Джиллиан случайно слегка задела одну из них, кошка ленивоприоткрыла глаза. И тут обе они вскочили и опрометью бросились прочь. Онинеслись по коридору, наскакивая друг на друга и скользя на паркетном полу.Джиллиан от удивления открыла рот.

– Вот чертова тварь! – смачно выругался ангел.

– Что ты сказал? – Джиллиан собралась былообидеться, приняв это на свой счет.

– Да эти твари! Я хотел сказать, они способны насвидеть.

– Но они испугались! У них вся шерсть встала дыбом, яникогда их такими не видела.

– Эти глупые животные не понимают, кто я. Такое иногдаслучается. Ладно, пошли за ножницами.

Джиллиан посмотрела вслед кошкам и послушно направилась накухню.

– И что теперь? – спросила она, вернувшись сножницами в спальню.

– Теперь иди в ванную.

Джиллиан вошла в свою маленькую ванную комнату, включиласвет и облизнула пересохшие от волнения губы.

– И что же дальше? – спросила она, стараясьговорить как можно более непринужденно. – Я должна отрезать себе палец?

– Нет, только волосы.

В зеркале над раковиной она увидела свое вытянувшееся отудивления лицо: отражения ангела в зеркале не было. Джиллиан обернулась:

– Отрезать волосы? Совсем?

– Совсем. Ты чересчур за ними прячешься. Покажи всем,что тебе нечего прятать.

– Но... – Джиллиан негодующе покачала головой иснова посмотрела в зеркало.

Она увидела свое отражение: бледное, нежное, тонкое лицо,глаза как лесные фиалки, выглядывающие из-за длинных прядей волос.

Может быть, он и прав. Но выйти в мир «обнаженной», выставивнапоказ все лицо, лишить себя возможности прятаться...

– Ты же сказала, что доверяешь мне, – тихо сказалангел.

Джиллиан уголком глаза взглянула на него. Ангел былнеумолим. В его глазах появилось нечто пугающее, холодное. Он словно отдалялсяот нее.

– Докажи на деле, что доверяешь мне, – продолжилон. – Дай себе обет: если ты сможешь это сделать, значит, ты достаточносмела, чтобы совершить для достижения своего заветного желания и всеостальное. – Помедлив, он добавил: – Но если у тебя недостает смелости,если ты хочешь, чтобы я ушел...

– Нет, – поспешно прервала его Джиллиан.

Многое из того, что говорил ангел, действительно имелосмысл, а если чего-то она не понимала, то... ну что же, придется принять наверу.

«Я смогу сделать это».

Доказывая ангелу свою решимость, она захватила ножницамиволосы на уровне уха и сжала их со всей силы. Светлая прядь волос обвиласьвокруг ножниц.

– Класс! – рассмеялся ангел. – Ты сначалаоттяни их за кончики и отрезай понемножку.

Он опять стал прежним – веселым, добрым, заботливым.Джиллиан слабо улыбнулась, вздохнула и посвятила себя ужасному и захватывающемуделу: она избавлялась от своих длинных волос.

В результате получилась коротко стриженная пепельнаяблондинка. Стрижка была короче, чем у Эми, почти такая же короткая, как у Дж.З. Оберлин, девочки из их школы, которая работала моделью. Стрижка быладействительно короткой.

– Посмотри в зеркало, – сказал ангел, хотяДжиллиан и без того в него смотрела. – Кого ты видишь?

– Девушку с плохой стрижкой.

– Неверно. Ты видишь смелого и решительного человека.Настоящую личность, яркую и привлекательную.

– Да ладно тебе.

Но стрижка и в самом деле сильно изменила ее | внешность.Из-под неровных прядей ее скулы выступали сильнее, она выглядела старше,независимее. На щеках заиграл румянец.

– Но стрижка получилась такой неровной...

– Завтра подровняем! Самое главное, что ты сделала свойпервый шаг. Кстати, перестань краснеть. Такая красавица, как ты, должнапривыкать к комплиментам.

– Ты очень забавный ангел.

– Работа у меня такая. Теперь давай посмотрим, что утебя в шкафу.

Через час Джиллиан снова была в постели. На сей раз уже пододеялом. Она чувствовала себя уставшей, ошеломленной и очень счастливой.

– Скорее засыпай, – приказал ангел. – Завтрау тебя будет напряженный день.

– Подожди. – Джиллиан упрямо боролась сосном. – Я забыла тебя кое о чем спросить.

– Спрашивай.

– Плач, который я слышала, из-за которого я пошла влес... Это плакал ребенок? С ним все в порядке?

Он ответил после небольшой паузы:

– Это информация для внутреннего пользования. – Идобавил: – Не волнуйся, сейчас никому не больно.

Джиллиан приоткрыла один глаз и удивленно посмотрела нанего, но было ясно, что он не собирается ничего объяснять.

– Ну ладно, – нехотя смирилась она. – Иеще... как тебя зовут?

– Я же говорил: Ангел.

Джиллиан улыбнулась, но улыбка неожиданно перешла в зевок вовесь рот.

– Хорошо, Ангел.

Она закрыла и опять открыла глаза.

– Подожди, я еще хотела спросить...

Была еще одна тайна, о которой она хотела спросить: что-тосвязанное с Таней, с тем, как она порезала руку... Но сейчас Джиллиан не моглаоб этом думать, не могла сформулировать вопрос.

«Ладно. Потом вспомню».

– Я просто хотела сказать спасибо. – Хм... Неутруждай себя понапрасну. Можешь ничего не говорить, просто подумай, и все. Явсегда рядом. И завтра я тоже буду здесь.

Джиллиан стало тепло и уютно, она почувствовала себязащищенной, любимой. И она уснула с улыбкой на губах.

На следующее утро она проснулась рано и долгоприхорашивалась в ванной. Потом спустилась вниз, смущаясь от непривычногочувства, что голова легкая в самом прямом смысле этого слова. Неприкрытаяволосами шея казалась слишком тоненькой, Джиллиан обхватила себя руками ирешительно вошла в кухню.

Родителей не было, хотя папа обычно в это время завтракал.Вместо них, уткнувшись носом в учебник по математике, за столом сиделатемноволосая и девушка.

– Эми!

Эми подняла глаза и зажмурилась. Вновь взглянула на Джиллиани вновь зажмурилась, потом вскочила – она была на дюйм выше Джиллиан – ишагнула ей навстречу с вытаращенными глазами.

– Джиллиан, где твои волосы?! Что ты с ними сделала?!Зачем ты их остригла?

У Эми тоже была короткая стрижка: длинная челка и оченькоротко отстриженный затылок. Ее ясные голубые глаза обычно смотрели так, будтоона вот-вот заплачет. Эми была близорука, но врач запретил ей носить контактныелинзы, а надевать очки она не хотела. Эмми была хорошенькая, но как будтопостоянно чем-то озабочена. Сейчас она выглядела еще более озабоченной, чемобычно.