на дежурство, отдыхали на внутреннем дворе под натянутыми тентами. Остальным повезло больше – они заняли весь первый этаж и складские помещения. Я довольствовался углом в небольшой комнатке вместе с двумя офицерами, которые играли в кости при свете масляной лампы, не переставая бранились и, похоже, не собирались смыкать глаз всю ночь. Находиться здесь было возможно лишь до тех пор, пока к игре не присоединились их многочисленные товарищи. Когда поднявшийся шум и гвалт стали невыносимыми, я поспешил покинуть комнату под свист и издевательские выкрики солдат. Оказавшись в коридоре, я некоторое время стоял в нерешительности – выходить на улицу мне не дозволялось, а возвращаться обратно казалось пыткой. К счастью, в конце коридора, я обнаружил узкую, винтовую лесенку, которая уходила наверх – на вершину небольшой башни, венчающей крышу здания. Там, к своему удивлению, я обнаружил принца Мехмеда. Будущий султан опирался на каменный парапет и задумчиво вглядывался вдаль, пока звук моих шагов не вырвал его из размышлений.

– А, это ты, Константин. – Мехмед повернул ко мне свое бледное лицо. – Забавно, я ведь как раз думал о тебе.

Я не стал отвечать. Глаза принца были холодны, а губы опасно скривились. Его душой вновь овладела опасная одержимость и любое неверное слово могло стоить мне жизни.

Некоторое время мы молча глядели друг на друга, пока Мехмед не обратил свой взор на затянутое тучами небо.

– Не правда ли, удивительная сегодня ночь? – проговорил он как ни в чем не бывало. – Посмотри, вон там сквозь тучи струится серебряный свет полумесяца – это символ моей империи. Я склонен рассматривать это как доброе предзнаменование. Ты согласен?

Душу Мехмеда довольно часто охватывало подобное мистическое состояние. В такие минуты он словно дервиш, впадал в экстаз и тогда его поведение было непредсказуемым.

– Это, несомненно, так, – поспешил согласиться я, начиная уже сожалеть, что покинул свою комнату в этот недобрый час.

– За теми холмами, – Мехмед указал рукой в темно-синюю даль, куда уходила широкая мощенная камнем дорога, – находится трон моих предков. Не пройдет и дня, как меня провозгласят правителем и защитником этих земель, а мое имя станут воспевать в пятничных молитвах во всех городах и мечетях империи.

Я не произносил ни слова, а Мехмед тем временем продолжал свою речь:

– Придет время, я распространю по земле власть османов и заставлю склониться непокорных, если не силой слова, так силой меча. Этот путь явился мне во снах, и видит Аллах, я пройду его до самого конца!

– Твои замыслы грандиозны, – решился произнести я. – Пусть все так и будет.

Мехмед вздрогнул словно от неожиданности. Казалось, будто он уже позабыл о моем присутствии, а мой голос подобно удару хлыста, вернул его в реальность. Вновь обернувшись ко мне, наследник пристально вгляделся в мое лицо.

– Гюльбахар рассказала, что ты встречался с ней втайне от меня, – произнес Мехмед, не опуская своих внимательных глаз. – Ты будешь это отрицать?

Столь резкий переход едва не застал меня врасплох. Я догадывался, что Гюльбахар расскажет о нашей беседе – другого выхода у нее просто не было, иначе шахзаде непременно донесли бы об этом неусыпные слуги сераля, жадные до сплетен и скандалов. Отпираться не стал и я.

– Я действительно встречался с ней, но это была целиком моя инициатива.

– Почему же ты сам не рассказал мне об этом? – поинтересовался Мехмед.

– Разве то, что происходит во дворце, может быть тайной для тебя? – откровенно спросил я.

Принц ухмыльнулся.

– Конечно же, нет! Мне сообщили обо всем едва я пересек черту города. Однако меня волнует не ваше свидание, ведь я слишком хорошо тебя знаю, чтобы заподозрить недобрый умысел в твоем поступке.

– Тогда что заботит тебя?

Наследник скорчил кислую мину.

– Не прикидывайся, ты все знаешь и сам. Гюльбахар умоляла, чтобы я даровал тебе свободу.

В горле моем пересохло, и я с тревогой ожидал, что же скажет Мехмед.

– Я согласился, – со вздохом произнес принц. Было видно, что это решение далось ему нелегко. Я же, чрезвычайно возрадовавшись в своем сердце, готов был упасть на колени и расцеловать руку своего благодетеля, однако он жестом остановил меня и твердо произнес:

– Я дарую тебе свободу, о которой ты так горячо мечтаешь и даже отпущу на все четыре стороны, если выполнишь два моих условия.

Радость моя мгновенно улетучилась, я почувствовал подвох в его словах. Тем временем Мехмед принялся загибать пальцы:

– Во-первых, ты должен клятвенно пообещать, что вернешься назад. Я не хочу терять столь ценного советника.

Я поспешил заверить наследника, что непременно сделаю это.

– А во-вторых, – принц сделал небольшую паузу, – ты должен будешь принять истинную веру и стать мусульманином. Таковы мои условия.

Нить надежды разом оборвалась в моей душе.

– Зачем ты снова просишь об этом! – возмутившись, спросил я. – Ведь мой ответ тебе хорошо известен.

– На этот раз я хочу, чтобы ты обдумал его как следует, – настойчиво сказал Мехмед. – Не забывай, что от этого зависит твоя судьба.

Я понимал, что Мехмед не предоставит мне иного выбора, однако пойти на сделку со своей совестью я не мог, ибо вера – это единственное, что оставалось нетронутым в моей израненной душе. Я судорожно пытался найти выход, но выхода не было.

Заметив мое смятение, Мехмед, по-видимому, решил, что я всерьез раздумываю над его предложением и, немного смягчившись, произнес:

– Пойми меня правильно, пока ты исповедуешь веру моих врагов, я не смогу тебе полностью доверять и, тем более, не могу тебя отпустить.

– Неужели тебе недостаточно доказательств моей верности? – с горечью спросил я.

Мехмед покачал головой, осознавая, что я пока еще далек от того, чтобы последовать его совету.

– У меня нет оснований сомневаться в тебе, – сказал наследник. – Но до сих пор ты принадлежал двум мирам: телом ты был с правоверными, а душой и мыслями – с твоими собратьями-христианами. Я хочу навсегда разрешить эту дилемму и сделать так, чтобы пути назад для тебя уже не было.

Теперь все было ясно. Мехмед желал сделать меня отступником в глазах христиан, хорошо зная, как жестоко они расправляются со всеми ренегатами.

– Ты не оставляешь мне выбора, – с укором сказал я.

– Лишь укрощаю твое упрямство, – пожал плечами принц. – Довольно ты совершал ошибок в прошлом! Пришло время покориться моей воле, ибо я знаю, что будет лучше для тебя!

Спорить было бесполезно – Мехмед обложил меня со всех сторон и я, пообещав подумать над его словами, вернулся в свою небольшую комнату. Слава богу, сипахи к этому времени уже уснули. Расположившись на свежем тростнике и