Разница заметна в темпераменте и подходах. Английские кузены – финансисты и спортсмены: Эдмунд любит рыбную ловлю, Леопольд предпочитает парусный спорт, Джейкоб играет в теннис, а Ивлин, главный экстраверт лондонской ветви семьи, играет в поло, иногда с принцем Филипом. По сравнению с ними французские кузены выглядят ярче – элегантные, артистичные, спортивные. Они определенно представляют собой интересный материал, отличный пример для подражания (хотя ни один Ротшильд не согласится кому-либо подражать).

Глава французской ветви – барон Ги де Ротшильд, стройный, вежливый, обаятельный, блестящий финансист, коллекционер и ценитель прекрасного. Ги резко порвал со многими старыми традициями, показал себя искусным дипломатом в поддержании дружеских отношений с английскими кузенами. Фантазия в нем сочетается со смелостью – типично ротшильдовские черты характера.

Ги все делает масштабно. У него усадьба в 9 тыс. акров (более 36 км2) и замок «Шато-Ферьер» в окрестностях Парижа, который поистине служит «витриной» Ротшильдов. Замок славится своей коллекцией произведений искусства и охотой. Прием в «Шато-Ферьер» произвел неизгладимое впечатление даже на покойного кайзера Вильгельма. Не так давно Ги и его жена устроили у себя в замке «небольшой танцевальный вечер», куда пригласили 1500 гостей. Весь дом накрыли каким-то полупрозрачным материалом, и в результате при нужном освещении он мерцал, как сказочный замок. Ни одному английскому Ротшильду и в голову не придет давать такие приемы. Кроме того, они едва ли могут себе это позволить. Судя по всему, французские Ротшильды богаче своих английских кузенов, которых в последние десятилетия подкосило британское налогообложение. Когда в 1957 г. в Лондоне умер Джеймс де Ротшильд, его наследникам пришлось заплатить свыше 20 млн долларов налога на наследство. 20 млн долларов – большая сумма даже для Ротшильдов.

Ги обладает чем-то вроде дара Мидаса. Он растит и тренирует знаменитых скаковых лошадей. Самым знаменитым его питомцем стал конь по кличке Эксбери, который одержал немало побед и, даже «выйдя на пенсию», приносил своему хозяину 240 тыс. долларов в год как племенной жеребец. Большие деньги всегда притягивают большие деньги. Ги создал еще один прецедент в 1956 г., когда развелся со своей женой-еврейкой и женился на католичке Мари-Хелен ван Зейлен Николаи. После такого шага ему пришлось уйти с поста президента еврейской общины во Франции.

Ги и трем его двоюродным братьям, Эли, Алену и Эдмону, принадлежит прославленный виноградник Шато-Лафит в Пойяке (Бордо), который, по еще действующей классификации 1855 г., считается первым среди виноградников первой группы в долине Жиронды. Совсем рядом – их разделяет лишь узкая тропинка – находится столь же прославленный виноградник Шато-Мутон-Ротшильд (он считается первым среди виноградников второй группы, к большому возмущению его владельца, кузена Филиппа де Ротшильда, одного из «английских» Ротшильдов, который живет в Париже, но не входит в правление французского банка. Филипп поручил Кокто и Браку создать этикетки для своего вина и так широко разрекламировал его, что жители Медока называют «Мутон-Ротшильд» «голливудским вином», возможно благодаря элегантным банкетным залам, внушительному гербу и красивым погребам, которые освещаются огромными прожекторами. Филипп удовлетворился тем, что продает свое «вино второй группы» определенных лет за более высокую цену, чем кузены получают со своего расположенного рядом «виноградника первой группы». Дополнительное преимущество того, что вы принадлежите к семье Ротшильд или работаете на Ротшильдов, заключается в том, что вы можете покупать лучшие вина по оптовым ценам.

