начальником он продолжил выслушивать плохие новости: убийства в поселке и близ него, и предвестья грядущего землетрясения.

Об убийствах доложил Темиров. И если это дело рук Бирке, то Мишку всё равно лучше бы посадить под замок в отделение, чтобы как раз от Бирке обезопасить. Ну и плюс какие-то вездесущие полицейские бригады из соседнего Горно-Алтайска в посёлке нарисовались.

Про землетрясение докладывал Олег. И говорил, что конечно, по-прежнему: форшоки, природные явления навроде поднимающейся из-под земли воды, града непрогнозируемого, взбесившихся животных – не всегда говорят о приближающихся катастрофах. Но при той частоте и количестве, с которыми эти признаки являются здесь, он бы лично очень рекомендовал народ из посёлка эвакуировать. Ну или хотя бы предупредить, чтоб собрали необходимые вещи и были готовы быстро выйти из домов.

Тут же вступал Денис Чуданов, объявляя, что всё тут одно к одному – по причине пропажи мумии праматери все беды. И только её возвращение восвояси усмирит куражащихся злых духов!

И шли перепалки по кругу. Пока глава района не взял паузу, чтобы поговорить с Алексеем наедине.

Явно паниковал глава района. Как разгребать будем всё это? И почему по его поселку менты из города рыскают? И Алексей признался, что начальник полиции Горно-Алтайска – его приятель. И когда понадобились люди для поиска пропавшего мальчика, он обратился к тому за помощью. А что оставалось? – решать надо было быстро. То, что горно-алтайские стали совать свой нос в местные криминальные разборки – не его вина, исключительно их собственная инициатива. И это для главы, накрепко связанного с Эде, весьма тревожный звоночек. И будет лучше, если действующий глава района, не медля, скажется больным и передаст полномочия заму.

Мозолев листал в телефоне фотографии, что сделал на могильнике. Будто на двадцать лет помолодел.

– У тебя, друг, не просто машина, а машина времени. На двадцать лет назад слетали, чтобы мечту мою исполнить. Принцессу пока не нашли, но найдем теперь, когда сама природа нам в помощь. Так что, как говорится, проси, чего хочешь.

– Половину.

Не врубился Борис: половину чего? Объяснил казах, что имеется ввиду половина награды, что положена Мозолеву за находку. Начал Мозолев объяснять, что это не горшок с монетами, это наука, за неё премий (в том смысле, в котором казах понимает) не полагается. Но не прост был казах. Ответил, что успел погуглить и речь ведет о разнообразных по всему миру премиях в области археологии. Хочет казах быть полноправным участником будущей Мозолевской славы. Борис даже не знал, что ответить.

– Ты ж даже не археолог.

– Стану.

Бред какой-то творился. Думал, Мозолев, что со временем разберется с этой глупостью, когда навстречу проехал камаз, груженый грейдером. Почуял Мозолев, что это не к добру. Стал упрашивать казаха развернуться, следовать за камазом. Но казах ответил, что некогда ему. Явно, что Мозолев с ассистентством его кинуть хочет, а он за сегодня уже два заказа прокакал, репутацию портит. Мозолев попросил его высадить…

Прибежал к могильнику, когда уже трактор с платформы съехал и цеплял первый ковш грунта, чтобы зарывать могильник. Процессом руководил Бирке. Мозолев бросился наперерез трактору, встал, растопырив руки. Началась перепалка. И понял Бирке, что перед ним тот самый археолог, которого ему Алексей заказал. Достал пистолет. Не верил Борис, что будут в него стрелять. Не верил, что станут давить трактором. Не верил, что тронется грейдер с места, когда забрался в могильник и крикнул оттуда:

– Теперь закапывай!

Махнул рукой трактористу Бирке:

– Убью двоих зайчиков.

Тот, было, стал упираться. В бок упер пистолет трактористу Бирке. И завелся трактор, толкнул землю в разлом. Сравнял постепенно с землей и могильник, и забившегося в угол темного саркофага Мозолева.

Когда стихло всё, остановилась земля, попытался позвонить Мозолев, но телефон и так-то в степи не ловил. Осветил Мозолев крошечное пространство вокруг себя и стал копать руками, но скоро стал задыхаться и выбиваться из сил. Уходило сознание, и Мозолев прекратил бороться. Уже не видел, как появился свет и совсем не с той стороны, куда копал Борис. Это вернулся казах и саперной лопаткой откопал Мозолева, и вытащил на свет. Полил водой лицо, привел в себя:

– Видишь? А ты говоришь – я тебе не нужен!..

Но тут же с пистолетом навис над ними Бирке. Но в последний момент раздумал стрелять. Он до сих пор не знал, что ему делать с мумией? Археолог мог с этим помочь. И Бирке решил дать ему время. Подержать его и казаха у себя в заложниках. Убить всегда успеет.

А Алексей уже мучился, что слишком необдуманный он отдал приказ Бирке. Подчинился, получается запаниковавшему начальству, не дальновидно подчинился. А ведь не такого будущего он хотел для своего района под своим начальством. Ведь наоборот, мог бы ему пригодиться археолог. Да и мумия ему бы пригодилась. Хорошая мировая сенсация ему бы сейчас очень была бы «в струю». И против ненавистного газопровода, и за мировой туризм, и за прогрессивный резонанс в его, как нового руководителя, пользу.

Бирке отзвонился – дело сделано. Только вот во всех этих заварухах он полезных людей порастерял, и плантация, и он сам теперь, как голые. Но, если городские менты здесь по воле Алексея, то, чем чёрт не шутит, может быть, посодействует и.о. главы района, «подгонит» ему новых бойцов? Обещал Алексей посодействовать. А, положив трубку, еще острей ощутил презрение к Бирке. Совсем не нравилось ему, как подбирается Бирке, как гнет под себя, условия ставит. Но пока нужно было решить, как успокоить народ.

С большим трудом убедил Алексей Дениса Чуданова не раскрывать информацию о местоположении могильника – ни к чему, чтоб об этом каждый знал. Пусть пикетируют люди администрацию – Алексей с Бирке и Темировой вскоре разберется, – но нельзя допускать, чтобы любой встречный-поперечный мог к могильнику отправиться и творить там незнамо что. Тем более, если хотят они вернуть туда праматерь.

Согласился с доводами Денис. Но вот Алексей, добившись власти, понятия пока не имел, что делать дальше.

Другое дело Темир Темиров. Найдя среди митингующих родителей Амыра и узнав, что мальчик остался дома один, попытался прогнать родителей домой. Не соглашались ни мать, ни отец. И теперь вёз Темиров пацана в люльке мотоцикла. Влетели в распахнутые ворота на плантацию Эде. Бывшая жена вышла навстречу. Темиров, выуживая под мышки пацана и ставя на землю, объявил, что в посёлке чёрт-те что творится, за мальчишкой присмотреть некому. Эде – ни в какую. Ругает Темира: почему тот так долго