Наступила весна, и Джо стал все чаще и чаще летать вКалифорнию, где он создавал представительство своей авиакомпании. Летом он ужепроводил в Лос-Анджелесе целые недели, и в конце концов предложил Кейт приехатьк нему. Захватив с собой обоих детей и няню, Кейт вылетела в Калифорнию насобственном самолете компании. В Лос-Анджелесе они поселились в«Беверли-Хиллз»-отеле, где Джо снял для них пятикомнатный номер.

Поначалу Кейт нравилось в Калифорнии. Она много ходила помагазинам, возилась с детьми, купалась в бассейне отеля и глазела на звездкино, которых в Беверли-Хиллз было видимо-невидимо. Джо все свое время проводилв офисе; он возвращался в отель только после полуночи, а уходил в шесть, и так— каждый день, включая выходные. Джо старался укрепиться на Западном побережье,где его теснили другие авиакомпании, а для этого ему необходимо былоорганизовать новые маршруты. Намеченный им план впечатлял своим размахом: онпланировал открыть отделения «Джо Олбрайт Транс Уорлд» во многих странах, скоторыми пока еще не было прямого авиасообщения, что требовало огромныхкапиталовложений и еще большего труда.

В сентябре Джо вылетел сначала в Гонконг, а оттудаперебрался в Японию. Кейт с ним не поехала — она считала, что это слишкомдалеко, а ей не хотелось надолго оставлять детей на попечении няньки. Джозвонил ей каждый день и подробно рассказывал о том, где он был и что делал, иКейт оставалось только удивляться, как он все успевает. В самом деле, Джо,казалось, решал одновременно не меньше десятка сложнейших задач, не считаявсяких мелочей. Он продолжал руководить своей корпорацией, конструировал новыесамолеты и моторы, планировал экспансию на Ближний Восток, где, как онутверждал, люди «еще не познакомились со скоростными и надежными аэропланамиДжо Олбрайта», и испытывал новые машины. Неудивительно, что он пребывал впостоянном нервном напряжении, поэтому даже когда он разговаривал с Кейт потелефону, голос его звучал по-деловому сухо.

Кейт все понимала и прощала его; единственное, что она немогла взять в толк, это почему Джо непременно должен все делать сам. В егофирме работало достаточно компетентных специалистов — юристов, менеджеров,инженеров, испытателей, на плечи которых Джо мог без опаски переложить хотя бычасть своих забот. Однако он по-прежнему предпочитал делать все сам, и Кейтначала подозревать, что ему это попросту нравится. Джо был одержим работой, иона волновалась, как бы он не надорвался.

Но вскоре ее стали одолевать другие мысли. Как-то в началеоктября она напомнила Джо, позвонившему ей из очередной медвежьей дыры где-тона Хоккайдо, что он не был дома уже два месяца и что она не против как-нибудь сним повидаться.

— Что я могу сделать, Кейт? Не могу же я разорваться начасти! Трудно быть в десяти местах одновременно.

И все-таки он пообещал, что через неделю будет в Нью-Йорке,вот только посетит сначала испытания в Лос-Анджелесе. Однако, когда Джо ужесобирался лететь в Нью-Йорк, к Кейт, разбился один из его летчиков-испытателей,и ему пришлось потратить несколько дней, чтобы установить причины катастрофы.Виновницей аварии оказалась крупная птица, попавшая в воздухозаборникдвигателя, тем не менее Джо счел своим долгом побывать в Новом Орлеане, гдежили родители погибшего пилота, чтобы лично принести им свои соболезнования.Когда Джо, наконец, оказался в Нью-Йорке, он устал настолько, что был не всостоянии пошевелить ни рукой, ни ногой.

— Ты себя в гроб загонишь своей работой! —упрекнула его Кейт. — На кого ты стал похож?! Почему бы тебе непопробовать управлять своей корпорацией отсюда, из Нью-Йорка, как делают этовсе уважающие себя миллионеры? Ведь Генри Форд не ездит по всем своим заводам ине помогает рабочим закручивать гайки. Он руководит всем из своего кабинета — иничего, по-моему, его империя процветает. Почему ты не можешь так же?

