из тоненького хлопка, украшенной лентами и изысканной вышивкой, но у меня слишком сильно болели ребра, и я не думала больше ни о чем.

Фредерик уже переместил Алекса на мягкие подушки. Натянув простыню до груди, он смотрел в мою сторону.

– Слишком темно, чтобы разглядеть тебя, – пожаловался он, снимая темные очки и щурясь при свете единственной свечи.

Это была одна из свечей Аннали. Слуги позаботились о том, чтобы вывезти из Шонтилаль все розовые свечи Жерара и сжечь их вместе с запасами макового чая подальше от дома.

– Не сомневаюсь, что ты выглядишь восхитительно, но было бы неплохо удостовериться.

Я опустилась на кровать. Запястье ныло от боли, и я еще никогда не чувствовала себя такой изможденной, поэтому с радостью рухнула на подушки рядом с Алексом.

– Тебе нужно отдохнуть, – сказала я и нежно поцеловала его.

– Говорят, что лучше сразу начинать как следует, но я торжественно клянусь, леди Лоран, что остальные наши ночи будут проходить иначе.

– Точно?

– О да. – Он поцеловал меня в лоб, и я устроилась рядом с ним, стараясь не задеть его раны. —

Обещаю тебе здесь и сейчас, что наши ночи будут долгими и прекрасными. Полными поцелуев и звездного света.

Звездного света…

В ту ночь мне снились кошмары. Я носилась по пустынным коридорам Шонтилаль в поисках Алекса. Вокруг кричали младенцы и павлины, но все заглушал торжествующий хохот Виктора, убежденного в своей победе. Я пыталась скрыться в потайных ходах, убежать по лестницам и коридорам. Но, куда бы я ни повернула, он был рядом. Я резко проснулась, мокрая от пота, и начала сонно моргать. В комнате царил мягкий серый свет, но сквозь щели между тяжелыми бархатными шторами проник тонкий лучик солнца.

Даже при слабом освещении я сразу поняла, что лежу одна. Я приподнялась и с любопытством огляделась. Алекс полулежал на диване и пытался читать книгу. Должно быть, Фредерик заходил, пока я дремала. Алекс повернул книгу к окну, чтобы различать текст в полумраке.

– Я думала, ты будешь отдыхать, – сказала я, приветствуя мужа.

От этой мысли по спине пробежали мурашки. Да, вот он, мой муж!

– Хороший сон творит чудеса, – с теплой улыбкой отозвался он и опустил книгу, чтобы посмотреть на меня. – Доброе утро, жена.

– Доброе утро, муж, – улыбнулась я в ответ.

На его щеках проступили знакомые ямочки, и он вернулся к чтению, рассеянно положив ногу на ногу.

Эпилог

КАП. КАП.

Кап. Кап. Кап.

В глубине особняка Шонтилаль дождевая вода стекала по стенам фамильной усыпальницы рода Лоран. Воздух был влажным и холодным. Даже в разгар весны при дыхании шел пар изо рта. Открылась дверь, и в темный зал вошли пять женщин в пестрых одеждах розовых тонов и блестящих головных уборах. Каждая несла в руках корзину семян.

Это были Сестры Любви, служительницы Арины, пришедшие подготовить тела усопших к погребению. Каждое лежало на отдельной мраморной плите. Гладкий камень поддерживал холод в усыпальнице и замедлял неприятный процесс разложения.

Они начали с Дофины. Ее обнаженное тело был укрыто отрезом лавандового шелка. Когда Сестры умаслили его и начинили священными семенами, ткань завязали специальными узлами, чтобы она стала своеобразным коконом для грядущего преображения. Корни и стебли, которые прорастут из священных семян, без труда пробьются сквозь тонкий шелк и доберутся до почвы. Корни всегда прорастают.

