– Не стану утомлять вас скучными подробностями, позволю себе лишь заметить: я доволен и результатом, и собой, так как чувствую, что мой клиент не добился бы одного без другого.

– Надеюсь, вы должным образом уведомили его о двойной удаче? – поинтересовался мистер Гардинер, который вошел в гостиную, чтобы поздравить гостя и предложить бокал вина.

– Боюсь, что так. Барристер, чей заработок зависит от количества дел, не может позволить себе скромничать. Кто-то должен петь ему дифирамбы, даже если это только он сам.

Когда все подняли бокалы за его успех, Мэри с затаенным одобрением посмотрела на мистера Хейворда. Он такой стремительный, такой сообразительный, такой умный, подумала она, во всех отношениях гораздо более достойный, чем мистер Райдер. Тот действительно не выдерживал никакой конкуренции с другом.

– Нам вас очень не хватало, Том, – сообщила миссис Гардинер, – но вы не должны думать, будто мы были одиноки в ваше отсутствие. Ваш друг мистер Райдер приходил, чтобы развлечь нас.

– Ну, в этом он мастер… и у него гораздо больше свободного времени, чем у меня… ему не к чему стремиться, кроме собственного удовольствия. Что как раз возвращает меня к цели моего визита. Райдер намерен устроить небольшой званый ужин и попросил меня выяснить, не удастся ли уговорить вас троих прийти. Он не станет смущать вас приглашением, если вы не желаете его принять.

Со слегка настороженным выражением лица миссис Гардинер поставила бокал.

– Можно ли узнать, кто еще приглашен?

– Я думаю, что это будет весьма узкий круг. Честно говоря, апартаменты Райдера хоть и красивы, но не очень велики.

– Полагаю, Херсты и мисс Бингли будут среди гостей?

– Не очень-то правильно задавать Тому такие вопросы, – осмелился вмешаться ее муж. – Вряд ли он может знать, кого пригласит Райдер.

– Думаю, вполне вероятно, что их пригласят, – согласился мистер Хейворд. – У вас есть какие-то возражения?

– Не могу сказать, что мисс Бингли приходится мне по вкусу, – ответила миссис Гардинер.

– Я уверен, что нам не придется проводить с ней больше времени, чем того требует вежливость, – успокаивающе заметил мистер Гардинер. – Ну, Мэри, что скажешь? Не окажем ли мы мистеру Райдеру любезность своим присутствием?

Мэри видела, что тетя испытала бы облегчение от отрицательного ответа, но отказываться ей не хотелось. Теперь она стала более опытной в искусстве светской трапезы и полюбила присутствовать на званых ужинах Гардинеров, во время которых с удовольствием прислушивалась к оживленным разговорам и иногда сама принимала в них участие. Было бы здорово побывать на ужине где-нибудь в другом месте, а не на Грейсчерч-стрит. Почему из-за присутствия мисс Бингли она должна лишиться этого удовольствия?

– Не думаю, что нам стоит отказывать мистеру Райдеру лишь потому, что мы не находим всех его знакомых приятными. Я вполне готова отважиться на присутствие мисс Бингли, если все остальные готовы сделать это вместе со мной.

– Очень хорошо, я уступлю твоему желанию, – ответила миссис Гардинер. – Если ты выдержишь целый вечер в компании мисс Бингли, я уверена, что тоже смогу.

– Думаю, вы можете передать мистеру Райдеру, что мы с удовольствием примем его приглашение, – сказал мистер Гардинер, открывая еще одну бутылку рейнского вина.

В ответ на его приглашающий жест мистер Хейворд поднял свой бокал, чтобы снова наполнить.

– Я очень рад этому, но неужели друзья Райдера настолько невоспитанны, что требуется мужество, чтобы выдержать их общество!

