Признаться, меня немало удивило отношение Лоуренса. Он такредко проявлял сильные эмоции.

Джон колебался.

– Я не могу чувствовать как ты, Лоуренс, – сказалон наконец. – Я склоняюсь к тому, чтобы предоставить Гастингсу свободудействий. Хотя предпочел бы немного подождать. Не хотелось бы ненужногоскандала.

– Нет-нет! – энергично возразил я. – Вы недолжны этого бояться. Пуаро – сама осторожность!

– Очень хорошо. Тогда действуйте, как считаете нужным.Я вам доверяю. Хотя если все так, как мы подозреваем, то дело, кажется,совершенно ясно. Прости меня господи, если я несправедлив к этому человеку ивиню его в случившемся.

Я посмотрел на часы. Было шесть часов. Я решил не терятьвремени.

Правда, я разрешил себе пять минут задержки. Я потерял этовремя, роясь в библиотеке в поисках медицинской книги с описанием отравлениястрихнином.

Дом в деревне, который занимали бельгийцы, находилсядовольно близко от парковой калитки. Можно было сэкономить время, отправившисьтуда по узкой тропинке, проложенной среди высокой травы. Это значительносокращало путь. Я, конечно, пошел по этой тропинке и был уже почти у дома,когда мое внимание привлек бегущий мне навстречу человек. Это был мистерИнглторп. Где же он был все это время? И как собирался объяснить своеотсутствие?

– О господи! Это ужасно! – нетерпеливо бросился онко мне. – Моя бедная жена! Я только сейчас узнал.

– Где вы были? – спросил я.

– Меня задержал Дэнди. Был уже час ночи, когда мыкончили работу. И тут я обнаружил, что забыл ключ. Мне не хотелось будить всехв доме, и Дэнди уложил меня у себя.

– Как вы узнали?

– Уилкинс постучал и сообщил Дэнди. Бедная моя Эмили!Такое самопожертвование! Такой благородный характер! Она постоянно себяперегружала, не щадила своих сил…

Меня охватило отвращение. Каким же омерзительным лицемеромбыл этот человек!

– Мне надо спешить! – заторопился я, довольныйтем, что он не спросил, куда я иду.

Через несколько минут я уже стучал в дверь «Листуэйкоттедж». Не получив ответа, постучал снова. Окно над моей головой осторожнооткрылось, и выглянул сам Пуаро.

Увидев меня, он воскликнул от удивления. В нескольких словахя сообщил о случившемся и сказал, что хочу просить его помощи.

– Подождите, друг мой, сейчас я впущу вас в дом, и,пока буду одеваться, вы мне все расскажете.

Через несколько минут он открыл дверь, и я прошел за ним вкомнату. Тут Пуаро усадил меня в кресло, и я поведал ему всю историю, ничего неутаивая и не опуская никаких обстоятельств, какими бы незначительными они никазались. Он тем временем тщательно одевался.

Я рассказал о том, как проснулся; о последних словахмиссис Инглторп; об отсутствии ее мужа; о ссоре, которая произошла за деньдо этого; о случайно услышанном мною обрывке разговора Мэри и ее свекрови;о недавней ссоре между миссис Инглторп и Эвлин Ховард и о намекахпоследней…

Вряд ли я говорил так четко и понятно, как мне тогохотелось. Я часто повторялся, возвращался назад из-за какой-нибудь забытойдетали. Пуаро по-доброму улыбнулся:

– Ваш разум в смятении? Не так ли? Не торопитесь, monami! Вы взволнованы, возбуждены. Это вполне естественно. Как только выуспокоитесь, мы с вами упорядочим все факты: каждый аккуратно поставим на своеместо. Проверим и кое-что отбросим. Важные факты отложим в одну сторону;неважные… пуф-ф… – он надул щеки и довольно комично выдохнул, –отбросим прочь!

– Все это хорошо, – возразил я, – но как вырешите, что важно, а что нет? По-моему, это очень трудно.

Пуаро энергично затряс головой. Сейчас он тщательно приводилв порядок свои усы.

– Не так уж и трудно. Voyons![9] Одинфакт ведет к другому. Продолжим! Как выглядит следующий факт? Подходит? Ámerveille![10] Хорошо! Пойдем дальше! Следующий маленький факт…Подходит? Нет! Ах как странно! Чего-то не хватает… какого-то звена в цепи… Проверим.Поищем. И этот странный маленький факт, эта ничтожная маленькая деталь, котораяраньше не подходила… Мы находим ей место! – Пуаро сделал экстравагантныйжест. – Оказывается, он очень важен. Просто потрясающе!

– Да-а…

– Ах! – Пуаро так сурово погрозил мне пальцем, чтоя даже вздрогнул. – Берегитесь! Беда детективу, который скажет: «Этомелочь… Не имеет значения! Не подходит – значит, забудем об этом!» На такомпути детектива ожидает путаница и неразбериха. Все имеет значение!

– Я знаю. Вы всегда мне это говорили. Поэтому в моемрассказе я вдавался во все детали, независимо от того, казались они мнеуместными или нет.

– И я вами доволен, друг мой! У вас хорошая память, ивсе факты вы сообщили мне подробно. Правда, я ничего не говорю о том порядке, вкаком вы их излагали. Он был поистине плачевен. Но я принимаю во внимание вашесостояние – вы расстроены. К этому же отношу и то обстоятельство, что выупустили один факт первостепенной важности.

– Какой же? – удивился я.

– Вы не сказали, хорошо ли вчера вечером миссисИнглторп поужинала.

Ничего не понимая, я уставился на него. Не иначе как войнаповлияла на мозги моего друга! Между тем он был занят чисткой своего пальто,прежде чем надеть его, и, казалось, полностью поглощен этим занятием.

– Не помню, – ответил я. – Но все равно, невижу…

– Не видите? Но ведь это имеет первостепенное значение!

– Не понимаю почему! – заявил я, несколькоуязвленный. – Насколько могу припомнить, миссис Инглторп ела вчера вечеромнемного. Она была явно расстроена, и это лишило ее аппетита, что естественно.

– Да, – задумчиво протянул Пуаро. – Вполнеестественно. – Он открыл ящик, вынул небольшой чемоданчик, затемповернулся ко мне: – Теперь я готов. Отправляемся в Стайлз и изучим все наместе. Извините, mon ami, вы одевались в спешке, у вас галстук немного сдвинут.Разрешите! – Ловким движением он поправил мой галстук. – Вот так!Теперь пошли!

Мы поспешили через деревню и повернули у входных ворот.Пуаро остановился на минуту и печально посмотрел на прекрасный обширный парк,все еще блестевший в утренней росе.

– Такая красота… Между тем бедная семья погружена впечаль, убита горем.