— …но и для вас я кое-что нашла, — закончилаАлёна.

— Что? — спросил он в удивлении.

— Зубы, — ответила она серьезно.

Он остановился перед нею, покачал головой:

— Ты что, уже в стоматолога перекрестилась?

— Спасибо, пока нет.

— Лапочка, мне нужен хороший стоматолог!

Она посмотрела с укором:

— Вам не надоело то пломбы, то мосты, то имплантацию? Язнаю, вы дважды наращивали костную ткань… Василий Петрович, сейчас можноподсаживать не отдельные зубы, а целые фрагменты челюсти! А то и всю челюсть.

Он смотрел на нее с недоверием, словно могучий бык нателенка, заговорившего, как взрослый.

— Но это же работа стоматологов?

— Это могут делать стоматологи, — согласиласьона. — Но можем и мы. Мне кажется, сделаем даже лучше. Нам только нужно,чтобы черную работу сделали сами стоматологи. Ну, сформировали зубы и вставилив кость. А дальше наше дело. Приживлять мы умеем лучше.

Он смотрел с сомнением:

— Алёна, я, конечно, не совсем ретроград…

— …но прогресс обгоняет, — прервала она. —Шеф, обяжите его приказом! Или угрозой, что не получит премию. Вот смотрите…

Она загрузила с флешки файлы. По третьей стене пошли снимкии ролики о счастливцах, которым подсаживали большие куски кости с ужевсобаченными туда намертво зубами: крепкими, острыми, с которыми уже ничего неслучится и которые, самое главное, можно не чистить.

Василий Петрович завистливо вздыхал, но я видел по егоглазам, что не решается отдаться в руки Алёны, которая совсем недавно, по егомеркам, была одним из программистов и сидела поблизости.

Алёна, словно прочла его мысли, сказала с нажимом:

— Василий Петрович, это не я буду делать! У нас знаетекакие врачи? Депутаты из Госдумы к нам гуськом ходят, как гуси на водопой.Пришло время совместить имплантацию с пластической хирургией. Отныненеобязательно мириться с той челюстью, что дала природа! Можно заказать себелюбые формы.

Я сказал поощряюще:

— Решайся, Василий Петрович. Ты же знаешь Алёну. Онавсегда отвечала за свои слова.

Он тяжело вздохнул:

— Страшновато вообще-то… А какие челюсти, говоришь?

Она победно улыбнулась.

— Обещаю, что у вас будет нижняя челюсть, какие таклюбят мужчины: грубая, массивная, олицетворяющая мужскую мощь и агрессивность!Вот, смотрите из этого набора…

По стене поплыли трехмерные снимки. Василий Петровичподавленно молчал: челюсти такие, что киногерои позавидуют, а теперь их можетпоставить себе любой. Что за мир наступает…

— Хорошо, — сказал он с отчаянной решимостью,словно прыгал с высокого моста в воду. — Отдаюсь в твои безжалостные руки!

В следующем аддоне территория «Виртуального мира»расширилась до Ярославской области, там же разместили три таинственные пещеры,через которые можно выйти в зачарованные земли либо эльфов, либо троллей, а тои еще что-нить пострашнее по рэндому.

Тимур взялся протестить вход, но вскоре наткнулся на толпумобов, а там, то прикрываясь незримостью, то переходя на спринт, ринулсявперед, они отстали, а он, с остатками жизни, счастливо вырвался на дорогу,впереди начали вырастать мрачные громады зловещего Нидертауна. Междуостроконечными башнями взвились в воздух не то мелкие драконы, не то крупныегарпии.

— Ты же хотел только посмотреть, — напомнилРоман, — срабатывает ли триггер на входе!

— Да, — ответил Тимур отстраненно, — да…Погоди, посмотрю, что там дальше…

— Ты же знаешь, — уличил его Роман.

— А вдруг обрыв или серьезный баг?

Роман сказал брезгливо:

— Ну не понимаю, как люди на это подседают! Там жепросто экран, и больше ничего.

Тимур спросил, не отрывая взгляда от дороги, а то вдругвыскочит какой-нибудь песчаный жук размером с корову:

— А на экране?

— А что на экране? Фигня какая-то.

— Темные и светлые пятнышки, — сказал Тимурковарно, — да?

— Да, — подтвердил Роман громко. — Вот янормальный здоровый человек. С нормальными запросами. И как я смогу сидеть ипялиться в экран? По работе — понятно, деньги зарабатываю. Но добровольно?.. Тыне эпилептик, случаем? Так эпилептиков ловят.

— Как?

— А ставят перед ними экран, те начинают мерцать…экраны, а не эпилептики, а то вы все понимаете как-то криво… мерцают всебыстрее и быстрее, на какой-то скорости начинают дергаться.

— Экраны?

— Эпилептики, дурень!

— А-а-а, ну я ж пока не дергаюсь вроде.

— И они не сразу начинают, — сказал Романзлорадно. — Сперва долго пялятся в экран, их завораживает, завораживает… Апотом р-р-раз! И в падучую. Как Юлий Цезарь.

Скопа и Гулько переглядывались, но участие в разговоре непринимали. Роман все чаще нападает на баймы, разносит их в пух и прах, верныйпризнак того, что из разработчика скоро превратится в пользователя, а там ивовсе подсядет. При всем консерватизме и упертости все же не дурак, хай-текпризнает, инетом и мобильником пользуется, даже кредитку завел, а еще кошелькомвэб-мани научился пользоваться одним из первых, когда вэб-мани ещесуществовали.

Тимур уперто сражался, забыв, зачем сел за комп и чтособирался делать. Мужчины всегда соревнуются, подумал я. Если раньшесоревновались, кто быстрее мамонта завалит, то теперь возможностей длясоперничества намного больше. А с приходом байм добавилось еще несколько: ктобыстрее всех наберет высший левел, кто из хаев добудет самый крутой меч,заточит до невозможности, выбьет эпические доспехи, поднимет свой уровенькрафта до предела…

Когда в баймах появилась возможность строить дома, корабли,заводить маунтов, многие начали щеголять друг перед другом роскошнымиособняками и шикарно обставленными апартаментами. В эти баймы в самом делеможно играть годами и десятилетиями, так как девелоперы все же поставили фишкунасчет уникальных трофеев: на стене своего холла над камином или вообще в замкеможно повесить голову только того монстра, которого сам добыл в трудном рейде.

Правда, некоторые баймы пошли на то, что такие трофеи можнои продавать, но они либо выделены цветом, либо там бирочка от продавца. А воткогда сам добыл — да, это предмет гордости!

Сегодня, рыская по инету в поисках нужных материалов,наткнулся на старую кинохронику, а это, по меркам цивилизации, даже невчерашний день, еще живы некоторые люди, заставшие те времена! — ипоразился тому, что сейчас живем совершенно в другом мире, чем жили те древниелюди, чей быт почти не отличался от быта древних египтян или греков.