— Уму непостижимо! — воскликнула Бидди. — Я сбежала из дому и в конце концов очутилась там, где родилась.

Ида снова взглянула на потолок.

— Это место осталось у тебя в крови.

— Но как я появилась на свет? — спросила Бидди. — Об этом в письмах нет ни слова.

Ида сделала большой глоток чая.

— Семнадцать лет назад три женщины в Саммерсби оказались беременными, дорогуша. Первой из них была Матильда. Ее беременность — плод первой брачной ночи с Сэмюелем Хакеттом. Второй была Маргарет. Ее любовь, казалось, расцвела той же ночью. Впоследствии выяснилось, что на самом деле Матильда не была беременна. Не исключено, что сначала ей так показалось, но со временем стало ясно, что она ошиблась. Это поставило Матильду в затруднительное положение, ибо ее сестра уже ждала ребенка. Чтобы ложь не выплыла на поверхность, Матильде пришлось носить на животе набивку с диванной подушки.

Бидди изумило, как далеко зашла эта женщина.

— А кто забеременел третьей?

Ида перевела дыхание.

— Я.

После всего прочитанного Бидди не думала, что сможет еще чему-то удивиться, но теперь поняла, что ошибалась.

Ида покачала головой, прежде чем девушка успела задать ей вопрос.

— Я не скажу, кто был отцом моего ребенка, просто не могу этого сделать. Ты скорее всего и сама догадаешься, но прошу тебя: не произноси при мне это имя вслух.

— Ах, мама!..

Из глаз Бидди вновь покатились слезы.

— Мужчина, силой зачавший ребенка, его же и погубил. Он пришел в ярость, и у меня случился выкидыш. Ребеночек еще не сформировался… — Ида снова хлебнула чаю и продолжила: — Агги обнаружила меня на испачканной кровью кровати. Она нашла двух Матильд, одна из которых на самом деле была Маргарет. Одна из сестер погибла после падения. Агги также обнаружила Сэмюеля Хакетта. Он сошел с ума из-за порошков, которые я ему подсыпала. Также она нашла человека, о котором я не хочу говорить… Он уже не сможет нам навредить.

Бидди промокнула ее слезы краем скатерти.

— Я во всем положилась на Агги, — немного успокоившись, продолжала Ида. — Кроме нее, у меня никого не было. Больше всего Агги тревожилась о благополучии Саммерсби. Когда она перебралась в особняк, Саммерсби ее покорил. Агги пообещала, что останется здесь навсегда. Она решила, что должна стать достойной Саммерсби, но, как по мне, это дому пришлось потрудиться, чтобы стать достойным ее. Однако Агги думала иначе. Она испытывала перед Саммерсби благоговейный страх и боялась скандала, который грозил всем нам. Ну а мне хотелось лишь поскорее оттуда убраться. Этот дом сломал меня…

— Пожалуйста, рассказывай дальше, — попросила Бидди.

Она была удивлена, как долго ее мать держала все это в себе.

Ида опять поднесла металлический чайник к водопроводному крану, наполнила его и поставила на плиту. Чиркнув спичкой, она вновь принялась кипятить воду.

— У Сэмюеля Хакетта было две жены, — сказала Ида. — Маргарет от него забеременела, а Матильда была мертва. Само собой, все это следовало скрывать от посторонних, как и события, которые предшествовали трагедии. Агги заручилась согласием мисс Хайнес, и обе они сделали все, чтобы правда никогда не всплыла наружу. Матильду похоронили в той же могиле, в которой когда-то закопали гроб с камнями, когда она разыграла свою смерть. Это было справедливо.

— Что же было дальше?

Ида кивнула, наблюдая за закипающим чайником.

— В конце весны 1887 года Маргарет была на девятом месяце беременности. Рождение двойни было удивительным и в то же время вполне предсказуемым, учитывая историю семьи Грегори. Родились две девочки. Первую нарекли Сибил.

Бидди как завороженная смотрела на Иду, уже догадываясь о том, что сейчас услышит. Женщина улыбнулась. Ее глаза сияли.

— Второй была ты, моя драгоценная Бидди. Маргарет — твоя мама.

Бидди, вскочив со стула, крепко обняла Иду, но та еще не закончила.

— После рождения детей не могло быть и речи о том, чтобы Маргарет или Сэмюель оставались в Саммерсби. Маргарет не смогла бы обходиться без посторонней помощи. В этом нет ее вины, но растить и воспитывать дочь она была просто не в состоянии.

— О господи, — пробормотала Бидди.

Ида погладила ее по волосам.

— Здоровье Сэмюеля Хакетта было подорвано после падения с лестницы, тяжелым отравлением и, как я подозреваю, осознанием того, как легко его обвели вокруг пальца. Он стал невероятно рассеянным, иногда вообще не обращал внимания на окружающих. Случившееся сломало его, поэтому Константин-холл стал и его домом.

— Теперь я понимаю, — сказала Бидди.

— Маргарет вернулась в то место, которое уже стало для нее вторым домом. На этот раз ее сопровождал Сэмюель. Он также стал пациентом Константин-холла. Тамошним слугам хорошо заплатили за молчание. Сибил осталась в Саммерсби на попечении Агги. Она надеялась, что сможет скрыть от девочки скандальные обстоятельства, связанные с ее рождением. Насколько мне известно, Агги в этом преуспела. Ты должна хорошо ее знать. Из телеграммы мы выяснили, что ты живешь в Саммерсби…

Бидди охнула, только сейчас все осознав. Слова, приписанные в конце письма миссис Маршал и предназначенные родне Сибил, стали известны ее собственной семье.

— Когда мы получили телеграмму, я почувствовала огромнейшее облегчение, — сказала Ида. — Я настаивала, чтобы они послали ответ, в котором бы сообщили, что с тобой поступили нечестно и пришло время тебе все узнать, но я так понимаю, что они меня не послушались или, по крайней мере, рассказали тебе далеко не все.

Бидди не знала, что ответить.

— Они не знали, кто я такая… да я и сама этого не знала.

Ида покачала головой.

— Нельзя скрывать от детей, кто их настоящие родители. Я поняла это на собственном опыте.

Бидди снова обняла ее.

— Но как получилось, что я стала жить здесь?

— Агги была намерена воспитывать и тебя, — сказала Ида. — Она хотела, чтобы ты росла вместе с сестрой, но Маргарет была категорически против. Она пожелала отдать тебя мне. Когда у меня случился выкидыш, ее слова меня спасли. Маргарет сказала, что мой ребенок не умер, а мирно спит у нее в животе, и не обманула. Ей хотелось, чтобы я стала тебе матерью. Маргарет чувствовала ответственность за меня, а я — за нее. Когда она вернулась в Константин-холл, я поехала туда с ней в качестве личной горничной.

Чайник закипел, и Ида сняла его с газовой конфорки. Хлопоты с завариванием позволили ей немного отвлечься, и она наконец смогла произнести то, что не осмелилась бы сказать при других обстоятельствах.

— Я никому не рассказала о том, что со мной произошло — ни маме, ни тетушкам. Пока ты была еще маленькой, я высылала почти все, что зарабывала, своим родным, лишь бы они держались от меня подальше. На эти деньги выучилась моя сестра Евангелина. Она всегда была умной девочкой. Когда Эви закончила учебу, Агги наняла ее в гувернантки к Сибил. В то же время я перебралась в этот маленький домик в Карлтоне и сменила фамилию, выйдя замуж за очень доброго человека, с которым мы прежде были друзьями.