Хах… Безопасность. Я уже и забыла, что это, в принципе, такое. Видимо, это не про меня. Ведь именно сейчас кто-то тихонько приоткрыл дверь, намереваясь войти внутрь. Хоть большинство органов чувств временно не работали, как надо, слух продолжал удивлять.

— Что ты делаешь? — прозвучал мужской голос со стороны коридора. — Это кабинет господина. Я не давал распоряжений заходить туда.

— Ах! — удивлённый женский вздох. — Простите, дворецкий. Просто… Просто я слышала какой-то шум со стороны кабинета. Словно что-то упало. Думаю, там кто-то есть.

— Что за вздор? — возмутился мужчина. — Это невозможно. Я только что поднялся с первого этажа, и мимо меня никто не мог пройти незамеченным.

— Что? Ох, неужели вы думаете, что это… крысы?

Что?! Я крыса? Даже не знаю, что хуже. Попасться слугам на глаза, будучи неподготовленной, или носить «гордое» имя «Крыса». В любом случае, пока те разговаривали, моё тело потихоньку возвращало возможность нормально функционировать. Ладони ощутили едва заметные рисунки, которые буквально вырезаны на полу. Идеально ровные линии дали мне понять, что это магическая пентаграмма.

Кабинет Кайла, да? Значит, это своего рода портал? Но почему он раньше им не воспользовался? Не хотел? Ждал подходящего момента? Или просто не мог из-за отсутствия сил? Ведь именно это он и сказал, когда отправил меня сюда.

Одну…

Прекрасно же знал моё отношение к этому месту.

— Ха-а-а… — вырвалось из груди, что слегка напоминало шипение.

— Ох! Вы слышали? — воскликнула горничная. — Что это было?

— Ничего не было, — раздражённо отреагировал дворецкий. — Ступай, куда шла. Если тебя увидит госпожа Кэтрин, мало не покажется. Она не любит, когда отлынивают от работы.

— А!.. Ну… да! Извините! — прозвучали торопливые шаги девушки, удаляющейся по коридору.

— Хм… — вздохнул мужчина, после чего открыл дверь в кабинет.

В глаза сразу же ударил яркий свет свечей на канделябре, который он держал. Глаза начали слезиться, но это меня не особо волновало. Меня разоблачили. Я не была готова к тому, что меня кто-то сейчас увидит. Нет, вечно прятаться не получится, но… Чёрт! Я даже встать в полный рост не могу.

Однако дворецкий просто бегло осмотрел помещение, после чего снова фыркнул и со словами: «Крысы», — вернулся в коридор, прикрывая за собой дверь.

Вывод прост: он меня не видел. Вообще. Я находилась в паре метров от него, но он меня не видел. Не успела я даже задаться вопросом о возможности происходящего, как ответ уже мчался ко мне на всех парах, весело звеня в воздухе.

— Элементали?

Да, это были разноцветные маленькие человечки, которые радостно улыбались мне, сияя в темноте. Я их так давно не видела, что уже совсем забыла об их существовании. Эльфы знали о том, что я могу видеть этих созданий, так что отгородили меня от общения с ними. Они — их сила. А даровать мне силу просто так никто не хочет. Это риск.

Но теперь король эльфов не властен над ними. Во всяком случае, не над всеми. И, похоже, именно эти улыбающиеся малыши с головой в форме луковицы помогли мне, спрятав от чужих глаз. Магия элементалей толком мне не знакома, но… я не откажусь даже от самой незначительной помощи.

— Спасибо, — улыбнулась малышам, держа их светящиеся тела в ладошках. Те в ответ радостно зазвенели, довольствуясь благодарностью.

Что ж… если эти малыши будут со мной, то я смогу что-нибудь придумать.

Наверное…

Главное не это, а совершенно другое, чего я в принципе не ожидала: с каких это пор Кэтрин в этом доме «госпожа»?

***

Всё намного серьёзнее, чем казалось на первый взгляд.

Как до этого могло дойти? Хотя не мне об этом говорить.

— Эй! Новенькая! Давай быстрее! Посуда сама себя не вымоет!

— Точно! И не забудь ещё постельным бельём заняться! Госпожа Кэтрин любит каждый день спать на свежем и чистом!

— Конечно, — мгновенно отвечаю я, не поднимая головы, на что горничные довольно усмехаются и покидают комнату, оставляя меня наедине с работой.

Что ж… отныне я здесь всего лишь младшая горничная, которую может гонять каждый. Достаточно было просто пробраться в прачечную, переодеться в форму прислуги и слегка испачкать лицо в саже. Хотя, думаю, с лицом было излишне.

Как оказалось, к младшим сотрудникам здесь отношение хуже, чем к скоту. Когда меня увидели в коридоре, первое, что спросили: «Ты новенькая? Раньше тебя здесь не видели». И, когда я сказала, что новенькая, при этом на ходу стараясь придумать себе новое имя, дослушать до конца никто даже не попытался. Иными словами, мне даже представиться толком не дали, как уже принялись нагружать работой и кричать, словно это я виновата во всех их проблемах.

Однако оно и к лучшему. Меня никто не знал. И это удивительно, так как сама я узнала многих — тех, кого Кайл ещё до моего ухода уволил и выгнал из поместья. Это меня удивило, но не сильно. Больше всего в глаза бросались изменения в интерьере.

Честно признать, до моего ухода этот особняк буквально был переполнен красотой и роскошью. Даже учитывая тот факт, что поместье находилось в северных землях, оно вовсе не казалось заброшенным, мрачным и отдалённым. В нём присутствовали вкус, эстетика и достоинство северных земель.

Но то, что стало с ним теперь… трудно описать словами. А если бы и надо было подобрать какие-нибудь слова, то я использовала бы всего одно — «клоунада».

Куда ни глянь, везде присутствовали красные и золотые оттенки. Словно особняк полыхал огнём. Ковры, картины, шторы, мебель… даже такие предметы, как вазы, статуи и рыцарские доспехи, выставленные для красоты, — всё было либо насыщенно красным, либо сияло золотым.

И одежда… Её было много. Даже очень. Боюсь, что и за неделю всю не перестирать. Более того, вся она была именно красных оттенков. Что-то темнее, что-то светлее, но основной цвет — красный.

Это не пугало и не вызывало отвращения или злости, но… заставляло задаваться многими вопросами касаемо психического состояния дизайнера. Не слишком ли это?

Ясно и так, что это дело рук Кэтрин. Послушав сплетни служанок, которых хлебом не корми дай поболтать, я многое узнала. Кэтрин отныне здесь главенствует и делает то, что хочет. Этан, который до недавнего времени был хозяином поместья, теперь заперт в своей комнате и не может покинуть её просторов.

Причину служанки не знали. Только предполагали, что это могло быть связано с болезнью или грустью от того, что родители покинули особняк, оставив детей одних. Каждая по очереди заносила еду Этану, но разговаривать с ним и подходить ближе чем на два метра строжайше запрещено.

Иными словами, он пленник в своём же доме.

Про Леонарда никто ничего не знает. О нём даже не говорят. Словно того и не существовало вовсе. Только Кэтрин стоит на первом месте. Каждая горничная обожала её. Даже произнося имя «Кэтрин», служанки улыбались. Словно находились под гипнозом или чем-то в этом роде. Можно было обвинить во всём чары или магию, но нет. Каждый в этом доме работал согласно своим убеждениям. И причина тому — действительно любовь к Кэтрин.