Уэллен сознавал, что местные жители могут быть настроеныотнюдь не дружелюбно, но нанятые им люди и матросы капитана Яльзо, сошедшие сними на берег, были готовы к такому приему. Он был очень рад, что капитан решилоставить судно на старшего помощника и присоединиться к береговой партии. Есликто и умел справляться с критическими ситуациями — за исключением ПрентиссаАсаалька, — это был здоровяк Яльзо.

Около середины утра экспедиция двинулась в путь. Кони былилишь у разведчиков и командиров: для всего необходимого просто не нашлось либосредств, либо места на борту. Предприимчивые купцы и без того слишком рисковалив этой дерзкой экспедиции, а для всего, что хотел бы взять с собой Уэллен,потребовалось бы еще одно, а то и два судна, таких же огромных, как и «КрылоЦапли». Так что три лошади достались Уэллену, голубокожему и капитану, еще трибыли отданы разведчикам, а оставшихся, ломовых, запрягли в повозки. Со временемгруз полегчает, но члены экспедиции надеялись заполнить пустеющее пространствосокровищами до того, как оговоренный срок возвращения заставит повернуть назад,к лагерю на берегу.

Первые несколько часов пути оказались так же беднысобытиями, как и ночь. После нескольких миль пешком люди большей частьюутратили интерес к окрестным видам, которые — это признавал и Уэллен — неслишком отличались от множества земель в родных краях.

Во второй половине дня Уэллен объявил привал. Асаальк всейдушой рвался продолжить путь, однако ученый напомнил, что у остальных, вотличие от него, лошадей нет, да к тому же они еще не успели перестроиться находьбу после долгого морского путешествия.

— Они всего лишь день как на суше, — напомнил он голубомучеловеку. — Все, что они смогут пройти после короткого отдыха, по моему мнению,будет уже сверх положенного.

Ты хочешь идти до темноты? — спросил Яльзо, спешиваясь.

— Да. — Уэллен последовал его примеру, и Асаальк тоженеохотно спрыгнул с седла. — Это значит, еще четыре — четыре с половиной часа.Я надеялся добраться до холмов…

— Хм! Ну, это — не сегодня.

Холмы раздражали Уэллена. Ему казалось, что они ближе и кзакату можно будет достичь подножия ближайшего, но теперь ученый видел своюошибку.

— Значит, пройдем еще сколько сможем.

Он вовсе не намеревался гнать караван убийственноизнурительным маршем.

— В скором будущем пойдет дождь.

Слова северянина заставили обоих взглянуть на небо. Увидевстену туч, Уэллен покачал головой:

— Может быть, будет облачно, но тучи не похожи на дождевые…пока. Разве что слегка похолодает.

С виду казалось, что белая масса доберется до них лишьночью. Если к тому времени и возникнет угроза дождя, они успеют подготовиться,но Уэллен сомневался, что в этом возникнет надобность.

Едва караван снова тронулся в путь, вернулись разведчики.Едучи бок о бок с ученым, их командир, молодой, худощавый человек с крючковатымносом и совершенно безволосый, доложил о том, что они обнаружили.

— До самых холмов все чисто, господин магистр. Вокруг — нидуши.

Уловив нотку неуверенности в его голосе, Уэллен спросил:

— Но тебя это почему-то тревожит?

Разведчики переглянулись, и лишь затем их командир ответил:

— Слишком уж все красиво и чертовски обустроено… У моейматушки был большой сад, и я все время чувствую, будто еду посреди этого сада.

— Сад? Что это значит? — Прентисс Асаальк подъехал ближе ивоззрился на командира разведчиков с высоты своего роста.

— Я сказал, что холмы, сколько мы их видели, ужасно красивыи обихожены. — Лицо командира скривилось при одной мысли об этом. — И еще — онивсе одинаковые!

Взглянув вперед, в сторону отдаленных холмов, Уэллен понял,что разведчик не ошибается. Холмы, действительно, были почти одинаковы. Да, онислегка отличались размером, но не формой. Заметна была и еще одна общаятенденция: к северу холмы становились все выше и выше.

— Абсурд, так? — спросил Асаальк, переведя взгляд наученого.

— Я думаю…

— Это — все, что твои люди имеют сообщить? — с облегчением иодновременно отвращением спросил капитан Яльзо.

Никто не хотел бы услышать, что их ждет опасность, но в тоже время каждый желал знать, есть ли впереди что-либо интересное. Никому неулыбалось найти лишь бесконечные леса да поля. Да, это означало множествохороших земель для освоения, но тогда сокровищ ждать не стоит.

— Ты приказал не слишком удаляться, господин.

Это было правдой. Если через день или два придется свернутьна север, какой смысл посылать разведку слишком далеко на запад? Но Уэллен ужесожалел о своем приказе. Кто знает, что там дальше, в глубине материка? Если быему не требовалось согласие спутников, он обязательно попробовал бы забраться вДраконье царство подальше. К несчастью, он слишком хорошо понимал, что емуочень повезет, если он успеет хотя бы составить карту основной части восточногопобережья до того, как экспедиция будет вынуждена вернуться. А другаявозможность может представиться лишь через годы…

И он принял решение.

— Вы бы хотели разведать земли дальше к западу? Все троесогласно кивнули.

— Как далеко мы должны ехать? — спросил командир.

— Насколько сможете. Вы должны успеть обратно к томувремени, как мы повернем на север. Выходит, у вас… три дня.

— Три?!

Скрытые под густой бородою, уголки рта Яльзо дернулиськверху.

— Передумал?

— Нет, просто хочу убедиться, что мы полностью обойдем тетуманные земли.

По крайней мере, это было правдой. Особенно теперь, когдаУэллен вспомнил о них. Дурное предчувствие вдруг настолько усилилось, что онпочти ощутил… Нет, это просто смешно. Уэллен носил отметину колдуна — седуюпрядь на голове, но никогда не проявлял ни малейших способностей к волшбе.

Лживая прядь всегда болезненно расстраивала его, но сейчасне время было думать о ней. Выбросив ее из головы, он сказал разведчикам:

— У вас — три дня. Езжайте как хотите, но будьте осторожны.Направившись на север, мы уже не сможем повернуть назад.

Разведчики, явно приободрившись, отсалютовали Уэллену ипоскакали обратно к холмам.