Клара, протягивая книгу мистеру Доусетту. Она знала, что поступает правильно – но все же расставаться с Джейн Тейлор было больно.

Впрочем, библиотекарь подарок принять отказался.

– Нет, пусть она будет у вас. Мне кажется, она приносит удачу.

Клара рассмеялась: нет, ей она удачи не принесла. «Удача» – это возможность сохранить дом, чтобы дети по-прежнему оставались все вместе. И все же неожиданный визит мистера Доусетта даже в это странное утро помог ей немного расслабиться, почувствовать уверенность в себе. Дети, благослови их Господь, совсем неплохо справлялись с навалившимися на них переменами, а если уж дети могут с этим справиться, то у нее и вовсе никаких оправданий быть не может.

Мистер Доусетт уже собирался уходить, уже коснулся дверной ручки, когда вдруг сказал:

– Моя жена говорила, чтобы я вас лишний раз не тревожил, но я сказал ей, что, насколько мне известно, мисс Ньютон любит знать все. – И с этими словами он развернул газету «Вестник Мельбурна» и указал Кларе на колонку на третьей странице, к которой прилипла дохлая муха; впрочем, на муху они оба внимания не обратили.

В буше пропал мальчик. Он прошел пешком пятьдесят миль и выжил практически за счет дождевой воды и нескольких конфет. А еще он пытался подстрелить белку и пробовал, не окажутся ли съедобными листья некоторых растений. Полицейские обнаружили его на третий день поисков. Констебль Малрони назвал это удивительной удачей и заявил: «Мальчик в отличном состоянии. Он совершенно не паниковал и даже сумел построить себе некое убежище, чтобы не замерзнуть ночью. Поразительная находчивость! Ведь ему всего девять лет!»

– Я что-то ничего не понимаю… – Клара растерянно посмотрела на библиотекаря.

– А вы до конца дочитали?

– Еще нет, – и Клара продолжила чтение.

Этот замечательный ребенок постоянно проживает на Фэрбридж-Фарм. Он утверждает, что приехал из Англии, что его отец погиб на войне, а мать умерла, когда ему было всего три года, и однажды ему сказали, что он всего лишь «поедет на денек прогуляться». Он также заявил, что Христианский Орден заставляет его и других детей-сирот, привезенных из Англии, работать целый день без перерыва – доить коров, собирать апельсины, наводить чистоту и порядок в хозяйственных помещениях, – а если они работают слишком медленно, слишком шумят или просто так устали, что еле передвигают ноги, их бьют. И ребенок продемонстрировал свои многочисленные шрамы и синяки. Однако Орден, защищая себя, возразил, что все эти повреждения мальчик нанес себе во время трехдневных странствий…

И Клара сразу же представила себе, как в подобных условиях будут чувствовать себя Морин и Рита. И Питер. Рита, Морин… Господи, помоги!

– А это… что это?

Мистер Доусетт с тревогой посмотрел на нее.

– По-моему, такое вполне возможно. Особенно в отношении некоторых детей.

И Клара дочитала статью до конца:

В итоге уже 1 июля мальчик был возвращен на Фэрбридж-Фарм. Все обвинения против Ордена были признаны голословными и весьма энергично отвергнуты.

Когда мистер Доусетт ушел и Клара осталась одна, она, сама не зная почему, схватила и стала рассматривать те документы, которые оставил ей мистер Соммерсби. Рядом с названием приюта «Дом для детей с инвалидностью в Уолтемстоу» имелся номер телефона, и Клара набрала его. Она чувствовала себя полной идиоткой – ведь ей даже в голову не пришло позвонить по этому номеру раньше. Хотя это просто необходимо было сделать – хотя бы для Пег. Милой любящей Пег, которую все просто обожают…

Сперва трубку никто не брал, и Клара еще сильнее почувствовала глупость собственного положения – она зря тратит время, ведь ясно же, что это тупик! – но как раз когда она уже собиралась повесить трубку, телефон ожил и кто-то назвал свой номер.

– Здравствуйте, не могли бы вы мне помочь? Я хотела бы поговорить с кем-то из руководства. – С Пег все будет хорошо, уговаривала она себя. И тут женский голос, звучавший как-то нервно и неуверенно, словно эта женщина не привыкла пользоваться телефоном, сообщил:

– Боюсь, сестра Юнис в данный момент очень занята. Не угодно ли вам что-то ей передать?

Клара повесила трубку.

Глава шестьдесят первая

Плющ расползался по стенам из красного кирпича до самой крыши, и вообще здание, где проходил аукцион, выглядело вполне гостеприимно. Единственное, что выдавало его деловой характер, – бронзовый молоток на сверкающей черным лаком двери. Здесь жил Бизнес.

К его дверям с деловитым видом направлялись люди – и с автомобильной парковки, и просто с улицы; Клара последовала за ними. Места внутри быстро заполнялись, а многие еще и соседнее место занимали, положив на него пальто или сумку. Некоторые места были зарезервированы заранее, но вскоре и они начали заполняться.

На каждом сиденье лежала программа. Клара пристроила ее на колени – она и так наизусть знала все, что там перечислено в плане достоинств и недостатков Шиллинг-Грейнджа.

Место, представляющее исторический интерес. Однако требует определенной заботы…

Клара то сворачивала программку, то снова ее разворачивала. Мэрилин говорила, что существует определенное искусство свертывания бумаги – то ли оригано, то ли оригами? – и все пыталась приохотить к этому занятию детей. Но у них почему-то ничего не получалось, и только Алексу, всегда отличавшемуся удивительной неуклюжестью, удалось сложить что-то вроде парусной лодки, которую он тут же напялил на голову как шляпу, и все засмеялись.

Интересно, придет ли Айвор? – думала Клара. Зря она тогда сказала, чтобы он не приходил. Ей казалось, что все вокруг рушится, и она всерьез боялась за детей. Сумеют ли выжить Морин, Рита и Питер, если их отправят в такое место, как Фэрбридж-Фарм? А кто может сказать, что их туда не отправят? Похоже, никто. Как никто, похоже, не знает ни о том, куда именно везут детей, ни о том, что они там будут делать. У кого бы все-таки хоть что-то узнать?

«…Мальчик продемонстрировал свои шрамы и синяки»? Боже мой! Да вся эта история – сплошной позор!

А ведь это ее дети! Морин, за которой просто необходимо присматривать, как за пятилетней, – может, и не в том, что касается уборки дома или приготовления пищи, но наверняка во всем, что касается дел сердечных.

Питер, который намерен сам себя обездолить, – ведь ему удалось всего несколько месяцев проработать именно там, где он и мечтал, и у него только-только зародилась первая любовь, причем, похоже, взаимная.

И Рита. Ох, Рита! О Рите даже думать было больно. Она столько сил положила ради этих прослушиваний, так мечтала выступить на «Фестивале Британии», и теперь все ее мечты пойдут прахом, а сама она будет оторвана ото всего, что любит.

А сумеет ли Пег прижиться в этом доме для детей с инвалидностью? Неужели там заправляет та самая сестра Юнис? Не может такого быть! Однако Клара все же опасалась, что это