необходимости предвосхитить восстание крепостных, стремящихся сбросить «невыносимое ярмо». «Если мы не согласимся на уменьшение жестокости и умерения человеческому роду нетерпимого положения, – писала она, – то и против нашей воли сами оную свободу возьмут рано или поздно».

Екатерина, знакомая с идеями Просвещения о правах человека, в душе была против крепостничества. Еще в бытность свою великой княгиней она предложила путь для реформ и ликвидации данного института, хотя для его исполнения понадобилось бы не меньше ста лет. Основная идея ее плана заключалась в том, что при продаже имения крепостные, проживающие на этих землях, должны были получать свободу. А поскольку в ближайшие сто лет многие имения в стране могли перейти из рук в руки, она сказала: «Таким образом мы освободим людей!»

Однако если Екатерина понимала все беззаконие крепостничества, почему же она, взойдя на престол, наградила тысячами крепостных тех, кто ее поддерживал? В первые месяцы правления Екатерина подарила не менее восемнадцати тысяч крепостных, которые ранее принадлежали царской семье или государству и наслаждались относительной свободой. Стараясь выставить себя в наилучшем свете, она, возможно, считала, что это отступление от своих принципов являлось временным. Ей нужно было решить текущие проблемы. Дворяне-землевладельцы вместе с армией и церковью посадили ее на трон. И она хотела наградить их. В России в 1762 году богатство измерялось количеством крепостных, а не земель. Если она хотела наградить своих сторонников чем-то еще, помимо титулов и орденов, она должна была дать им богатство. Богатство означало наличие крепостных.

Как императрице, Екатерине приходилось идти на компромиссы, однако она должна была каким-то образом примирить крепостничество с концепцией Просвещения о правах человека. В Европе у нее не было примеров, которые могли бы служить ей образцами. Энциклопедисты осуждали рабство в принципе, но не сталкивались с ним лично; пережитки феодализма все еще встречались лишь в небольших анклавах, разбросанных по Европе. В Англии король Георг III, парламент и некоторые торговцы по-своему способствовали развитию рабства – в результате торговли африканскими рабами в вест-индские колонии каждый год поставлялось двадцать тысяч мужчин и женщин. Американские колонии, а в скором времени и новая Американская республика, служили ярким примером притворства. В Виргинии представители дворянства и землевладельцы, защищавшие американскую независимость, были по большей части рабовладельцами. Джордж Вашингтон владел рабами в Монт-Верноне до самой смерти в 1799 году. Томас Джефферсон, написавший «Декларацию Независимости», в которой говорилось о том, что «все люди рождены равными» и имеют одинаковые права на «жизнь, свободу и стремление к счастью», всю жизнь владел рабами. Тридцать восемь лет Джефферсон прожил со своей рабыней Салли Хемингс, родившей ему восьмерых детей. Вашингтон и Джефферсон были далеко не одиноки в своем «президентском» лицемерии. Двенадцать американских президентов имели рабов, восемь из них оставались рабовладельцами во время своего правления.

Положение крепостных в России во многом напоминало ситуацию с черными рабами в Америке. Хозяева воспринимали их как людей низшего сорта, считалось, что Бог оправдывал социальную пропасть между крепостными и их хозяевами. Их можно было продать и купить, как животных. С ними не церемонились, часто подвергая лишениям, а нередко и жестокому обращению. Однако в России между рабом и хозяином не существовало барьера по цвету кожи. Русские крепостные не были иноземцами на чужой земле; их не увозили силой от родных домов, родного языка и религии и не отправляли за тысячу миль через океан. Крепостные в России были потомками разоренных, необразованных людей той же расы, той же крови, говорившими на том же языке, что и их владельцы. Тем не менее, как и хозяева рабов в Америке, русские крепостники полностью контролировали жизнь своей собственности. Крепостной не мог жениться без разрешения хозяина. Закон никак не ограничивал крепостников в применении телесных наказаний для крепостных; неповиновение, лень, пьянство, воровство, драки и сопротивление представителям власти каралось поркой хлыстом, розгами или кнутом. Единственным ограничением для крепостника служило то, что он не мог казнить крепостного. Однако он имел право привести в исполнение наказание, которое влекло к смерти. Французский путешественник по России писал: «Я испытал глубокое отвращение, когда увидел мужчин с седыми волосами и бородами патриархов, лежавших лицом вниз, со спущенными штанами и поротых, словно дети. Еще более ужасным – я даже краснею, когда пишу об этом, – было то, что иногда хозяева заставляли сыновей пороть своих отцов».

Большинство крепостных в России были крестьянами – они возделывали землю, сеяли и собирали урожай. В зависимости от времени года и от капризов хозяев, они могли также выполнять обязанности лесорубов, садовников, плотников, свечников, художников, дубильщиков кожи. Крепостные растили скот и работали на конюшнях, где ухаживали за упряжными и верховыми лошадьми. Крепостные женщины постоянно выполняли тяжелую физическую работу. Нередко беременные, они без отдыха работали в поле вместе с мужьями, готовили еду, стирали одежду и рожали детей, обеспечивая хозяина новыми крепостными. Когда эти женщины были свободны от своих обязанностей, их посылали в лес собирать грибы и ягоды, но при этом им не разрешалось забирать собранное себе или даже есть ягоды.

Это был мрачный, патриархальный мир. Быт большинства крепостных семей подчинялся старинным правилам, имевшим место в различных культурах: мужчины, терпевшие жестокое обращение от тех, кто был выше их по положению, вымещали накопившееся на тех, кто находился в их власти – на женщинах и детях. Мужчина, глава крестьянской семьи, обладал практически безграничной властью над своими домочадцами. Иногда это находило воплощение в обычае, позволяющем отцам семейства использовать для своего сексуального удовлетворения жен сыновей.

Жизнь крепостных различалась в зависимости от количества крестьян у землевладельца. Богатые дворяне владели десятками тысяч крепостных. Русские вельможи могли иметь в шесть раз больше личной и домашней прислуги, чем люди того же положения в Европе. Домовая прислуга знатного дворянина часто состояла из нескольких сотен душ; у менее богатых – из двадцати или менее. Домашних крепостных обычно детьми забирали из их семей в поместье. Оказавшись выбранными за свой ум, приятную внешность и умение приспосабливаться, они обучались той работе, которую выбирал для них хозяин. У знатных вельмож были свои сапожники, кузнецы, портные и швеи. В поместье мужчины и женщины, одетые в бархатные, шитые золотом одежды, стояли вдоль коридоров или у входов в комнаты и ждали, готовые выполнять все приказы хозяев и их гостей. Обязанностью одного крепостного могло быть открывание дверей, другой должен был по первому же приказанию приносить хозяину трубку или бокал вина, третий – книгу или чистый носовой платок.

Поскольку в России всегда любили яркие представления, наиболее богатые дворяне создавали собственные театры, оперные труппы, оркестры, состоявшие из ста человек, и балеты, для которых требовалась труппа танцоров. Чтобы устраивать подобные