Сам Септимий шёл вместе с воинами, спал в простой палатке и питался тем же, чем и солдаты. Называл он себя теперь Севером Пертинаксом и всячески позиционировал, что идёт на Рим как мститель за Пертинакса.

Маршрут армии Септимия проходил, очевидно, через Скарбантию, Саварию, Петовион, Целейю, Эмону.

Где-то в начале мая армия Септимия Севера подошла к Аквилее. Вероятно, на подходе к этому городу, первому в Италии, к Северу прибыла делегация сенаторов, посланная Юлианом. Сенаторы оказались неглупыми людьми. Они увидели боеготовую армию, идущую на Рим и прекрасно поняли, что остановить её никто не сможет. Кроме того, методы «отставки» и «выборов» императора, вошедшие в практику преторианцев, их совершенно не устраивали. Поэтому, рассудив всё здраво, делегаты намекнули Северу, что им самим не нравится ситуация в Риме. Септимий тоже всё понял и перекупил или перепропагандировал сенаторов. В результате, выступая на солдатской сходке, делегаты подтвердили признание Севера императором, что вызвало бурный восторг воинов, готовившихся к интердикту, а получивших поддержку сената. Но, правда, Веспрония Кандида воины, по старой плохой памяти, чуть не убили. Да и Валерий Катуллин был лишь вынужден обстоятельствами перейти на сторону Севера.

Так же стремительно Север двинулся дальше, везде приветствуемый населением. Он взял Патавий, переправился через Пад и захватил Равенну.

Дидий Юлиан отправил в Равенну нового префекта претория Туллия Криспина, но он, по-видимому, опоздал. Север уже вошёл в город и захватил Равеннский флот, а войска Криспина были легко отбиты. Криспин оставил их в Умбрии, а сам спешно вернулся в Рим, чтобы доложить о превосходстве сил Севера. Вскоре брошенные войска Криспина также перешли на сторону Септимия.

Видя отсутствие энтузиазма среди своих воинов, Дидий Юлиан, наконец-то, начал выдавать им деньги, собирая их повсюду, начиная от своей мошны до государственной казны и храмов. Он направил Лоллиана Тициана в Капую, где располагались крупнейшие гладиаторские школы, и тот вооружил там добровольцев гладиаторов. Разочаровавшись в деловых качествах своего зятя Репентина, Дидий снял его с поста префекта Рима и заменил неким Бассом. Когда Септимий уже перешёл Апеннины, Дидий Юлиан обратился к сенату с просьбой выйти навстречу Северу, взяв с собой дев-весталок и всех жрецов со священными повязками и уговорить претендента на заключение мира. Это была уже крайняя степень отчаяния. Дидий прекрасно понимал, что проигрывает по всем позициям и лишь хотел сохранить жизнь. Ему суровой отповедью ответил приёмный сын Марка Аврелия, авгур и консуляр Марк Педуций Плавтий Квинтилл, заявив, что не должен быть императором тот, кто не может бороться с противником силой оружия. С авгуром согласились многие сенаторы [Элий Спартиан. Дидий Юлиан VI, 6–7]. Разгневанный Дидий сначала затребовал к себе преторианцев с намерением просто перебить недовольных сенаторов, но потом одумался, ведь сенат был его единственной надеждой. Он вновь явился в курию и попросил сенат принять постановление о разделе власти с Септимием. Это сенаторы охотно сделали. Если бы Север принял такие условия, сенат получил бы двух толковых императоров школы Марка Аврелия, а если бы не принял, что и случилось, сенаторы получались в выгодном положении как миротворцы. Решение сената было отправлено Северу с префектом претория Туллием Криспином, и он категорически отказался от предложения. Мало того, по совету своего легата Юлия Лета, он не допустил к себе Криспина, задержанного передовым отрядом, которым, собственно, Лет и командовал, и приказал казнить его. Дело в том, что Лет убедил Севера в том, что Криспин послан убить Севера.

Почему Север не принял предложения сената и Юлиана? Во-первых, так получалось уже четыре императора, учитывая Нигера и Альбина. Во-вторых, зачем Северу было делиться властью, которая была у него в кармане? В-третьих, он не доверял Юлиану, ведь тот подослал к нему убийц.

Убийцы, посланные Дидием Юлианом, не добились успеха. Однако то, что Юлиан подослал к нему убийц, возмутило Септимия. Видимо, он не ожидал такого от старого товарища. Как оно там повернётя в бою неизвестно, но специально убивать Дидия Север сначала не хотел. А тут он ещё узнал о том, что Дидий Юлиан казнил Квинта Эмилия Лета и Марцию, заподозрив их в поддержке Севера. Когда-то именно ходатайство Лета спасло Дидия от смерти и вот теперь он так отблагодарил бывшего префекта. Север тоже был многим обязан Эмилию Лету и его убийство переполнило чашу терпения Септимия. Ходили слухи, их распускал в том числе Дион Кассий, что Дидий убил множество мальчиков в ходе колдовских обрядов. На самом деле, скорее всего, ничего подобного не было, и Юлиан лишь использовал мальчиков в обряде гадания с зеркалом, во время которого завязывают мальчикам глаза, произносят над их головой заклинания, а потом велят смотреть в зеркало.

Но тогда никто с этим не разбирался. Такое «чудовище» надо было уничтожить, и вот Север написал преторианцам письмо, в котором обещал простить их, если они решат дело с Дидием Юлианом. Подобные письма Север направил и многим сенаторам.

Дидий Юлиан всё ещё пытался договориться с Севером. Он вызвал к себе друга Септимия Ветурия Макрина, показал ему перехваченное письмо Севера с предложением занять пост префекта претория и, неожиданно, назначил его третьим префектом. Уважительно отнёсся он и к лучшему из друзей Севера среди сенаторов Луцию Фабию Цилону, бывшему консулом-суффектом в марте-апреле.

Ещё Дидий Юлиан вызвал в Рим из Таррацины старого Тиберия Клавдия Помпеяна, вернувшегося туда после убийства Пертинакса и предложил разделить власть с ним, надеясь, что авторитет зятя и лучшего друга Марка Аврелия поможет, однако старик отказался, опять сославшись на немощность и плохое зрение.

Задобрить Септимия и спасти свою жизнь Дидию Юлиану было не суждено.

После отказа Помпеяна поддержать Дидия Юлиана, он был покинут всеми и остался один в Палатинском дворце только с префектом претория Флавием Гениалом, зятем Корнелием Репентином, семьёй и несколькими слугами.

1 июня 193 года сенат собрался на заседание в храме Минервы (Атенее) без уведомления императора. Там консул-суффект Марк Силий Мессала зачитал сенаторам письмо от Севера, которое ему передали преторианцы. Север предлагал убить Юлиана и получить за это прощение. Преторианцы требовали от сената одобрить их действия. Сенаторы немедленно проголосовали за отстранение и казнь Дидия Юлиана и признание Септимия Севера императором. Удовлетворённые преторианцы ринулись во дворец, где один из трибунов заколол несчастного Юлиана, лежавшего в постели и перед смертью успевшего недоуменно вопросить: «И что дурного я сделал? Кого я убил?» [Дион Кассий. Римская история 74, 16 (5)]. И в общем-то, он был прав. Дидий Юлиан