Девушки зашли в дальнюю из комнат. В правом углу стояла древняя кровать. В левом на полу белел плоский овальный камень ладони три в длину. В углу справа от двери красовалось большое полуразвалившееся кресло. Иной мебели в комнате не наблюдалось.

— Хм. Где прятаться-то будем? — Джейлис была озадачена. — За креслом?

— Вдвоём мы за ним точно не поместимся. Да и увидеть может. Лучше вон за той портьерой, — Лориин указала влево.

Да, в левой стене, также дощатой, действительно имелся проём, отгороженный портьерой

— поначалу Джейлис не разглядела в полутьме ни того, ни другого.

— А что за портьерой? — поинтересовалась она.

— Другая комната. Очевидно, негде было солдатам взять двери, и они разгородили комнаты портьерами.

Правда, непонятно, зачем вообще было делать проходы между комнатами, когда в каждую из них имелся отдельный вход — как раз с дверьми. Но, возможно, так было удобнее удирать при появлении командира.

Джейлис отодвинула портьеру чуть в сторону.

— Занятно. Не скажешь, что ей лет пятьсот. Пятьдесят — ещё может быть.

— Это эльфийская ткань, — пояснила Лориин.

— Хорошие у вас ткани, — искренне восхитилась Джейлис. — Ладно, пора в засаду. Лориин положила письмо под камень, и обе девушки юркнули за портьеру.

— Помимо прочности у этой ткани есть ещё одно замечательное свойство, — прошептала Лориин.

— Какое?

— Её можно сделать прозрачной с одной стороны.

— Это как? — опешила Джейлис.

— То есть мы почти без помех будем видеть, что происходит в той комнате, а нас никто не разглядит.

— И ты можешь это сделать?

— Уже сделала.

— Но я ничего не вижу.

— Конечно, не видишь — в комнате же темно.

— Ну да…

— Тише! — шикнула Лориин. — Кто-то идёт.

Джейлис навострила уши, но услышала приближающиеся шаги далеко не сразу. Тот, кто шёл сюда, тоже явно таился и передвигался едва ли не на цыпочках. Неожиданно обеих девушек пронзила одна и та же мысль — что если он не пойдёт к дальней двери, а воспользуется ближайшей, решив пройти через комнаты насквозь, и наткнётся точнёхонько на них? По счастью, неизвестный предпочёл всё-таки двигаться коридором.

Вот дверь открылась, и комнату осветил голубоватый свет почти такого же, как был у Лориин, шара — только её шар был из белого света. Девушки взялись за руки — будто бы должно было произойти что-то страшное. Неизвестный, затворяя за собой дверь, вошёл в комнату фактически спиной. Высокого роста, длинные русые волосы стянуты в хвост. Наконец он двинулся вглубь комнаты и девушки увидели его профиль. Это был отнюдь не их однокурсник и вообще не студент, а… декан Гира!

Лориин закрыла рукой рот, чтобы не вскрикнуть в шоке. Девушки переглянулись, и ещё неизвестно, кто из них вытаращил глаза больше.

Магистр Гриндор[1] огляделся в комнате, подошёл к кровати, расстелил на ней шёлковой подкладкой вниз свой шерстяной плащ и сел на него. Что-то за письмом он не торопился. Затем декан Гира посмотрел на портьеру, за которой прятались девушки, и вовсе погасил шар.

В полной темноте Джейлис потянула Лориин за руку — мол, давай потихоньку выбираться отсюда, с деканом шутки плохи! Однако эльфийка удержала её на месте. В этот момент слуха Джейлис достигли ещё чьи-то шаги. Этот кто-то также продвигался очень осторожно.

Хм, похоже, декан Гира вовсе не за письмом Лориин сюда пришёл, а ждёт кого-то — тем хуже — если их здесь обнаружат, страшно даже подумать, что будет.

Дверь в комнату открылась, озаряя помещение колеблющимся светом факела. Магистр Гриндор вскочил с кровати.

— Ламина, мы не можем больше встречаться! — нервным шёпотом выпалил он.

Ламина?! — подруги вновь переглянулись. Да, в комнату вошла не кто иная как Баронесса!

— Перестань, — ласково прошептала она. Воткнула факел в держатель на стене и, подойдя к Гриндору, положила руки ему на грудь.

— Но если нас кто-нибудь увидит… если только кто-нибудь что-нибудь заподозрит… — продолжал стенать декан Гира, — нам конец! Нас обоих выгонят из Блонвура, а я вообще до конца жизни не смогу преподавать ни в одном, даже самом захудалом филиале АМИ!

— Неужели ты совсем не скучал по мне? — всё тем же завораживающим шёпотом спросила Баронесса. Её губы тянулись всё ближе к его губам.

— Скучал… — словно бы в полном бессилии признался Гриндор.

— Я тоже. Лайс, я не смогу без тебя! Я сойду с ума!

Баронесса потянула шнуровку корсета и одним движением обнажила свои весьма пышные прелести. Гриндор схватился за её груди, словно умирающий с голоду за пару булок. Баронесса толкнула его на кровать, сама заваливаясь на него сверху. Факел погас.

Шелест одежды, вздохи, постанывания, скрип кровати…

— Пойдём, — прошептала Лориин, когда стоны стали выразительней, а скрип кровати размеренным.

На ощупь, стараясь ничего не задеть — но вроде бы никакой мебели на пути и не стояло, девушки потихоньку выбрались в коридор. Эльфийка снова намагичила светящийся шар, и они двинулись в обратный путь.

Лориин улыбнулась. Они уже подходили к подземелью под главным корпусом.

— Чему ты улыбаешься? — поинтересовалась Джейлис.

— Будет забавно, если мой поклонник придёт за письмом именно сейчас.

— И тебе его совсем не жаль?

— Его?! С какой стати? Пожалеть следовало бы тех двоих. Впрочем, Баронессу я жалеть отказываюсь.

— Я тоже, — мрачно улыбнулась Джейлис. — Но скажи, чего тебя понесло прочь, пока они ещё оставались там? Вдруг бы услышали нас.

— Знаешь, на их месте я бы предпочла не слышать нас, даже если бы мы ворвались в комнату и принялись громко топать вокруг кровати. Ну что грозит нам? От силы десять баллов за нарушение правил. А им?

— Мда, ты права, — согласилась Джейлис. — Что будем делать? Расскажем обо всём Фортейл?

Лориин нахмурилась.

— Это, конечно, прекрасная возможность навсегда избавиться от Баронессы, но мне, честно говоря, жалко Гриндора. Он хороший человек и, насколько я знаю, студенты Гира в нём души не чают. Эта гадина бессовестно окрутила его. Мужчины слабы — чуть ослабь перед ними корсет, и им начисто сносит крышу! А Баронесса корсет профессионально распускает

— одно мимолетное движение, и уже всё наружу.

— Мда, Гриндор, кажется, не из тех, кто способен устоять перед искушением.

— Да все ваши таковы, — резанула эльфийка не без презрительных ноток в голосе.

— А ваши? — поинтересовалась Джейлис.

— Наши? Наши не настолько сдвинуты на сексе — они в любой ситуации предпочитают всё-таки думать головой, а не головкой.