повернул их лицом к неприятелю и обрушился с бранью на бегущих воинов; находившиеся рядом с ним бойцы, устыдившись, развернулись и вновь одолели противников, и они полностью перебили бы врагов, если бы город не находился рядом и не опустилась бы ночная тьма» [Дион Кассий. Римская история. 75.6, 4–6].

Здесь, в общем-то, всё понятно. Армия Кандида прошла Киос и вышла к озеру Аскания, где увидела спешащую ей навстречу армию Нигера. Кандид успел выстроить армию у подножия и на склонах холмов, с которых спускалась дорога, почему Дион и говорит, что войска Кандида находились на высотах. Сначала Кандид отогнал войска Нигера к озеру, потом появился сам Нигер и оттеснил армию Кандида к подножию холмов. Потом Кандид вновь сумел прижать противника к озеру, где бой прекратила наступившая ночь. Армия Нигера отошла в Никею, а Кандид проследовал в дружественную Никомедию.

Там зимой 194 года произошла смена командования. Тиберия Клавдия Кандида во главе армии сменил старый друг Септимия Севера и опытный полководец, прошедший Маркоманнские войны, Публий Корнелий Ануллин, приехавший из Африки. Кандид был отстранён, возможно, за то, что дал возможность армии Нигера спокойно отступить в Сирию. Но это, конечно, была формальность.

Место битвы при Киосе. Слева Киос на берегу моря, справа озеро Аскания

Кажется, Ануллин был вызван ещё до битвы при Киосе и вызван именно для передачи ему командования армией (Legatus Aug/Dux exercitus). При этом Кандид остался при армии, хотя, возможно, ему было поручено устроить систему новой власти в провинциях Малой Азии или добить остатки войск Нигера (Dux adversus rebelles Asiae).

Сам Септимий, по-видимому, оставался в Европе, опасаясь удара Альбина в тыл. Да и Рим нужно было держать под приглядом. Не взят ещё был и Византий, несмотря на все усилия Луция Мария Максима.

Ход войны против Песценния Нигера известен очень плохо, поэтому мы знаем только контуры того, чем занимались противники большую часть 194 года. Армия Ануллина, несомненно, взяла Никею и другие враждебные города Вифинии. Нам известно, что наместником Вифинии Север назначил Гераклита. Весной Ануллин выступил из Никомедии на восток. Он прошёл Галатию, где наместничество получил Луций Валерий Валериан, который, однако, оставался препозитом ауксилий армии (Praepositus vexillationis adversus hostes publicos), после чего вторгся в Каппадокию. Это была враждебная Северу провинция, войска которой, не ушедшие с Нигером в Сирию, заперлись в крепостях вдоль дороги и оказали Ануллину яростное сопротивление. Особенно упорное сопротивление оказал гарнизон какой-то специально построенной Нигером крепости в горах перед Киликийскими воротами за Тианой. Обойти крепость не представлялось возможности, поскольку она находилась прямо на дороге, с одной стороны от которой была пропасть, а с другой высокая гора, поэтому пришлось брать её штурмом.

Киликийские ворота и сегодня очень труднопроходимы, а тогда тем более. Единственная дорога к кастелле была узка и камениста, поэтому штурмовать приходилось небольшими отрядами, которые легко отбивались гарнизоном, сбрасывавшим на войска Ануллина огромные камни.

Под этой кастеллой северианцы застряли надолго и сильно пали духом. Была уже глубокая осень и всем было ясно, что, если кастелла не будет взята в ближайшее время, вторжение в Сирию придётся отложить до весны. И тут на помощь воинам Севера пришла сама природа. Однажды ночью вдруг хлынул сильный ливень со снегом. Оказалось, что кастелла была построена прямо на пути схода с горы водных и селевых потоков в ущелье. Именно это обстоятельство и привело к гибели крепости. Вода и грязь хлынули с горы и упёрлись в кастеллу. Какое-то время она выдерживала напор, но вскоре рухнула и обломки сооружений вместе с людьми, лошадьми и имуществом покатились в гуще селя вниз в пропасть ущелья. Правда, большинство людей смогло спастись, заранее бежав из обречённого укрепления, но преграда перед армией Ануллина, наконец, исчезла. Утром он беспрепятственно провёл войска по обломкам кастеллы и спустился через Киликийские ворота к Тарсу.

У Нигера в это время происходили следующие события. Ещё зимой, узнав о разгроме Нигера под Киосом, против него восстал Египет и перешёл на сторону Септимия Севера. В Александрии начала чеканиться монета с именем Севера.

Видимо, чуть позже, весной, узнав о приближении армии Ануллина, от Нигера отложились Лаодикея и Тир, давние соперники Антиохии и Берита. Очевидно, они надеялись на быстрый прорыв Ануллина в Сирию, однако он застрял в Каппадокии и это обстоятельство самым печальным образом сказалось на судьбе мятежных городов. Песценний с главными силами армии тогда находился в Антиохии и среагировал жёстко и быстро. Он не был жесток, но тут разъярился не на шутку. Нигер отправил против мятежных городов мавританских копейщиков и часть лучников, которым приказал никого не щадить, города сжечь, имущество разграбить. Мавры и лучники подвергли Лаодикею и Тир страшному опустошению, оставив от цветущих городов одни обугленные головешки. Никакого серьёзного сопротивления им оказано не было, там его и некому было оказывать. Большинство жителей было истреблено.

Кажется, что тогда же раскололась провинция Сирия-Палестина. Здесь, видимо, можно согласиться с Риттерлингом, который утверждает, что самарийский легион VI Ferrata отказался поддержать Нигера, за что Север дал ему почётный титул fidelis constans. Дело объяснялось борьбой между самаритянами и иудеями, которая под прикрытием симпатий к тому или другому претенденту на трон скрывала противоречия между этими общинами. Иероним в своей «Хронике» называет эту борьбу bellum Iudaicum et Samariticum, но помещает под довольно поздней датой — 195 г. Какая из этих сторон сражалась за Севера, а какая за Нигера, источники точно не говорят. Но когда Ceuleneer (Essai sur la vie et le rиgne de Septime Sevиre, p. 81) предполагает, что иудеи были на стороне Севера, т. к. последний после победы наказал Неаполь лишением городского права в Самарии (История Августов. Север. 9.5), и так как Нигер, дескать, был врагом иудеев (История Августов. Нигер. 7.9), то этому противоречит то, что Элия Капитолина, то есть столица иудеев, чеканила монеты в честь Нигера (DE SAULEY. Numism. de la terre sainte, p. 95), и то, что Север позднее вывел в Себасту, столицу Самарии, колонию, — очевидно, в знак награды (Ульпиан. Дигесты. L.15.7). Прозвания, данные VI Железному, свидетельствуют, что он, так же, как и соседние области Самарии, чья столица получила то же самое почетное именование — F(idelis) C(onstans) (HASEBROEK. Untersuchungen zur Geschichte des Kaisers Septimius Severus, Heidelberg. 1921, S. 66), оказывал сопротивление Нигеру или его сторонникам и, на что указывает смысл слова constans (RITTERLING. Rh. Mus. LIX, S. 197 f.), должен был выдерживать осаду врагов.

Значит, именно VI Ferrata в союзе