Партнеры Ги по семейному банку, который находится в доме номер 21 по рю Лафит, – Ален, видный филантроп и президент французской еврейской общины, и Эли, игрок в поло и знаток-виноторговец. Не так давно он купил пакет акций казино в Divonneles-Bains, расположенного почти на самой франко-швейцарской границе. Там богатые швейцарцы из Женевы, часто скупые дома, становятся беспечными кутилами. Их подхлестывает отсутствие рядом соседей и сборщиков налогов.

Наконец, есть кузен Эдмон, которого даже сами Ротшильды называют «богатейшим Ротшильдом». Он унаследовал громадное поместье у своего отца Мориса, знаменитой «паршивой овцы» в семействе Ротшильд. Из неприметного с виду здания по адресу рю де Фобур-Сент-Оноре, 45 Эдмон управляет частной империей под названием Compagnie Financiere, которая финансирует строительство в Израиле (среди них трубопровод «Беэр-Шева – Эйлат» и роскошные курорты в Кесарии), жилищное строительство в Париже, банки и заводы в Бразилии, супермаркеты и фонды взаимных инвестиций в Европе, отели сети «Пан-Америкэн Интерконтиненталь», французский альпийский курорт Межев. Совместно с французскими кузенами он разрабатывает участки вокруг нового туннеля под Монбланом, строит бунгало на Майорке, ведет строительство на Мартинике и Гваделупе. Еще один Ротшильд в классическом смысле слова, Эдмон, как говорят, обладает шестым чувством для безграничных возможностей.

Это только его маленькие хобби, о которых много пишут. Главные операции не столь широко предаются огласке. Банкирский дом «Братья де Ротшильд» (De Rothschild Freres) основал два инвестиционных треста недвижимости, Societe de Promotion, UFI, и Societe d’Investissement, IFI, а также строительную компанию Societe Nationale de Construction; образовал консорциум по нефтеразведке в Сахаре; обладает контрольными пакетами в компаниях Penarroya и Le Nickel в Новой Каледонии; в международном консорциуме «Миферма», занятом разработкой железной руды в Мавритании; а также крупнейшей компанией по добыче урана Cie. Francaise des Minerals d’Uranium; он попал даже в космос через GESPA (Societe des Etudes et des Realisations pour le Genie Spatial). «Братья де Ротшильд» превзошли своих бывших конкурентов в сфере семейных банков – Нефлизов, Люберзаков, Вормов, Хоттингеров – и сейчас входят в высшую лигу вместе с Banque de Paris et des Pays Bas и Banque de l’Union Parisienne.

Все это, и гораздо больше, было достигнуто после Второй мировой войны. Банк De Rothschild Freres, который в Париже называют «гранд-дамой частных банков», – менее торговый банк, чем лондонский N.M. Rothschild & Sons. Торговые банковские операции основаны на убеждении, а французов убедить нелегко. Кроме того, Парижу не угнаться за такими финансовыми центрами, как Нью-Йорк или Лондон.

Среди планов французских Ротшильдов – проект туннеля под Ла-Маншем между Францией и Великобританией. Президент де Голль весьма благосклонно отнесся к этому проекту. А правая рука де Голля и, по мнению многих, его преемник, премьер-министр Жорж Помпиду был правой рукой и генеральным управляющим барона Ги де Ротшильда.

Представители двух ветвей семьи относятся друг к другу с огромным интересом. Любимой темой разговоров Ротшильдов служат сами Ротшильды. Им не надоедает вспоминать о приключениях, достижениях, хобби, делах, операциях, победах и завоеваниях друг друга. Французы обсуждают чудачества англичан, а англичане сходятся во мнении, что французские кузены еще интереснее, чем все сплетни о них.

Взять, к примеру, их военные подвиги. Ги попал в плен в Дюнкерке, бежал, в 1941 г. прибыл в Нью-Йорк с бриллиантами на миллион долларов в чемоданчике, записался в движение «Свободная Франция». На пути в Англию в его корабль попала торпеда, он несколько часов плыл по ледяной Северной Атлантике, был спасен экипажем британского эсминца и выполнял секретные задания генерала де Голля.