Рядом с Дофиной лежал ее муж, Жерар Лоран. Для него Сестры Любви подготовили особую смесь семян с большим количеством Euphorbia marginatas. Новый герцог уже позаботился о том, чтобы убрать все побеги молочая с земель Шонтилаль, и провозгласил начало правления, объявив своим личным цветком Dictamnus albus. Теперь ясенец белый украшал весь особняк, и жители Блема с одобрением приняли новый девиз герцога: «Совершенная прелесть».

Следующим на очереди было тело пожилой женщины, Маргариты Лоран. Она прожила долгую жизнь. И, судя по следам от ударов, встретила болезненную и быструю смерть.

Далее следовали тела двух загадочных молодых людей. Они, очевидно, также принадлежали к роду Лоран и выглядели точь-в-точь как молодой герцог, однако никто не мог с определенностью сказать, кем они были. Первый погиб мучительной смертью, и та из Сестер Любви, которой пришлось вкладывать семена в зияющую рану на его горле, никак не могла унять дрожь, пока шептала над усопшим молитвы. Второй юноша, видимо, умер в результате сильнейших побоев, но в его застывших чертах чувствовались покой и умиротворение. Его тело предназначалось последней, самой молодой из Сестер Любви, которая лишь неделю назад приступила к своим обязанностям.

Она откинула шелк, покрывающий тело, и произнесла первую молитву. Далее следовало втереть священное масло в голову, руки и грудь. Когда она провела руками над сердцем, на мгновение ей показалось, будто она ощутила слабое, едва уловимое движение. Она вопросительно посмотрела на старшую Сестру в ожидании совета, но побоялась показаться глупой. Это было первое тело, которое она готовила к погребению, и ей хотелось продемонстрировать свои знания и умения.

Жрица подняла корзину с семенами, готовясь начинить ими тело, но, взяв первую горсть, чтобы осыпать длинные бледные конечности, внезапно все выронила: пальцы юноши, лежавшего на мраморной плите в усыпальнице, заметно дрогнули. Он совершенно точно был жив.

Благодарности

Написание книги очень похоже на создание сада. Все начинается с маленькой, как зернышко, идеи, и при большом количестве воды, солнечного света и заботы из нее постепенно начинают прорастать удивительные цветы.

Я невероятно признательна Саре Ландис за то, что она пестует мои идеи и помогает им расти. Ты ни разу не назвала ни один из моих сюжетов слишком диким, и я бесконечно благодарна тебе за веру в меня. Ты достойна целой оранжереи колокольчиков (постоянство, благодарность).

Всей команде издательства «Делакорт Пресс» я хотела бы подарить по роскошному букету садовых гвоздик (глубокое восхищение, благодарность) за то, что они всегда приветствуют мои книги и с такой заботой работают над ними. Венди Лоджиа, Норин Херитс, Беверли Горовиц, Али Ромиг, Кейси Мозес и Кэрри Эндрюс, вы самые замечательные и трудолюбивые люди, и мне безумно повезло иметь таких коллег и друзей.

Многие с интересом ознакомились с историей Верити еще до издания книги. Букет акаций (платоническая любовь, дружба, отпугивание призраков) для Кирстен Миллер, Эрин Хан, Джинни Хильдербранд, Элизабет Танкард, Кайлан Любер, Мелани Шурц, «лорда» Экпе Удо (который, сам того не ведая, позволил мне позаимствовать его имя), Джессики Олсон и всей невероятно талантливой команды Сары Ландис, ставшей для меня второй семьей. Особый букет молюцеллы (пламенная благодарность) Джейми Самнер за редактирование особо чувствительных тем. Ты просто невероятна!

Амарант (бесконечная любовь, непоколебимая верность) для Ханны Уиттен. Ты самоцвет. Ты сокровище. Ты моя вечная надежда. Я бы не справилась с этой работой без тебя. Спасибо, что поделилась своим именем и одолжила его призраку!

Миллион подсолнухов (постоянное тепло) каждому читателю, который берет с полки