– Лигово продолжала свое наступление и заняла деревни Большое и Малое Никкорово. Красные беспрерывно подтягивали резервы, пустили в ход несколько бронемашин и бронепоездов и упорно отстаивали каждый кусок земли. Несмотря на это, 20-го числа ливенцы дошли до Стрельницкой подставы и до предместья Лигова; это были ближайшие к Петрограду точки, которых мы достигли.

На правом фланге корпуса после моего энергичного требования было решено перейти в наступление на Царское Село, и для борьбы при этом наступлении с подвезенными противником бронемашинами требовать из Ямбурга танки. Захваченный в Красном Селе и Гатчине подвижной состав и дружная работа железнодорожников по исправлению пути дали возможность подвезти танки, которые и были направлены по Царскосельскому шоссе. Еще до прихода танков я поехал к командиру Талабского полка генералу Пермикину, который занял деревню Новый Бугор, но благодаря работе неприятельских бронепоездов никак не мог взять деревню Онтолово, где засел коммунистический отряд имени Троцкого. Приехав в Новый Бугор, я приказал шести орудиям, бывшим при Талабском полку, не обращая внимания на огонь бронепоездов, переменить позицию и обстрелять сосредоточенным огнем деревню Онтолово. Когда, лично руководя этим боем, я заметил, что противник несет значительные потери от нашего артиллерийского огня и в рядах его обнаруживается расстройство, то приказал выдвинуть два орудия вдоль по шоссе на прямой выстрел. Большевики не выдержали такого нажима и отошли, а Талабский полк занял Онтолово и подошел к Перелесину.

Вследствие затяжки флангового движения генералом Ветренко, мы в этот день не заняли Царского Села. На следующий день я решил атаковать Царское Село и Пулково. Вечером я поехал в Гатчину в штаб корпуса, дабы сговориться об этом наступлении. Наутро, с рассветом, несмотря на сильный огонь бронепоездов противника, мы начали движение и после упорного боя заняли Царское Село. Большевики сражались с большим ожесточением, и если бы не присутствие танков, то, может быть, нам не удалось бы заставить их отойти. Я рассчитывал развить успех занятием в этот день Пулковских высот и упрашивал английского полковника Карсона, заведовавшего танками, дать для этой операции хотя бы один танк, но он категорически отказал. Пулковские высоты – это ключ к позиции перед Петроградом, и если бы они были взяты в этот же день, то сопротивление большевиков было бы окончательно сломлено и, несмотря на невзятие Красной Горки, на отсутствие обещанной поддержки со стороны английского флота и эстонцев, незанятое Тосно и на многие другие неблагоприятно сложившиеся для нас обстоятельства, – обладание Пулковскими высотами окончательно закрепило бы за нами инициативу. Но, несмотря ни на какие доводы, полковник Карсон отказался дать хотя бы один танк. Идти же на хорошо укрепленную и технически оборудованную позицию с сильно утомленными людьми без всяких технических средств, да еще с малым количеством патронов и снарядов, я не мог, и мысль о немедленном занятии Пулковских высот в лоб пришлось оставить. В конце концов мне удалось под вечер уговорить полковника Карсона оставить в распоряжении генерала Пермикина один танк, но не с английскими, а с русскими офицерами.

Во время наступления 2-й дивизии на Царское Село 3-я дивизия заняла Павловск и Царскую Славянку. Я рассчитывал немедленно же направить ее на Колпино и на реку Неву, дабы лишить большевиков возможности подвозить подкрепления и исправить этим, насколько возможно, ранее допущенную ошибку, но сделать этого уже было нельзя; большевики подвезли тяжелые орудия и крупные резервы, и начинало чувствоваться, что инициатива ускользает из наших рук. Если бы Тосно было взято и Николаевская железная дорога была бы перерезана тогда, когда я этого требовал, то я уверен, что никакие усилия большевиков не помогли бы им вырвать у нас инициативу.

С каждым днем большевики подтягивали все большие и большие резервы, и наконец выяснилось, что держать Царское и Павловск мы более не в состоянии. Оставив Царское и Павловск, мы 25 октября сделали еще одну попытку перейти в наступление на этом направлении при поддержке танков. Наступление это сопровождалось некоторым успехом; после упорного боя мы заняли деревни Кискисары, Попово и Катлино, занять Царское не могли и были вынуждены отойти на линию Онтолова. Тогда генерал Юденич, приехав в Гатчину, приказал перебросить на этот фронт из-под Луги части 1-й дивизии.

После этой неудачной попытки занять Царское Село окончательно выяснилось, что инициатива ускользнула из наших рук. Большевики эшелон за эшелоном подвозили свежие подкрепления с Карельского, Финляндского, Латвийского и Эстонского фронтов и высылали на фронт всех курсантов и коммунистов, находившихся в Петрограде, Твери и Москве; надо отдать справедливость, что войска этих двух категорий дрались отлично. Тяжелые орудия большевиков с моря свободно громили наш левый фланг, так как английский флот не показывал признаков своего существования. Еще более важную роль сыграло то обстоятельство, что в боях под Царским наши части, благодаря плохой работе и неналаженности тыла, остались почти без патронов, снарядов и продовольствия; были случаи, когда батареи выезжали на позицию, имея по три снаряда на орудие, а люди по два дня не получали хлеба. Новые формирования, которые были задуманы и для которых людского материала, и материала очень хорошего (было много добровольцев из местного населения), было много, нельзя было осуществить из-за отсутствия вооружения и продовольствия. Развал нашего тыла не поддавался никакому описанию, отношения с эстонцами продолжали быть натянутыми, и помощь нам они оказывали самую ничтожную, мост у Ямбурга, несмотря на то что я еще после отступления от Пскова приказал подготовить весь необходимый для его ремонта материал на станции Гостицы, чинился медленно, гражданское управление ближайшего тыла не налаживалось. Все это, конечно, не содействовало увеличению боеспособности армии. Силы же большевиков увеличивались с каждым днем.

Пришедшие в Гатчину части 1-й дивизии были направлены для усиления левого фланга 2-й и правого фланга 5-й дивизий в направлении на Никулину, и я, переговорив с графом Паленом, решил вновь попытать счастья и перейти в наступление на Пулково со стороны Никулиной. Я лично поехал на левый фланг руководить этой операцией. 1-я дивизия, перейдя в наступление на Коерово, должна была ударить во фланг Пулкову, а 2-я дивизия должна была перейти в наступление своим левым флангом и занять его. Из-за слишком большого неравенства сил операция эта не удалась, и 1-я дивизия отошла к Никулиной. 1-я Эстонская дивизия, вначале действовавшая весьма вяло, после нашего удачного продвижения вперед обложила Красную Горку и более или менее прикрывала наш левый фланг, но взять Красную Горку и вообще сделать что-либо существенное не могла из-за полного отсутствия обещанной поддержки со стороны английского флота. Красные броненосцы беспрепятственно обстреливали 12-дюймовыми