так надо, – я отцепил с нижней части рюкзака ящик с динамитом, – ты полезешь в вездеход, а я в каске-невидимке немного прогуляюсь.

– Кучеряво ты живешь, Моррисон, – присвистнул Морозов.

– Это еще из города трофей. – Я рассовал по карманам разгрузки четыре динамитные шашки, связав их общим фитилем, чтоб не ковыряться в ангаре.

– Вот почему мне в городе такого не выпадало? – пробурчал под нос Сергей, цепляя мой рюкзак за лямку.

– Просто я везучий сукин сын, – развел я руками. – Все: последний выход на сцену мертвого доктора! Готовность номер один!

О! Зодиак! Как же шуршал Озноб рюкзаками по полу…

Нет, он их, конечно, приподнимал, насколько хватало сил, но иногда чиркал по полу, и мне казалось, что этот звук отражается громким эхом от каменных стен, перекрывая тихий гул вентиляции, шаги и редкие переклички часовых, и шорох брезента на сквозняках.

Как назло, никто не приезжал и не уезжал на подъемнике, а в самом ангаре не видно даже техников.

Двери «Y» закрылись, как я надеялся, навсегда.

Была, конечно, шальная мысль дать каску-невидимку Сергею, а потом подтянуть ее обратно на веревочке, но от нее отказались.

– Я залезу в прицеп, – прошептал Морозов, когда я указал ему на «ТЗИ-20».

– Я такой штукой рулить не особо умею, – встревожился я.

– А тебе и не надо: я умею, – успокоил меня Морозов, – спрячу в прицепе рюкзаки и тихонько в технический люк для кабеля сзади залезу, его на всякий случай обычно не закрывают. А под шумок мотор заведу на холостом, люк оставлю открытым.

– Договорились, – кивнул я, и он пошел…

И что меня бесило больше всего: я в каске-невидимке каждый раз после нескольких шагов замирал, окидывая взглядом часовых, а этот бугай пер, как лось на пожаре!

Я был готов прожечь его взглядом насквозь, когда часовой на ярусе развернулся и на несколько мгновений замер! И благо этот остолоп что-то почуял и успел присесть, загородившись прицепом. Хватило ему ума некоторое время не шевелиться.

Я мысленно послал его к центру Хиуса и двинулся к намеченной цели: чем быстрее я справлюсь со своей задачей, тем проще будет нам обоим, хотя времени будет от силы несколько минут. Надо будет быстро разобраться с ручным управлением подъемника. Мой расчет был на то, что после прибытия последнего вездехода подъемник оставался внизу. Да, понимаю – так себе допущение… но, кажется, трафик у них неплотный.

Я почти дошел до противоположной части вытянутого ангара, в которой было тоже несколько ворот, но гораздо меньших.

Там я приметил толстую, окрашенную желтым трубу, выходящую из стены и разделяющуюся т-образным переходником.

Газ это или пневмопровод: желтый цвет давал мне надежду на нечто опасное.

Сперва я хотел заложить динамит у топливных бочек, но потом подумал, что взрыв топлива может навредить и нам, а труба, считай, в самом дальнем углу.

Оглянулся: Морозова прикрывают силуэты машин, часовые вроде бы спокойны.

Выдохнул, обвесил трубу связанными шашками динамита, чиркнул зажигалкой и поджег фитиль…

В этот же момент я резко рванул назад, пытаясь вилять меж машинами, загораживаясь от взрыва. Теперь и я не смотрел на часовых, надеясь на свой покров.

Внезапно под потолком громом грянул вой тревожной сирены!

Я даже подпрыгнул от неожиданности, хотя подсознательно ожидал это каждую секунду.

– Внимание! Внимание! На объекте боевая тревога! – раздался давешний равнодушный женский голос. – Всем занять места согласно штатному расписа…

Тут грохнул взрыв, и в моих ушах загудели колокола, как на центральной колокольне Единства Двенадцати, и все поглотило громкое шипение, обдав мою спину жаром…

Вот бывают же такие совпадения в жизни… и самое обидное, что в основном совпадения максимально идиотские, как тогда с Милой в «Синем бутоне»… ну или как сейчас…

Я скорее угадал «ТЗИ-20», нежели увидел – просто где-то чуть правее среди этого автопарка взвилось вверх облачко дизельного выхлопа!

Двери в ангар стали раскрываться, и внутрь влетали угловатые фигуры в черных плащах и противогазах с автоматами на изготовку. Они грамотно рассыпались, занимая позиции за укрытиями.

Уже подбежав к вездеходному танку и обогнув прицеп, я едва не споткнулся об угол крыла.

И когда я на мгновение обернулся, увидел огромное облако пара и струи дымящийся воды!

Сегодня явно не мой день! Одна-единственная мысль бессмысленной заезженной пластинкой завертелась в моей голове, пока я лез в круглый люк, спотыкаясь о кабель, закрепленный на пневматической сцепке: «Вот на кой ляд нужно красить трубу парового отопления в желтый цвет?!!»

– Гони к воротам, Сережа!!! – заорал я, протиснувшись наконец в кабину.

Вездеход качнулся, вздрогнул и рванул вперед, взревев двигателем.

Сердце мое бешено тарахтело, а я дернул рукоять бокового люка, едва не расшибив себе лоб о свисающий с потолка перископ – в это мгновение машина дернулась и резко замедлила ход.

– Чего там?! – крикнул я.

– Да тут все заставлено, к йети в душу! – прорычал Морозов, чуть подав машину назад и разворачиваясь.

– Не тарань ты технику! – взвыл я. – Лавируй!

– Сам полавируй тут! – огрызнулся Морозов.

Машина снова рванула вперед, дернувшись на очередном развороте. Медленно! Медленно! Как же медленно!!!

И тут по броне гулко ударили первые пули…

– Продажная тетка! – выругался Сергей сквозь сжатые зубы.

Я чувствовал, что грудь моя разгорается уже знакомым теплом, и я повторил попытку открыть боковой люк. На сей раз я не рухнул на корпус и, ухватившись изо всех сил за край, высунулся по пояс, надеясь, что каска еще не разрядилась (хотя в этом потоке «везения» не стоило надеяться на это).

Как-то не складывается у меня с отопительными системами… да… хотя тогда, в канализации, у меня получилось гораздо эффективнее…

Единственный плюс в моей нелепой диверсии, не считая того, что «люци» теперь будут какое-то время мерзнуть в неотапливаемом помещении, так это то, что большая часть входов в ангар находилась ближе к разорвавшейся отопительной магистрали, наверное, из санитарных соображений: дальше от ворот подъемника.

Это блокировало несколько выходов, и, судя по лежащему на втором ярусе телу, наверное, струя пара сварила одного из часовых. Я повернул голову к воротам, так как Морозов довольно лихо протолкался сквозь парковочные ряды и уже вышел на прямую дистанцию.

Но тут с левой стороны возникло движение: какие-то шустрые ребята в черных касках запрыгнули на легкую танкетку и, провернув на месте тремя парами толстых колес, рванули нам наперерез по длинной дуге.

– Озноб, тормозни слева от ворот! – крикнул я, перекрывая грохот и шум. – Я открывать, а ты дуй к турели!

– Да уж сам догадался! – зло выкрикнул Озноб, наверное, тоже не впечатленный моим террористическим актом.

Он заложил резкий вираж, заскрежетав гусеницами и шикнув пневматическим тормозом, наш танк замер, развернув прицеп под углом. Сирена продолжала выть под потолком, а между машинами быстро