Часть третья: Студенческая война

25

Целые сутки они нежились в сладостной ноге, наслаждались долгожданным уютом и отдыхом в больничном лазарете. Как выяснилось, после прохождения практики все студенты обязаны пройти медосмотр на пример заражения вирусами или опасными болячками, подцепленными в местах прохождения. Опять же, раны залечить, или руку пришить, если кому-то уж сильно не повезло.

Также оказалось, что время в этот раз текло синхронно — они провели в Ямаде четыре дня, столько же прошло и в Академии, то есть, ушли в понедельник утром, а вернулись в четверг вечером. А это значило, что после пятницы перед учебой были еще целых два дня выходных! Но радость студентов была недолгой, когда они узнали, что по возвращению в общагу им предстоит сесть за отчет о прохождении практики, и подробно описать, как все происходило и какие выводы они из этого сделали.

— Ненавижу отчеты, — прокомментировала Алиса, когда они в субботу утром покидали лазарет.

Но еще большее удивление ожидало ребят в их блоке. А если конкретно, то за общим столом сидел Зяблик, и, как ни в чем не бывало, пил чай из кружки.

— О, привет, ребята. Ну, что, на первый раз все обошлось малыми травмами?

— Ты что здесь делаешь, придурок? — прищурилась Безумная.

— Начнем с того, что ты, девочка без тормозов, лучше держись от меня подальше. Мне из-за тебя пришлось перед эльфийками за фингал краснеть, — Зяблик отхлебнул чай. — А что касается вопроса, то я здесь живу.

— Живешь? — повторила Луиза. — Как это?

— Вот так. У вас же некомплект, одна кровать пустует. Вот, меня к вам и подселили.

— А ничего, что кровать пустует в комнате для девушек? — ехидно спросила Алиса. — Или ты уже как Каринэ в себе перевес женских гормонов почувствовал?

— Но-но, без шуточек. Мне сказали — я сделал. И, между прочим, сразу предупреждаю, что я старшекурсник, и бардака не потерплю. Никаких пьянок и гулянок, после десяти отбой, ложимся на кровати и засыпаем. Девушки трусы и лифчики по общим комнатам не разбрасывают, и в ванной свои волосы не оставляют. Со своими ухажерами по ночам других криками не будят. С парнями все тоже самое. А теперь я, пожалуй, пойду посплю, а вы отчет пишите, мне Казимир наказал это дело проконтролировать.

Выдав все это, он поставил кружку в мойку, и лениво направился в комнату парней, бросив напоследок через плечо:

— Да, и на обед чего-нибудь сварганьте. Все-таки, я полтора года дома не был, так что уж постарайтесь устроить праздник.

Дима на всякий случай ущипнул себя — ощущение такое, будто он спит и видит дурной сон. Но ничего не поменялось, все тот же блок и все те же обалдевшие лица рядом.

— Нихрена себе, дедовщина! — пробормотал Валера. — Свалилась на нашу голову.

— Знаете, а он прав, — неожиданно сказала Луиза. — Если не будем держать порядок, сами не заметим, как в свиней превратимся.

— Это ты нам будешь про порядок рассказывать? — выпучила глаза Безумная. — Да ты свою комнату видела? Там же шагу нельзя ступить, чтобы тебе какая-нибудь электронная магическая фигня на голову не упала.

— И поэтому ты спишь в гробу, — закончил Ваня.

Дверь открылась без стука. Оказалось, пришел их куратор. Выглядел он уставшим, как будто эти четыре дня тоже провел с ними в на практике.

— Казимир, что это такое? Почему Зяблик теперь живет с нами, да еще и командует? — пожаловался Дима. — Он что здесь, самый умный?

— Во-первых, он тоже учится в Академии, и имеет право на койку в общежитии. А во-вторых, мы с Богдановым уговорили директора не отчислять вас только при условии, что вы будете под присмотром. А так как следить за вами круглосуточно ни мне, ни Андрею Евгеньевичу не хочется, мы подселили к вам Остапа.

У студентов вытянулись лица.

— За что нас отчислять-то? — жалобно спросила Луиза.

— И вы еще спрашиваете? — Казимир махнул рукой, и присел на диван. — Напомнить?

— Лучше не надо.

— Чтобы больше такого не было. Практика нужна для развития, для укрепления знаний, для повышения уровня. Если мы даем вам задание, мы знаем, что вы с ним справитесь, и вернетесь обратно живыми и здоровыми. А вы по своей инициативе, да еще и при помощи обмана, отправились туда, откуда даже некоторые старшекурсники не всегда возвращаются. А что, если бы вы погибли?

Ребята опустили головы. Куратор не кричал, а говорил спокойным тоном, но это было еще хуже брюзжания Богданова. Он как будто выворачивал им души, заставляя почувствовать муки совести. И спорить с ним ни у кого не возникло желания.

— Мы больше так не будем, — пообещала Алиса. — Честно-пречестно!

— Вас спасло только то, что задание вы все-таки выполнили, — голос Казимира слегка потеплел. — К тому же, Садим отзывается о вас очень восторженно. Настолько, что даже слегка преувеличивает. И поэтому наш слегка слабоумный директор гордо решил засчитать вам не один оплаченный месяц, а целых три.

От этой новости грусть сразу растаяла.

— И что, вы теперь два месяца никуда не будете нас отправлять? — уточнила Луиза.

— Да, и у вас будет больше времени на теоретическую часть, — охладил их восторг Казимир. — На этом пока все, жду вас в понедельник, первая пара — боевые заклинания. К ней принести и сдать отчеты, кто не сдаст, тому двойка за семестр. Удачи.

— А что насчет Зяблика? — напомнил Ваня.

— Он старший. Слушаться его во всем.

*****************

— Здрав будьте, добры молодцы.

— Здравствуйте, батюшка Кузьмич! — сказал Ярослав, изображая бурную радость. — Что же вы топчетесь на пороге, заходите к нам в комнату.

— А тапками бить не будете? — осведомились из вентиляционной решетки.

— Я уже вам говорил, мой сосед по комнате перебрал, и принял вас за ожившую куклу, — Сергей согласно замычал. — Больше такого не повторится. Заходите, не бойтесь.

Из вентиляции с кряхтеньем выбралось нечто, отдаленно напоминающее крошечного человека, в красной рубахе до пят и березовых лаптях-корзинках. Сморщив свой, похожий на картошку нос, комендант боязливо огляделся, и, убедившись, что все спокойно проковылял к дивану.

— Садитесь, устраивайтесь поудобнее, — засуетился Ярослав. — Чаю?

— Каравай к чаю я с собой не принес, так что, звиняйте.

— У нас чай хороший, на меду, все, как вы любите. Серега, чего стоишь, баран, тащи поднос.

Ворча под нос, арабский потомок ушел, и вернулся через минуту, неся необходимое. С любопытством сунув лицо в кружку, Кузьмич понюхал, что ему предлагали, удовлетворенно вздохнул, и знаком попросил налить ему в блюдечко, а другой рукой уже схватил