– Ах, Том, – воскликнула миссис Гардинер, – если бы все люди были совершенны, о чем бы мы говорили? Мы с мистером Гардинером невосприимчивы к любым шпилькам, которые эта леди может пустить в наш адрес. И поскольку Мэри тоже объявила себя готовой к этому испытанию, я уверена, мы все справимся. Хотя ты должна пообещать, Мэри, что позовешь меня на помощь, если ее поддразнивания станут невыносимыми. Уверяю тебя, с нами обеими ей не справиться.

Прибыв вместе с четой Гардинеров к мистеру Райдеру на ужин, Мэри с радостью обнаружила, что его дом расположен в ближнем конце Брук-стрит. Можно было не опасаться, что по соседству окажется жилище того азартного игрока, которого мистер Хейворд с таким воодушевлением описывал в Воксхолле. Мэри не удивилась. Хотя мистер Райдер любил заявлять о своем безразличии к самым строгим моральным условностям, она считала, что он вряд ли нарушит правила моды. Он наверняка предпочитал маленькое жилище по самому выгодному адресу особняку в любом другом месте; и когда они вошли в его комнаты, Мэри поняла, что была права.

Мистер Райдер встретил гостей радостными восклицаниями по поводу их прибытия и проявил к ним всевозможное внимание. Гостиная была небольшой, но элегантно оформленной, расположенной на первом этаже, с высокими окнами и высокими потолками. Мебель подобрали со вкусом, но не броскую, создавая впечатление комфорта, что очень понравилось Мэри. Через распахнутые двойные двери она увидела блеск хорошо отполированного обеденного стола и тусклое мерцание двух серебряных канделябров. Мистер Райдер провел их в самую теплую часть комнаты, где собралась небольшая группа людей. Там-то и находился мистер Хейворд, уже увлеченный оживленной беседой с двумя столь же воодушевленными спутниками; но, увидев Мэри и Гардинеров, он поспешил к ним навстречу.

– Не могу сказать, что знаю многих гостей, но буду рад представить вас этим джентльменам, коллегам-юристам, с которыми я знаком. Мы обсуждаем сравнительные достоинства стихов лорда Байрона и мистера Вордсворта.

– Полагаю, нам нет нужды спрашивать, чью сторону вы принимаете, Том? – мягко поинтересовался мистер Гардинер.

– Нет, конечно, сэр, – заметил один из нетерпеливых молодых людей. – Том защищал своего героя с величайшей отвагой.

– Значит, все вы, законники, такие большие любители литературы? – спросил мистер Гардинер. – Вот уж никогда бы не подумал.

– Мы мало размышляем на другие темы, – заявил второй молодой человек. – Нам необходимо что-то, чтобы отвлечься от работы. Боюсь, это либо поэзия, либо бутылка.

Мэри рассмеялась, а мистер Хейворд хотел было ответить, но шумная возня у двери заставила всех замолчать. В комнату вошла Кэролайн Бингли, высокая, статная, с гордо поднятой головой. Ее платье из темно-красного шелка подчеркивало мраморно-белые плечи. Гранаты сверкали в ее темных волосах и на шее. Мэри подумала, что никогда еще не видела никого, кто выглядел бы так шикарно – или так устрашающе. Мисс Бингли сопроводил в комнату мистер Райдер, практически неприметный рядом с ней.

За мисс Бингли последовали мистер и миссис Херст, совершенно затмеваемые ее холодным высокомерием. Она немного расслабилась, когда мистер Райдер представил ее другим гостям. К тем, кого мисс Бингли сочла равными себе, она отнеслась достаточно снисходительно, почти милостиво, но на остальных не собиралась даже тратить время. Вместо того чтобы обращать на них внимание, она со своей самой очаровательной улыбкой взяла мистера Райдера под руку и повела его прочь, остановившись перед большим портретом, висевшим над камином. Мэри, которая не могла оторвать взгляда от передвижений сверкающей мисс Бингли, узнала на портрете родственницу мистера Райдера, леди Кэтрин де Бер. Так как комната была невелика, а голос мисс Бингли звучал громко и отчетливо, то не услышать его могли лишь те, кто беседовал между собой; а так как Мэри стояла несколько в стороне от остальных, ей все было хорошо слышно.