— Да это вам нужно искупать вину! — Ксавье грохнул по столу кулаком.

— А я что, спорю? И мне нужно искупление, и вам обоим, и всем этим самодовольным акселерационистам[103], всему человечеству. Нам всем нужно искупление. И время настало!

— Погодите-ка, — прервала Робин пафосный спич. — Вы сказали «акселерационисты». Так вот за что вы убиваете!

— Сообразила, поздравляю! Да этот ваш драгоценный антитеррористический ИИ видит только определенных людей и теги: возраст, доход, семейное положение, раса, сексуальная ориентация, рыночная стоимость компании, потребительские предпочтения, болезни… А дальше-то что? — Физик уже не мог остановиться. — Вы, люди, вы что, считаете, технический прогресс решит все мировые проблемы?! Да он сам большая проблема! А об углеродном следе вы думаете? Человеческая цивилизация — это машина, мчащаяся к обрыву. Акселерационисты жмут на педаль газа, а потом… — Марк экспрессивно взмахнул руками, изобразив взрыв.

— А вы, значит, решили всех наказать, устроив еще больше взрывов? Вам это надо? — Робин дразнила физика, пыталась вывести его из душевного равновесия.

Провокация удалась. Кривая усмешка превратилась в злобную гримасу. Он откинулся на спинку стула, прищурился и сказал тихо-тихо: «Сами увидите».

Ксавье перехватил инициативу. Он понимал: чтобы получить информацию, придется бить Марка по самому больному. Он продолжил линию Робин.

— Марк, мне очень жаль Анну и Люка…

— Заткнись! — взгляд Марка был полон боли и угроз. — Не упоминайте их имен! Я предупредил!

— Но все человечество не виновато в одном несчастном случае.

— Несчастный случай? Серьезно? — Марк опять потерял над собой контроль. Физик трясся всем телом. — Эта жадная… Эта… Это чертова Pacific Gas and Electric Company позволила прогнить своим… своим… поганым линиям. Поэтому и загорелся лес. Никто этого не признает — ни правительство, ни эти… сами… сама… компания, ни пресса, ни даже… даже… долбаная публика! Все винят природу, мать ее, как будто мы не часть природы! — Марк распалялся все больше, с трудом подбирал слова поприличнее, но все равно выходило не очень. — Все ведут себя так, будто стали жертвами глобальной климатической аномалии. Несколько десятков лет — все жертвы! Как будто это не мы сами устроили. Идиотизм!

Ксавье и Робин переглянулись и встали, готовые выйти.

— Марк, успокойтесь, — сказал Ксавье. — Мы вернемся и продолжим с того места, где остановились.

И безумец снова остался один. Скоро из темноты донеслись тихие всхлипы.

А потом вдруг увидел мерцающие огни, которые быстро исчезли. Руссо удивился. Затем возникли два слабых голубых язычка пламени. Они росли, приближались, и в их холодном сиянии постепенно проступили человеческие лица. Это были его погибшие жена и сын.

— Анна? Люк? — Марк даже не понял, что испытывает, ужас или радость. — Это правда вы? Вы не галлюцинация?

— Да нет, мы не квантовые призраки, — Анна была спокойна и уверена в себе, точь-в-точь так же она говорила в жизни, он это определенно помнил. — Ну конечно, это мы, Марк. А ты ничуть не изменился.

— Па-ап, — протянул мальчик, будто нашалил или сделал что-то нет так, — я по тебе скучаю.

— Люк… — Марк хотел прижать к себе близких, но вдруг понял, что все еще привязан к стулу. Он проклинал своих тюремщиков, слезы ручьями потекли по его щекам. — И я очень по тебе скучаю. Если бы я только тогда поехал с вами…

— Ты ни в чем не виноват, Марк. Что случилось, то случилось. Однажды тебе нужно будет двигаться дальше.

— Да я в порядке, Анна. Мы скоро будем вместе, очень скоро.

— Пап, — проявил любопытство Люк, — а почему ты убиваешь людей?

— Они разрушают нашу планету. Ты же любил гулять в лесу, любил зверюшек больше всего на свете, правда? Вот и я хочу вернуть Земле ее первоначальных жителей. Я делаю это для тебя.

— И если убить всех людей, планета не погибнет?

— Люк, это только первая часть плана. Когда последний человек из списка умрет, начнется главное.

— Ух ты, расскажешь? Пап, ну пожалуйста, ну что будет дальше?

Лицо Марка изменилось — он насторожился. Робин и Ксавье наблюдали за разговором из соседней комнаты, сердца у обоих подскочили куда-то к горлу. Два голографических образа были созданы по остаточным данным об Анне и Люке, найденным в сети, но достаточно ли их, чтобы обмануть измученную психику Марка? Вдруг он заметил подлог? Может, просто подыгрывал — потому что тоскует по жене и ребенку или чтобы усыпить бдительность своих мучителей?

— Люк, — прервал тишину Марк, — помнишь, когда ты приходил ко мне в институт, я рассказал тебе историю?

— Это провал, — у Ксавье пересохло во рту, — он нас раскусил.

— Вот уж нет! — Робин совершенно не потеряла самообладания и уже стучала по клавиатуре, разыскивая сайт Института физики имени Общества Макса Планка.

— Я помню статую, — сказал Люк. — Ты сказал, что он создал квантовую теорию, поэтому статую поставили в вашем институте. И еще ты говорил, что все квантовые технологии в мире родились из идей, которые он предложил сто сорок лет назад.

— Марк, может, сейчас не время для семинара? — вмешалась Анна.

— Нет, сынок, моя история была о другой статуе: о святой Варваре. Ее предал отец-язычник, она отказалась отречься от веры в Христа, а отец убил ее. И Планк, и святая Варвара — это истории о силе веры. Мир можно изменить, если полностью посвятишь себя тому, во что веришь; только так можно самому творить будущее.

— Па-ап… Я не понимаю, что ты говоришь.

— Анна, Люк, я люблю вас. Я вас очень люблю, но нам пора прощаться.

Марк закрыл глаза, слезы все еще катились по его щекам. То ли жене с сыном, то ли самому себе он продекламировал пророчество Нострадамуса: «Огонь цвета золотого неба на земле увидят, тот, кого ударит высокорожденный, совершит чудо. Великое умерщвление людей, захват великого племянника, умрет бежавший от увиденного гордец, умрут от увиденного, гордец спасется».

— Марк, — окликнула мужа Анна, — давай еще поговорим, хоть немножко.

Она держала Люка за руку и выглядела очень печальной. Выражение лица мальчика тоже было умоляющим — как у его матери.

— Да прекратите вы пытать меня, демоны! — голос Марка дрожал. — Прочь! Прочь отсюда! Только на другой стороне я увижу свою настоящую семью…

И тут злой гений скрипнул зубами — в последний раз в жизни. Пломба в одном из нижних зубов раскрошилась. Нейротоксину, спрятанному внутри нижнего зуба, потребовалось всего десять микросекунд — и яд попал в центральную нервную систему. Дыхание Марка замедлилось, голова начала клониться вперед и упала на грудь. Он дернулся и замер. Спасти его шансов не было.

Призраки Анны и Люка исчезли.

— Что это сейчас было? — Робин была в шоке.

— А что он имел в виду… Это