На этот счёт можно привести надпись, рассказывающую о судьбе Луция Домиция Валериана — CIL VI 210 = ILS 2103 из Рима от 9 января 208 года: «Pro salute dd(ominorum) nn(ostrorum) Augg(ustorum), / Herculem defensorem, genio centyriae [sic] ex voto posuit / L(ucius) Domitius Valerianus, / domo Kapitolade, stip(endiorum) XVIII / mil(es) coh(ortis) X pr(aetoriae) p(iae) v(indicis) 7 (centuria) FI(avi) Caralitani. / Lectus in praetorio dd(ominorum) nn(ostrorum) / ex leg(ione) VI Ferrata f(ideli) c(onstante), missus honesta missione / VII idus Ianuar(ias) dd(ominis) nn(ostris) / Imp(eratoribus) Antonino Pio Aug(usto) III et Geta nobilissimo Caesar(i) II co(n)s(ulibus)».

Из надписи следует, что Валериан поступил на службу в легион VI Ferrata в январе-феврале 190 года и прослужил там 5 лет, после чего был переведён в X Преторианскую когорту Pia Vindix, где прослужил до начала 208 года, после чего получил отставку. Вряд ли Север допустил бы в число преторианцев выходца из враждебного легиона. Впрочем, доказательство, конечно, слабое.

Когда армия Ануллина вступила в Киликию, Нигер выдвинулся ей навстречу для решительного сражения. С его армией пошло много антиохийских добровольцев, в том числе «золотой молодёжи», которые не усиливали, а ослабляли армию. Но и не взять их Нигер не мог, ведь Антиохия была его опорой.

Примерно в ноябре 194 года противники встретились в битве при Иссе. Точное место сражения не известно, но, возможно, оно лействительно происходило там, где когда-то сражались Александр и Дарий. Армии встретились друг с другом уже под вечер и не решились начинать битву в наступающих сумерках. Они разбили лагеря и бодрствовали всю ночь, выставив усиленные караулы, ожидая внезапного удара врага. С первыми лучами солнца противники начали выстраиваться для боя и ринулись друг на друга со всем пылом и яростью, прекрасно понимая, что сражение будет решающим. Окрестные холмы усеяли многочисленные зеваки из соседних городов и селений, не желавшие упустить такого уникального зрелища.

Приведём описание сражения, данное Дионом Кассием: «Итак, Нигер расположил здесь свой лагерь на хорошо укрепленном холме и поставил впереди тяжеловооруженных пехотинцев, затем дротикометателей и метателей камней, а позади всех — стрелков из лука, с тем чтобы передние ряды, сражаясь врукопашную, могли сдерживать своих противников, в то время как остальные вели бы обстрел на расстоянии поверх их голов. Что касается его флангов, то слева он был защищен крутым обрывом, спускающимся к морю, а справа — непроходимым лесом. Таким вот образом выстроил он свою армию, а в тылу расположил обозы, с тем чтобы никто из его солдат не мог бежать, даже если бы захотел. Ануллин, видя это, поставил впереди тяжеловооруженные отряды, а позади них — все свои легковооруженные силы, чтобы те, стреляя поверх голов первых, издалека удерживали неприятелей, давая возможность стоявшим впереди в безопасности наступать вверх по склону; свою конницу под началом Валериана он послал в обход, приказав любым путем обойти лес и внезапно обрушиться на войска Нигера с тыла. Когда противники сошлись в рукопашной схватке, одна часть воинов Севера выставила свои щиты перед собой, а другая подняла над собой, образовав „черепаху“, и таким образом они приблизились к врагу. Очень долгое время шла равная битва, но затем воины Нигера стали брать верх благодаря численному перевесу и характеру местности. И они бы добились полной победы, если бы вдруг на ясном небе не собрались густые тучи, не задул яростный ветер, за которым последовали мощные раскаты грома, молнии и ливень, ударивший им прямо в лицо; и в то время, как войскам Севера, у которых все это происходило за спиной, ничто не причиняло вреда, солдаты Нигера, видя это перед собой, пришли в сильное замешательство. Сама эта внезапно разразившаяся буря в одних вселила величайшую отвагу, как будто им на помощь пришло божество, а в других — страх, что боги обратились против них; одним это придало дополнительные силы, других поразило ужасом, несмотря на всю их мощь. И когда солдаты Нигера уже обратились в бегство, появился Валериан. Увидев его, они вновь обернулись лицом к противнику, но затем, когда Ануллин отбросил их назад, опять повернулись кругом; так, бросаясь то в одну, то в другую сторону, они метались в поисках места, где могли бы прорваться. Это обернулось самыми большими за всю войну потерями, ибо погибло двадцать тысяч солдат Нигера» [Дион Кассий. Римская история 75. 7–8].

Судя по данному рассказу, Нигер надеялся сдержать натиск опытных дунайских и рейнских легионов, выстроив свои менее боеспособные войска на склоне, спускавшемся в сторону противника. Легионы (III Gallica, IV Scyphica, X Fretensis, XII Fulminata, XV Apollinaris, XVI Flavia Firma, возможно III Cyrenaica) и пешие ауксилии построили переднюю линию обороны, а из-за их спин более лёгкие подразделения, которых на Востоке было много (одних лучников до 20 когорт и ал), должны были осыпать противника стрелами, дротиками и камнями. Отразив атаки и нанеся серьёзные потери европейским войскам, Нигер надеялся мощной контратакой сбросить их в море.

Весь план Нигера рухнул из-за опытности европейских войск и их командующего Корнелия Ануллина. Старый воин прекрасно понял замысел Нигера и парировал его двумя способами. Во-первых, он построил свои легионы и пешие ауксилии «черепахой», прикрыв тем самым своих солдат от метательных снарядов противника, а во-вторых, построил задние ряды в точности подобно Нигеру, и они также принялись обстреливать войска противника через головы легионеров.

Кроме того, хитрый Ануллин, в отличие от Нигера, никак не использовавшего свою кавалерию, приказал Луцию Валерию Валериану взять всю конницу, возможно, даже легионную и скрытно отправил его в дальний обход леса на правом фланге армии Нигера. Конница должна была ударить в тыл противника, уже уставшего от долгого боя. Так оно и случилось.

Удачно построенная «черепаха» позволила легионерам Ануллина избежать серьёзных потерь, но численно превосходящие войска Песценния начали теснить армию Ануллина. То, что войска Севера спасла внезапная гроза, ударившая в лицо воинам Нигера, пусть останется в разделе побасёнок, пусть даже эта гроза и имела место. На самом деле, очевидно, что, когда армия Нигера потеснила северианцев в долину внизу склона, она просто потеряла преимущество в возможности обстрела противника сверху. Может быть даже, что Ануллин сознательно приказал своим войскам несколько отступить, позволив врагам спуститься с холмов. Ну, а на равнине более опытные легионеры Ануллина быстро показали, на что способны. Армия Нигера начала терпеть поражение и отходить, пока ещё организованно. Нигер мог надеяться повторить утреннюю ситуацию, вернувшсь