Морт знал старую поговорку о том, что если четыре сотниобезьян будут четыре миллиона лет стучать на четырех сотнях пишущих машинок, тоодна из них напечатает полное собрание сочинений Шекспира, но, конечно, неверил. Даже если это было правдой, Джон Шутер вовсе не был обезьяной и прожилвовсе не четыре миллиона лет, хотя его лицо и было изборождено морщинами.

Значит, Шутер переписал «свой» рассказ у него. Морту Рейниоставалось только догадываться, почему мистер выбрал именно «Посевной сезон»:не было никаких сомнений, что Джон Шутер его переписал, — совпадением это никакбыть не могло. Хотя Морт Рейни чертовски хорошо знал, что сам он, возможно,действительно украл этот рассказ, как и все остальные свои произведения, — изВеликого Банка Идей Вселенной, но никак уж не у мистера Джона Шутера изВеликого Штата Миссисипи.

Но откуда именно Шутер его переписал? Морт решил, что этосамый важный вопрос: ответ на него и позволит разоблачить Шутера как лжеца иплагиатора.

Вариантов было два, потому что «Посевной сезон» публиковалсятолько дважды — первый раз в «Журнале мистических историй Эллери Квина», азатем в сборнике Рейни «Каждый бросает по монете». Обычно в начале всехсборников есть специальная страница, на которой указаны даты первых публикацийвходящих в сборник произведений. Конечно, такая страница была и в книге «Каждыйбросает по монете». Морт уже проверил данные о «Посевном сезоне»: впервые этотрассказ опубликовали в июньском номере «Эллери Квина» за 1980 год. Сборник«Каждый бросает по монете» вышел в издательстве «Санкт-Мартин» в 1983 году. Стех пор он выходил еще несколько раз в мягкой обложке, но это уже не имелозначения. Морту достаточно было помнить эти две даты, 1980-й и 1983 годы.., иверить, что, кроме литературных агентов и адвокатов издательских компаний,никто не обращает внимания на ту прекрасно оформленную страницу со сведениями опервых публикациях.

Надеясь с помощью этих двух дат уличить Джона Шутера во лжии надеясь, что Шутер — как и большинство читателей — наивно полагает, будторассказы, напечатанные в сборнике, прежде не существовали, Морт приблизился кчеловеку возле машины и остановился перед ним на краю дороги.

— Уверен, у вас уже была возможность прочитать мой рассказ.— Говорил Шутер небрежно, как человек, обсуждающий погоду.

— Да, я прочел.

Шутер важно кивнул.

— Воображаю, что вам он показался знакомым, не так ли?

— Разумеется, так, — согласился Морт, а затем спросил с тойже нарочитой небрежностью:

— Когда вы его написали?

— Я знал, что вы об этом спросите, — сказал Шутер и вместоответа загадочно улыбнулся.

Его руки по-прежнему были скрещены на груди, ладони спрятаныпод самые подмышки. Он выглядел как человек, абсолютно довольный своим местом вжизни, во всяком случае, до тех пор, пока солнце не скроется за горизонтом и неперестанет греть его лицо.

— Что ж, разумеется, — все так же небрежно продолжил Морт. —Я должен об этом спросить. Когда у двоих парней появляется одинаковый рассказ —это, знаете ли, серьезное дело.

— Серьезное, — задумчиво согласился Шутер.

— И чтобы разобраться в подобной ситуации, чтобы решить, ктоу кого содрал, надо выяснить, кто написал эти слова первым. — Морт направилсвой строгий и бескомпромиссный взгляд прямо в вылинявшие голубые глаза Шутера.— Надеюсь, вы со мной согласны?

Где-то неподалеку в ветвях деревьев самодовольно защебеталасиница, затем все снова стихло.

— Полагаю, что да, — согласился Шутер. — Полагаю, что именнодля этого я и приехал из Миссисипи сюда.

Морт услышал шум приближающегося автомобиля. Они обаповернулись на звук и увидели спускающийся с холма старенький «скаут», закоторым кружился вихрь опавшей листвы. Том Гринлиф, здоровый и крепкий уроженецТэшмора семидесяти с чем-то лет, был местным рабочим и делал в округе все, чтоне успевал Грэег Карстейерс. Проезжая мимо. Том поднял в приветствии руку, иМорт помахал в ответ.

Шутер тоже выпростал из-под мышки руку и поднял палец. Вэтом дружеском жесте, который каким-то странным образом говорил о несметномколичестве лет, проведенных в деревне, о бесчисленных и не умещающихся в памятислучаях, когда он точно таким же небрежным жестом приветствовал водителейпроезжающих грузовиков, тракторов, сенокосилок и погрузчиков. Затем, когда«скаут» Тома исчез из поля зрения, Джон вернул свою руку на прежнее место. Едвавихрь листвы шурша опустился на землю, терпеливый, непоколебленный,пронзительный взгляд Джона Шутера снова остановился на лице Мортона Рейни.

— Итак, о чем мы говорили? — почти вежливо спросил он.

— Мы пытались установить происхождение. — ответил Морт:

— Это означает..

— Я знаю, что это означает, — перебил Шутер, смерив Моргаспокойным и в то же время слегка презрительным взглядом. — Я знаю, что одет какнастоящий говнодав, и машина у меня, как у говнодава, и все мои родственники дотридцатого колена были говнодавами, и, возможно, это означает, что я и самговнодав, но это вовсе не означает, что я — тупой говнодав.

— Действительно, — согласился Морт, — вовсе не означает. Ноесли вы умны, это вовсе не означает, что вы и честны. По правде говоря, лично ядумаю, что чаще всего случается наоборот.

— Если бы я не знал этого раньше, то понял бы на вашемпримере, — сухо ответил Шутер.

Морт почувствовал, что краснеет. Он не любил, когда егоподдевали, и мало кому позволял так с собой обращаться, но Шутер только-толькопроделал это с изящной легкостью опытного стрелка, бьющего птицу влет.

Шансы заманить Шутера в западню снизились. Они еще не упалидо нулевой отметки, но значительно уменьшились. Ум и остроумие — вовсе не однои то же, но теперь писатель подозревал, что Шутер обладает и тем, и другим. Чтож, тем более не имело смысла затягивать это дело. Морт не желал находиться вобществе этого человека дольше, чем это было необходимо. Совсем недавно,прогуливаясь по тропинке вдоль озера, он невольно предвкушал это противостояние— как раньше, когда ему предстояло другое противостояние и он наконец понял,что это неизбежно, — может быть, всего лишь потому, что оно сулило какую-топеремену прежнего образа жизни, который стал уже невыносим. Теперь Морт хотел,чтобы все это поскорее кончилось. Он уже не был уверен в том, что Джон Шутерсумасшедший — во всяком случае, не совсем. Внезапно Морт понял, что этотчеловек действительно опасен: он был просто неумолим. Морт решил больше неходить вокруг да около, а сразу зайти с козыря и покончить с этой историей.

— Когда вы написали ваш рассказ, мистер Шутер?