— Потому что империя Форда гораздо старше моей фирмы. Унего все давно организовано и налажено. Уверяю тебя, когда Генри Форд Первыйсоздавал свое производство, он тоже носился по всей стране как наскипидаренныйи закручивал гайки — как в прямом, так и в переносном смысле. И я должен делатьто же, если хочу чего-нибудь добиться! — раздраженно закончил он.

Джо слишком устал, чтобы сдерживаться — он постоянно былзанят, постоянно куда-то спешил, бежал или летел. В отличие от него, Кейтбуквально изнывала от скуки. Дети отнимали у нее не слишком много времени, ктому же она сильно скучала без Джо. Ей очень его не хватало, и порой Кейтчувствовала себя самой настоящей соломенной вдовой. Она знала, что Джо любит еепо-прежнему, однако это знание почему-то не очень помогало. Ей хотелось видетьего, чувствовать, прикасаться к нему.

— Но, может, ты попробуешь поручить помощникам хотя бычасть работы? — робко предложила она. — Пусть они летают в Токио и вКолорадо и отчитываются перед тобой по телефону.

— Пойми, я не могу просиживать штаны в кабинете именнопотому, что мои работники разбросаны по всему земному шару! — воскликнулДжо. — Мы все еще развивающаяся фирма, и проблемы, которые возникают передмоими людьми на местах, зачастую могу решить только я. Например, японцы нестанут слушать никого из моих заместителей, потому что для них они вообщеникто…

— Я все понимаю, — перебила Кейт. — Но и тыменя пойми. Мне без тебя скучно и одиноко.

— Так займись чем-нибудь! — раздраженно бросилДжо. — Больше гуляй с детьми или снова наймись на работу в Красный Крест.Найди себе дело, Кейт! Не могу же я постоянно тебя развлекать!

Такими или примерно такими были все их разговоры. Джослишком уставал и просто отмахивался от нее. Когда же они беседовали по телефону,он иногда вспыхивал буквально как порох и бросал трубку. У Кейт даже началоскладываться впечатление, что он просто не хочет понять ее точку зрения,которая казалась ей самой предельно простой и ясной: ей было тридцать лет, унее был любимый муж, но большую часть времени она проводила одна. Без него онаходила в гости, без него проводила выходные и праздники, без него ложилась ивставала по утрам. Часто, получив приглашение на прием или вечеринку,адресованное мистеру и миссис Олбрайт, она была вынуждена браться за телефон иобъяснять, что мужа нет в городе, потому что в Калифорнии закапризничал новыйдвигатель, и Джо не вернется, пока не выяснит причину.

Между тем приглашали их часто: Олбрайты пользовались вНью-Йорке популярностью благодаря успехам Джо, сумевшего за восемь лет статьодним из флагманов самолетостроения. Раньше он был известен, как талантливыйлетчик, но никто не ожидал, что он проявит себя поистине гениальнымпредпринимателем. У Джо не было никакой теоретической подготовки, он не заканчивални Гарвардской и никакой другой бизнес-школы, однако действовал он практическибез ошибок, инстинктивно выбирая лучший из десятка возможных вариантов иустраняя конкурентов недрогнувшей рукой. Все, к чему он ни прикасался,превращалось в золото, или, точнее, в сотни тысяч и миллионы долларов, которыеоседали на счетах фирмы и его личном счету.

К сожалению, деньги — сколько бы Джо их ни зарабатывал — немогли согреть Кейт долгими одинокими ночами. Она скучала по нему даже больше,чем когда он воевал в Англии, и со временем его постоянные отлучки пробудили вней прежние страхи. Грозный призрак одиночества снова ожил в ее душе, но Джобыл слишком занят, чтобы заметить происшедшие с ней перемены. Единственное, начто он обратил внимание, это на то, что стоило ему переступить порогсобственного дома, как Кейт тут же начинала жаловаться, что совсем его невидит. Это, в свою очередь, заставляло его все больше замыкаться в себе, и Кейтчувствовала себя брошенной. Она отчаянно нуждалась в Джо, но достучаться донего ей с каждым днем становилось все труднее и труднее.