Мы справимся. Мы уже делаем это. Мы заполучили отчет из первых рук о том, как Первые Шестеро активировали свой камень чар. И я знала, что смогу уговорить Ксейдена взять меня с собой в Кордин, чтобы заполучить светоч. Ему это не понравится, но ему придется смириться. Мне нужно только сообразить, как получить очередную увольнительную. А до тех пор мы продолжим делать то, что делали, тайком возя оружие и строительные материалы из Наварры, до тех пор, пока мы не сможем постоять за себя самостоятельно. У Аретии скоро появятся собственные защитные чары, я была в этом уверена.

– Вайолет?

Я оглянулась и улыбнулась, увидев приближающегося ко мне Нолона. В одной руке целителя был бурдюк, в другой – оловянная кружка. Он выглядел таким усталым, словно только что закончил сеанс восстановления, а то и все двенадцать.

– Привет, Нолон! – Я помахала ему рукой.

– Я так и подумал, что это ты. Я как раз шел за лимонадом, когда Джек сказал мне, будто видел тебя здесь, и я вспомнил, что ты в моем списке на восстановление. – Он вручил мне кружку, затем встал рядом и посмотрел в небо. – Это твой любимый, если я не ошибаюсь.

– Ты слишком добр. – Я сделала большой глоток, наконец-то утоляя жажду, которая жгла мое горло с самой пробежки по Архивам. – И не волнуйся насчет моего плеча, оно уже зажило. Знаешь, мне так и не удалось поблагодарить тебя за то, что помог нам во время допроса.

– Я никогда не хотел, чтобы ты пострадала, а Варриш склонен причинять тебе боль. – Нолон отпил прямо из бурдюка, затем почесал заросшую щетиной щеку. – Кстати, а где Риорсон? Я редко вижу вас порознь по субботам.

И тут я увидела идущего к нам Джека Барлоу. С ним вместе были Кэролайн Эштон и еще несколько второкурсников из Первого крыла. У меня внутри все перевернулось, когда он кивнул мне, и я неловко кивнула ему в ответ.

– Вайолет? – произнес Нолон, проследив за моим взглядом. – Всё в порядке?

– Всё в порядке. А Ксейден улетел раньше. Мы не всегда ладим.

Я сделала еще глоток, затем заглянула в кружку. Должно быть, на кухне изменили рецепт, потому что у лимонада был странный, хотя и знакомый привкус.

– Я говорил правду, – тихо произнес Нолон, покосившись на кремовую сумку у меня на плече. Кремовую. Не черную.

Мое сознание затуманилось, и все поплыло перед глазами, когда я посмотрела на него.

«Тэйрн…»

Тэйрна не было. Все мои связи стали нечеткими.

Нет. О боги, нет.

Но… но я годами доверяла Нолону свою жизнь.

– Я никогда не хотел, чтобы ты пострадала, – прошептал Нолон с виноватым видом, когда кружка выпала из моей руки и покатилась по гравию. – Но я не могу защитить тебя от последствий твоих собственных поступков, когда ты подвергаешь риску жизни всех мирных жителей этого королевства.

Рядом послышались шаги. Мир плавал у меня перед глазами, но я разглядела склонившееся надо мной лицо Варриша.

– Так-так, кадет Сорренгейл, и во что это вы вляпались?

Глава 35

Единственная печать страшнее, чем у интинсика, – это видящий правду. И тем не менее их мы оставляем в живых.

Майор Афендра. Руководство для драконьих всадников (запрещенное издание)

Я медленно моргнула. Зрение фокусировалось медленно и неохотно. От затылка расходилось глухое, пульсирующее давление, но серый туман перед глазами слегка прояснился, позволяя увидеть камни, выложенные в форме спирали, и пятно от копоти. Что это? Потолок?

– Нас это не волнует, – сказал кто-то. Его хриплый голос был мне незнаком. – Мы следуем приказам.

Меня прострелила вспышка адреналина, заряженная страхом, но я напрягла мышцы, заставляя себя оставаться как можно неподвижнее, пока не пойму, какого хрена тут творится.

– Будет волновать, если она узнает, – ответил другой голос, женский.

Пахло сырым мхом и железом, воздух был прохладным, но спертым. Мы явно находились под землей. Тишину прерывал только размеренный звук капель и разговор.

– Она в Коллдире. У нас есть неделя до ее возвращения, – произнес хриплоголосый.

Тут я осознала, что сижу; вот что впивалось мне в затылок – спинка стула. Давление на запястьях и лодыжках тоже было знакомо. Я прикована, прямо как на учениях.

