растопить даже самое холодное сердце. Это, конечно же, огромное преимущество – иметь такой чудесный характер, только это и обнадеживало Клару, и она надеялась, что Пег все-таки будет жить легче, чем какому-нибудь другому ребенку.

Она, собственно, рассчитывала поговорить с Анитой об аукционе, до которого оставалось всего два дня, и тут Анита – вот уж поистине гром среди ясного неба! – обрушила на нее новость:

– Мы собираемся подать документы на усыновление. Но, ясное дело, сперва я хотела бы получить твое благословение.

Усыновление?!

– Мне больше не хочется испытывать весь этот ужас, связанный с беременностью и родами, но очень хочется, чтобы у Хауарда … – она в упор посмотрела на Клару – была сестра. – И Анита слегка поправила идеальную прическу. Да и в целом она выглядела настолько безупречно, что Кларе до сих пор было трудно поверить, что эта великолепная женщина и то растерзанное существо, рычавшее на кухонном полу точно дикий зверь, один и тот же человек.

Сестра? Клара даже слово это не могла выговорить. Оно словно примерзло к ее губам. А что скажет сама выбранная ими девочка? Рита ненавидит всякие перемены. Но разве она не захочет жить вместе со своей учительницей музыки? Нет, особого восторга тут ждать нечего. У Риты с Анитой сложились совершенно особые отношения. Связанные с общей потребностью. Согласится ли Рита на столь серьезный сдвиг в этих отношениях? Она никогда не хотела иметь другую маму – это она всегда давала понять совершенно ясно. Как и то, что хоть Клара и стала для нее сейчас самым близким человеком, но ей нужна только одна мама, родная, единственная. Но в том-то и дело, что сейчас спасти ее от «Ларго Бей» могло только чудо. Неужели это чудо явилось?

И потом, Анита? Неужели она и впрямь хочет двоих детей? Может, у нее что-то вроде послеродового помешательства?

– Короче, мы бы хотели подать заявление насчет…

Значит Рите все-таки не придется плыть на этом судне в Австралию, не придется носить шляпу от солнца с эластичными завязками, стягивая их узлом под подбородком. Она сможет хоть целыми днями играть на фортепиано – и вовсе не в садовом сарае. А ведь «Фестиваль Британии» сейчас занимает в душе Риты каждую клеточку; и она будет…

– Ивлин, – четко выговорила Анита.

– Ивлин? – вырвалось у Клары, не сумевшей скрыть изумления. Она действительно была потрясена. Неужели Анита Кардью хочет удочерить Ивлин?

Откуда у нее вообще возникла подобная идея?

Но Анита словно не замечала, какая буря бушует у Клары в душе.

– Это вовсе не из-за продажи Грейнджа, – спокойно пояснила она, – хотя предстоящий аукцион, конечно, заставил нас думать и решать быстрее. Впрочем, мы все равно собирались непременно это сделать, пока Хауард еще маленький. Ивлин так нежна с ним. И, хотя ее бедная мать пробыла у нас всего несколько месяцев, я успела хорошо ее узнать. И уверена, что она всем сердцем любила Ивлин. Так что мы это делаем в известной степени в благодарность ей. Ивлин во многом похожа на мать. И нежным отношением к малышам, и искренней заботой о больных – у нее это в крови.

Ивлин и семейство Кардью? Вот уж странное предложение, вот уж действительно гром среди ясного неба! Клара смотрела на Аниту во все глаза. Может, не только дети странно ведут себя в ветреные дни?

Малыш издал короткий вопль и сунул свой пухлый кулачок в рот, словно заставляя себя молчать. Анита опустилась возле него на колени – «Ты мой хороший!» – и показала ему игрушечного мишку; потом поднялась и в упор посмотрела на Клару.

– Ну, что же ты молчишь?

Клара попыталась было спрятаться за кофейную чашечку, потом сказала:

– Просто это как-то очень неожиданно… А вы спросили у Ивлин? Что она думает по этому поводу?

– О да! – обрадовано воскликнула Анита и снова посмотрела на Хауарда. – Она просто подпрыгнула от радости.

– Ну, тогда… – говорить Кларе было по-прежнему трудно. – Тогда это просто великолепно!

* * *

Джойс успела сфотографировать мисс Смит в то утро, когда они с Ивлин собирались в Саутуолд. Мисс Смит тогда покорно ждала в саду, пока Ивлин неторопливо доест свой завтрак. И у Клары, помнится, еще возникла мысль, что Ивлин, похоже, сознательно заставляет мать ее ждать. Мисс Смит сперва листала какой-то журнал, а потом, положив его на колени, стала смотреть куда-то вдаль.

Свет, падавший сквозь ветви деревьев, был идеальным для снимка. Солнечные лучи казались живыми, разрезая картинку яркими диагональными линиями. И мисс Смит на снимке тоже выглядела как живая в своем бежевом весеннем плаще и с непременным зонтом. Джойс удалось передать и выражение ее лица, в котором сквозили терпение и нежность. Она, скорее всего, даже и не заметила, что ее фотографируют.

Доктор и Анита, как оказалось, уже отделали для Ивлин уютную комнату на чердаке – «Даже если она и не захочет дальше жить с нами, – несколько растерянно призналась Анита, – пусть у нее всегда будет место, где она сможет переночевать». На окнах уже висели занавески в полоску, а на кровати лежало совершенно новое континентальное стеганое одеяло. Над кроватью в серебряной рамке висел тот самый фотопортрет мисс Смит.

– А я не удивлена, – сказала мисс Бриджес, когда Клара позвонила ей, чтобы посоветоваться. – Анита и Ивлин давно стали закадычными подругами.

Закадычными? Ну что за неприятное слово! – думала Клара. Хотя, пожалуй, ее раздражало не слово, а тот факт, что сама-то она развитие этих отношений, выходит, прозевала. А ведь она так гордилась своей способностью почуять любые перемены в жизни своих воспитанников!

– Неужели вас это удивило, Клара?

– Нет! – солгала Клара. – К этому все и шло. Но хватит ли нам времени?

Мисс Бриджес считала, что вполне хватит.

– Тут не к чему придраться. Супруги Кардью хорошо знают Ивлин; они давно состоят в браке, у них имеется и постоянный доход, и постоянное жилье, да и отзывы о них наверняка будут получены отличные. Нет, оформление будет простым и много времени не займет.

И Клара, вспомнив самый первый день Ивлин в Грейндже, ее покорную возню с картами, ее неутолимый голод, ее презрительное равнодушие ко всему, вдруг почувствовала, что ей, кажется, опять хочется плакать. Наконец-то она хотя бы разок сможет вволю поплакать, распаковывая уже сложенные вещи Ивлин.

Глава пятьдесят девятая

Клара все время помнила о том, что если Ивлин и стало легче в связи с грядущим удочерением, то Рита, вполне возможно, чувствует себя уязвленной или даже ненужной.

– Ты знаешь, что Ивлин не поедет с вами в Австралию? – осторожно спросила она у Риты.

– Да! – И Рита принялась кружить по комнате, изображая полный восторг. Она успела сделать уже круга три, когда Клара подняла руки вверх и сказала:

– Все, сдаюсь, хватит, Рита!

– Так она, значит, поедет