– Час от часу не легче. Что же вы, Изольда, так поздно гуляете?

– Да не гуляла я! – сквозь слезы причитала подруга юности. – Ехала из Москвы, после концерта в Театре эстрады. Шла с электрички мимо парка, каких-то метров пятьдесят всего-то, и вдруг вынырнул откуда-то, дёрнул за руку, и – в темноту… – Изольда не выдержала и дала волю слезам. – Я говорю – возьми деньги, часы, что ещё надо, – а он тащит за собой, и всё тут…

– Господи, и что же? – Лена стояла в дверях гостиной.

– То, что закричать успела и каблуком, видимо, на ногу ему наступила. Тут и вырвалась, и бросилась что есть сил к дому!..

– Изольда, идёмте, чайку попьём, а после я вас провожу, – и хозяин увёл гостью на кухню, прикрыв за собой двери.

– Как он выглядел? Вы рассмотрели его?

– Очень плохо.

– Ну, всё-таки, какого роста, и прочее?

– Выше среднего, глаза какие-то звериные, это уж точно. Сильный, лет тридцати. Вот и всё.

– В милицию обращались?

– Нет, вот пришла посоветоваться. Всё-таки, сами понимаете, меня здесь многие знают… Найдут его, не найдут, – а сплетен не оберёшься… А вы как думаете, Олег Петрович?

– Я действительно подумаю, как следует… обо всём этом. А сейчас я вас провожу, времени уже много. Главное, придите в себя. И второе – никому не открывайте двери наобум, хорошо?

– Олег Петрович, вы так умеете успокоить, спасибо вам, – припудривая нос и вытирая глаза, говорила Изольда.

Когда выходили на лестничную площадку, Олегу Петровичу показалось, что дверь напротив была чуть приоткрыта. А впрочем, может, и действительно – только показалось.

Сегодня после обеда Олег Петрович консультировал в институте. Работа эта не только помогала ему на деле оставаться инженером, но и видеть тех, кто шёл на смену его поколению, когда звание инженера хоть и не котировалось, как где-нибудь в Латинской Америке, но и не было так беспомощно, как нынче.

– Боже мой, Михаил, что ты тут наворотил! – разглядывая чертежи, удивился Олег Петрович. – Ты что, прогулял все четыре года учёбы?

– Никак нет, – попробовал отшутиться белобрысый парень, почти подросток по внешнему виду.

– Но схема-то у тебя – ни в какие ворота! Генератор это или фонарик карманный?

– Ну, Олег Петрович, не сердитесь. Вот, нарисуйте на листочке, а я аккуратно всё перенесу на чертёж…

– А на заводе тебе кто рисовать будет? Дядя Ваня? – Олег Петрович почувствовал, что заводится. – Ты в институт сам поступал или тебя за ручку привели?

– Привели, Олег Петрович, – откровенно вздохнул Михаил.

– Как – привели?… Ты что, не шутишь?

– Да уж какие шутки! Мама сказала, что если я не буду инженером, – то и её жизнь будет кончена.

– А ты сам-то чем бы хотел заниматься?

– Слесарем бы работал.

– Да как же ты учился? Курсовые, и прочее?…

– Друзья помогали. У меня характер хороший.

– А у меня плохой. И работать я с тобой отказываюсь.

– Олег Петрович! – не ожидая такого поворота, чуть не заплакал студент. – Ради мамы, помогите!

Олег Петрович не знал, что делать.

– Говоришь, характер хороший?

– Да ничего вроде…

– Ну вот, раз хороший, пусть друзья и вытаскивают. Чтобы в следующий раз хоть что-то существенное на этой бумаге было. Всё, договорились.

Михаил сложил чертежи, понуро вышел.

А в дверях стоял уже следующий.

– А, Сергей! Ну, проходи, – почти обрадовался ему Олег Петрович и сам развернул ватман. – Вот это другое дело, вот это я понимаю… Подумай только ещё над аварийным вариантом: как заставить работать схему, если два двигателя из трёх вдруг откажут?

– Но, Олег Петрович, это сложно…

– Да зато интересно! А ведь жизнь-то всякое преподносит! – к Олегу Петровичу почти вернулось хорошее настроение. – А, кстати, ты Михаила этого хорошо знаешь?

– Ну, так себе, особо не дружим… Провинции в нём много, честно говоря, – и Сергей тряхнул ухоженной чёрной шевелюрой, повёл горделиво плечами. – Да и, честно говоря, инженера из него всё равно не получится!

«Да-а, – подумал про себя Олег Петрович. – Самоуверенности хоть отбавляй, хотя голова определённо золотая. Кого это он мне напоминает?» – и Олег Петрович даже сдвинул брови, чтобы вспомнить.

– Господи, да это же я сам когда-то! – вдруг громко выпалил он.

Сергей удивлённо смотрел на странного пенсионера.

– Ты вот что, – овладев ситуацией, сказал Олег Петрович. – Всё-таки помоги Михаилу. Тебе это – раз плюнуть, а парень совсем из сил выбьется. И характер хороший пропадёт. А с добрыми людьми всё-таки жить приятнее, правда? – и Олег Петрович многозначительно посмотрел на Сергея.

– Конечно… Наверное… Хорошо, Олег Петрович, я помогу ему.

– Вот и договорились.

С третьим будущим дипломником всё оказалось куда сложнее. И голова вроде на плечах, а лентяй безбожный. Ведёт себя вальяжно, превосходство так и прёт из каждой клетки. У этого отец – банкир, все вопросы решаются с помощью зелёных. Слава Богу, Олегу Петровичу взятку не предлагал. Сомневался, должно быть.

– Ну, что там у нас? Давай вместе глянем! – Олег Петрович склонился над чертежами, Кирилл сел напротив: нога на ногу, откинувшись на спинку стула. Со стороны было не ясно, кто кого учит.

– Кирилл, ты же ничего не поправил, всё как было! – Олег Петрович с удивлённым возмущением вкинул глаза на студента.

– Знаете, некогда было. Я ведь руководитель студенческого клуба, – вы слышали, наверное. Работы – выше головы, сами понимаете…

– Это ваше личное дело. А диплом защищать думаете сами или?…

– Конечно, сам, о чём речь. Кстати, отец уже подыскал хорошее место в одном совместном предприятии…

– Это опять же ваше личное дело. Ну, ладно бы – не понимали, не умели… Ведь всё можете, я знаю! Но работать не любите! – и, подумав: – Вы думаете, в этом самом… предприятии – работать не придётся?

– Ну, руководить – совсем другое дело. А я думаю, к этому всё идёт.

Олег Петрович на миг даже потерял дар речи.

– Да что мы, в самом деле, – кисели разводим! – Кирилл сунул руку в карман и положил на стол конверт. – Олег Петрович, выручите, доведите это до ума. И я, и отец – будем вам очень благодарны. Кстати, он просил пригласить вас в гости. Говорит, умные и порядочные люди – наши лучшие друзья.

– Во-первых, заберите это, – Олег Петрович толкнул конверт от себя. – Во-вторых, через неделю жду готовых решений на бумаге, иначе отказываюсь вести вас дальше. Всё, – и выходя обернулся: – Большой привет папе!