала, что лишала его того, чего он так жаждал, но у нее не было выбора. Поэтому Екатерина испытывала чувство вины, и, дабы облегчить тяготившее ее чувство, она одаривала его