«Тэйрн…»

Я потянулась к дракону, но связь была туманной, и моя сила не отозвалась.

Лимонад. Сумка. Нолон.

Блин. Меня поймали.

– Ага, – надо мной появилось чье-то небритое лицо и улыбнулось, обнажая три дырки на месте недостающих зубов. – Майор, ваша пленница очнулась.

Он отошел, и я подняла голову, оглядывая место, в котором очутилась.

Камера была в форме сужающегося прямоугольника, и дверь – точно такая же, как в допросной, – находилась в меньшей части. Однако это помещение предназначалось явно не для обучения. Мой тюремщик был в голубой форме пехоты, а значит, я на гауптвахте.

Я предположила, что деревянная полка справа от меня заменяла арестованным кровать, а с другой стороны от нее имелся туалет. При виде грязной, заляпаной кровью стены во мне запульсировал страх, и я быстро отвернулась, осматривая остальную камеру и заодно приходя в себя. К деревянному столу прислонилась Нора – та, кто вечно выворачивала мою сумку на пол, – с озабоченным, как мне показалось, видом. Лоб перечеркнут морщинами, руки сложены на груди… И тут рядом с ней открылась дверь.

От улыбки на лице вошедшего майора Варриша у меня внутри все рухнуло.

О боги. Остальные. Они здесь? Живы? В горле встал не камень – целый валун, мешая вздохнуть полной грудью.

– На выход, – велел майор моему тюремщику, и тот поспешно засеменил в главный зал, словно паук. Но не закрыл за собой дверь, так что я увидела стол со своими кинжалами с черными рукоятками, пока Варриш не заслонил мне вид. – Я обещал, что хотя бы один раз попробую по-твоему, – бросил он через плечо.

Ужас усилил давление в горле. Я не могла достучаться ни до Тэйрна, ни до Ксейдена. Не могла воспользоваться ни печатью, ни оружием, ведь у меня были скованы руки.

Я была одна и совершенно беззащитна.

А потом… Вошел Нолон, неохотно ступая и грустно глядя на меня.

– Нам только нужно задать пару вопросов, Вайолет.

– Ты меня подпоил, – у меня надломился голос. – Я тебе доверяла. Всегда доверяла.

– Быстро закончим – и будем дальше доверять друг другу, – сказал Нолон. – Начнем с вопроса, зачем ты украла дневник Лиры?

Он взял книгу со стола за спиной Норы.

Все техники ведения допроса, которым меня учили, вылетели из головы, и я уставилась… просто-таки уставилась на дневник, панически придумывая выход, которого, очевидно, не было.

– Я хотел бы ошибаться, – сказал тихо Нолон. – Но Маркем поднял тревогу, сказал, что чары в личной библиотеке короля потревожены, а потом я увидел, как ты стоишь во дворе с сумкой писца…

– Потому что шла из Архива. И в таких сумках, вот совпадение, обычно носят книги, – возразила я.

Проклятье. Глупо было надеяться, что чары не вызовут Маркема. Какими же идиотами мы были.

– И будь все так просто, ты бы очнулась в лазарете с головной болью и моими искренними извинениями. – Нолон покачал поцарапанным кожаным дневником – ключом к защите Аретии. – Но у тебя было вот это.

– Спорить нет смысла. – Варриш наблюдал за мной с живым интересом. – Отвечай на вопросы, и мы позволим проспаться от головной боли еще до завтрашних занятий. Солги – хоть раз, – и будет плохо.

Значит, уже воскресенье.

– Три вопроса. – Нолон бросил в сторону Варриша строгий взгляд. – Мы хотим знать, как ты это сделала, с кем и, самое главное, зачем.

Валун в горле наконец зашевелился и словно провалился вниз. Я наконец сумела глубоко вдохнуть, силой воли подавляя панику. Они не знают, с кем я была, а значит, больше никого не поймали. Ни Ксейдена, ни Рианнон, ни Аарика, никого. Только меня. Только что одиночество превратилось в благословление.

И я вовсе не беззащитна. Моя смекалка все еще на месте.

– Начнем с того, как ты прошла королевские чары, – предложил Варриш.

– Невозможно пройти сквозь королевские чары, я не королевской крови. – Я подняла подбородок и мысленно приготовилась к худшему.

– Она говорит правду, – сказала Нора, склонив голову набок. – Моя печать распознает ложь. Солги – и я увижу.

У меня екнуло сердце.

Правда так правда. Когда все кончится, мне еще придется объяснять свои ответы – или их отсутствие – матери. Так что каждое слово имело значение.

– Вайолет,