масса чёрной грязи, перемешанной с промокшим снегом, прошлогодней листвой, травой и ветками обрушилась в Днепр, растекаясь огромной кляксой по ноздрястому льду. Откудато снизу по реке донёсся такой же шум и гул.

– Теперь жди, вот-вот Днепр-Славутич проснётся, и лёд пойдёт, – вздохнул дед Луня.

И, словно в ответ донёсся непередаваемый низкий на грани слышимости звук, будто вздохнул великан, а потом глухо кашлянул и застонал. По поверхности льда прошла заметная волна, потом ещё. Вдруг лёд с грохотом и треском лопнул и вздыбился острыми буграми. Воздух наполнился громким всепроникающим шумом. Бурая зимняя вода вырвалась из ледяного плена, и буквально на глазах поднимаясь и выходя из берегов, перемешала и медленно потащила вниз ледяной хаос. Льдины сталкивались, наползали друг на друга и на берег, образуя гряды торосов. Казалось, пришла в движение не только река, но и вся природа.

Не в силах отвести глаз от завораживающего зрелища, мы стояли и смотрели на жуткую мощь стихии. К вечеру полая вода залила низины и овраги, потом стала подниматься выше, превращая холмы в острова.

Половодье стояло три дня, ещё три дня вода спадала. Потом седьмицу земля прогревалась, сохла и проветривалась от распутицы.

Всю зиму помимо строительных работ огнищане готовились к пахоте и севу. Мужики чинили старые и ладили новые снасти: упряжь, сохи и бороны, обихаживали волов. Бабы сидели в кружок над кучками зерна, отбирая хорошие и отделяя плевелы и негодные.

Торжественно отпраздновав наступление нового 556 года, на другой же день 23 марта все анты и поляне дружно потянулись на могилы предков. На невысоких оплывших курганах они расставляли угощение щурам и пращурам: масло, хлеб, варёные яйца, ставили чаши с хмельным мёдом, кланялись и бормотали просьбы о помощи и поддержке. С погребища огнищане шли к святилищам Хорса или Ярилы, кто в кого верил, и снова несли подношения и задирали головы, бормоча просьбы к богам светлого пресветлого солнца.

За какую-то неделю промозглое послезимье сменилось жаркой весной. На полях, что повыше и посуше, сохи прочертили первые борозды. Началась посевная страда. Зимние стройки сразу же замерли, только вольные артельщики доделывали неотложные работы. Весь народ Антании вышел в поля. Недаром говорят, весенний день год кормит.

Колдуны и ведуны тоже без дела не сидели. Они без устали таскали из весенних лесов и оттаявших болот в новые дома домовых, банников и дворовых. Эту малую нежить в Антании уважали, берегли и прикармливали разными вкусностями, считалось, что они особенно любят запахи пряных трав и свежеиспечённого хлеба, мёд и молоко.

Вслед за последней льдиной потянулись на юг в Ольвию и купеческие суда. Они спешили по высокой воде увезти скопившиеся за зиму товары, проскочив днепровские пороги, которые очень скоро опять покажут свои ненасытные каменные зубы. И тогда придётся тащить лодьи и паузки волоком вдоль берега, а это дело долгое, затратное и не всегда выполнимое. Не все суда удавалось проволочь посуху, и потому северные драккары и снеки с острыми килями и глубокой осадкой поворачивали назад или перегружались в плоскодонки. Возле Ольвии в Днепровском лимане после ледохода порой собирались сотни судов, из которых формировались караваны, длинными вереницами уползающие вдоль морского берега дальше на юг в балканские порты Византии.

Общее суетливое весеннее возбуждение помимо горланящих птиц и орущих котов, дополняли дружинные отряды, которых вывели из зимних воинских домов в полковые лагеря. Не знаю, как другие, но после прибытия дружинной сотни, ближайший к нашей усадьбе лагерь начал быстро строиться. Материала за зиму заготовили изрядно, а вои оказались не только бравыми вояками, но и умелыми мастеровыми. А что делать? Сам по себе лагерь строиться не будет. Как говорится, пузо прихватит, портки быстро скинешь.

Наша команда тоже оживилась. Кто-то разъехался по строящимся лагерям, кто-то занимался снаряжением и зброей, кто-то гонял новобранцев, а кто-то собирался в дальние края, в том числе и я.

Дело в том, что на юго-западе Антании в долинах Южного Буга и особенно Днестра имелось значительное скопление антских весей, почти столько же, как в окрестностях Бусова града. В том году я до них добраться не успел, а теперь пришла пора объявить там волю светлых богов и князя Межамира. Добраться туда весной через сотни разлившихся рек, речушек и оврагов Заднепровской возвышенности дело немыслимое. Другой путь вниз по Днепру через пороги сродни русской рулетке с гарантированными острейшими ощущениями и большими шансами утонуть на каменных зубьях. Поэтому я выбрал третий вариант: на двух парусных лодьях вниз по Днепру до Тясьмина, по нему вверх, потом через волок перебраться на Великовесь. Далее на Синюху и Южный Буг, по нему спуститься в лиман, берегом до устья Днестра и вверх до среднего течения. Я предпочёл такой заковыристый окольный маршрут, чем надрывать животы, перетаскивая суда мимо девяти днепровских порогов. Конечно, можно попробовать проскочить в игольные ушки фарватеров, но даже самые отчаянные кормщики решались на это в самом крайнем случае и только по максимально высокой воде.

Сбор занял три дня. Вместе со мной отправился Марк, который в отсутствие сарматского табуна оказался не при деле. К тому же он имел особый талант договариваться с местными обитателями. После объезда южных весей я собирался вернуться в Бусов град, а Марку с полусотней обученных дружинников предстояло начать сформирование днестровского и бужского полков и заложить три полковых лагеря. Назад Марк вернётся в июле, а дружинники останутся обучать ополченцев и командовать ими.

Другим не менее важным делом являлась разведка золота на возвышенности между Днестром и Бугом. Именно там со слов Зверо находились копи, которые по содержанию металла намного превосходили ингульские.

Имел бы я ввиду эти копи, но жизнь подтвердила старую истину, что денег всегда мало. Поначалу казавшийся бездонным источник золота на Ингуле начал усыхать. И не потому, что золота стало меньше, а потому, что перемены в стране поглощали его с небывалой скоростью. Безусловно, экономика Антании заметно окрепла. Торговля крымской солью, зерном, пушниной, качественным железом, перевозки и торговые пошлины стали наполнять княжью казну, но для продолжения, а тем более завершения начатых военных и структурных преобразований средств уже не хватало. Требовалось искать новые источники.

В целом наш путь по воде оказался легче, чем я предполагал. Только немного помучились на волоке, да в лимане немного потрепало юго-западным ветром. Сильное течение Днестра преодолевали три дня, пока не достигли скопления антских весей.

Пятнадцать столетий тому назад, в киммерийские времена эти плодородные земли по Днестру и Южному Бугу заселили потомки древних трипольцев – сколоты. Они