– Подними руку, если хочешь, чтобы тебе отсосали.

Я едва не вскочил. Галлюцинация?

– Простите? – это все, что я смог произнести.

– Слушай сюда, Маллейн! Я говорю, подними руку, если хочешь, чтобы тебе отсосали.

Мужская ДНК предписывает реагировать на такие предложения положительно, и моя рука взлетела подобно шаттлу. Руководитель полета и пара ближайших операторов посмотрели на меня так, будто со мной случился припадок, не говоря уже о том, что подумали космические фанаты по всей стране, наблюдающие за мной по телевизору.

Мой мозг быстро воспроизвел беседу, и я узнал голос – это была жена одного из астронавтов группы 35-ти. Был субботний вечер. Где-то происходила вечеринка астронавтов. Кто-то включил телевизор, чтобы проверить, как там дела на шаттле, и обнаружил меня в состоянии, близком к бессознательному. Толпа астронавтов собралась у телевизора, выдала этой женщине номер капкома и заставила позвонить. Могу себе представить, какой был хохот, когда моя рука дернулась вверх!

Теперь была моя очередь шокировать позвонившую:

– Вам известно, что все телефонные звонки записываются?

Она только засмеялась в ответ. Смутить эту женщину было не легче, чем привести в замешательство Мадонну. Но звонок-то действительно записывался! Все телефонные разговоры в ЦУП записываются на случай расследования аварии. Где-то в Национальном архиве лежат пленки с историческими фразами разных космических программ, такими как «Зажгите эту свечку» Алана Шепарда, «Хьюстон, „Орел“ совершил посадку» Нейла Армстронга, «Неудача – это не вариант» Юджина Кранца, и вместе с ними – фраза жены того парня из TFNG: «Подними руку, если хочешь, чтобы тебе отсосали».

Иногда на традиционных планерках по понедельникам возникали дискуссии, вызывающие почти такое же внимание, как и это предложение. Однажды мы слушали доклад об обезьянах, зараженных герпесом. В полет 51-B с лабораторией «Спейслэб» планировалось отправить нескольких приматов в порядке научного эксперимента, и появилось опасение, что вирус, который весьма распространен у обезьян, может перекинуться на экипаж.

Разумеется, это был брифинг, который доставил немало удовольствия астронавтам – любителям армейского мужского юмора.

«Если вы не будете приударять за обезьянами – не подхватите герпес», – тут же сострил кто-то с галерки.

«Держите крепче морпехов», – советовал другой.

«Самая уродливая из них вернется беременной от одного из вас, извращенцы из ВВС».

Пока представители разных видов Вооруженных сил стебались друг над другом, один из постдоков задал наконец резонный вопрос: «А почему бы просто не отправить в полет здоровых обезьян?»

Докладчик ответил: «Найти обезьян – не носителей герпеса сложно и дорого».

Потом он добавил: «Ученые считают, что риск для астронавтов заразиться герпесом находится в рамках приемлемого. Они полагают, что шансов на взрыв шаттла больше, чем на инфицирование экипажа герпесом». Ученые были правы. Никто из экипажа 51-B не стал бы переживать по поводу опасности заразиться герпесом от обезьяны, сидя верхом на четырех миллионах фунтов ракетного топлива.

Несколько недель спустя во время наземной тренировки по программе 51-B оператор тренажера задал нештатку – «выход из строя» обезьяны. Имелась в виду не вспышка герпеса, а гибель обезьяны. Целью теста было помочь подготовить персонал пресс-службы ЦУП к кошмарным сценариям борцов с вивисекцией. (Группа этих людей протестовала против экспериментов NASA с животными на борту «Спейслэба».) По распоряжению симсупа экипаж сообщил, что воображаемая обезьяна заболела и вся распухла. Некоторое время спустя астронавты доложили, что «обезьяна умерла». Примерно в то же время руководитель тренировки объявил о «медицинской проблеме» для бортврача в смене ЦУП: пилот Фред Грегори «почувствовал лихорадку», и у него «инфекция мочеиспускательного канала». Почти одновременное «заболевание обезьяны» и имитированная «инфекция» у Фреда заставили бедного астронавта на разборе тренировки энергично отбиваться от зубоскалов: «У меня ничего не было с этой обезьяной!»

Инфицированные обезьяны выполнили полет, и, насколько известно, никто из экипажа не подцепил вирус, даже морпехи. Более того, ни одна из обезьян впоследствии не родила человекоподобного потомка от пилота ВВС, да и Фред вернулся без инфекции мочеиспускательного канала.

На другой оперативке одна из женщин-астронавтов с медицинской подготовкой докладывала о результатах в области космической биологии, полученных на основании экспериментов с животными на «Спейслэбе». «Новорожденные мышата выглядят здоровыми, но в невесомости неспособны удерживаться на сосках матери, чтобы получать питание».

Эта фраза вызвала реакцию обитателей Планеты ЗР в стиле Бивиса и Батхеда: «Чувак, она сказала "соски"». По нашим рядам прошла волна ухмылок, а один из представителей Корпуса морской пехоты прошептал: «Сосать сиську в невесомости – это как раз для морпеха».

Еще один из экспериментов, представленных астронавтам, подразумевал введение в тело участника полета иглы с подкожным датчиком, измеряющим давление венозной крови. Испанский инквизитор побледнел бы при виде иглы для этого эксперимента. Я спросил: «А где вы собираетесь найти вену такого размера, чтобы ввести в нее это?» Врач и бывший морской боевой летчик Норм Тагард пошутил: «Дорсальная вена пениса, пожалуй, подойдет». На Планете ЗР все были комедиантами.

Докладчик заверил нас, что пенису ничто не угрожает, но, куда бы ни была нацелена эта игла в действительности, ничего веселого в этом не было. Эксперименты с медицинскими иглами всегда считались частью полетов со «Спейслэбами», что породило следующую шутку.

Вопрос: «Зачем для „Спейслэба“ нужна команда из шести эмэсов и пээсов?»

Ответ: «Пятеро требуются, чтобы держать одного подопытного.»

Еще на одной планерке темой обсуждения стала «космическая война двух кол» – Coke и Pepsy – в полете 51-F. На борт были заложены приспособленные к употреблению в невесомости банки обоих напитков. Экипаж должен был попробовать их с тем расчетом, чтобы впоследствии включить безалкогольные напитки в бортовое меню. Неудивительно, что каждая из компаний хотела, чтобы именно ее продукт проверили в полете первым, и использовала все свое политическое влияние, чтобы этого добиться. Астронавты узнали, что этот вопрос прошел по всем инстанциям, вплоть до Белого дома. Джон Янг вернулся с одного из совещаний руководства и рассказал, что вопрос о том, какую колу пробовать первой, обсуждался в течение нескольких часов. В задних рядах это вызвало ропот: «Лучше бы они потратили столько же времени на вещи, которые могут убить нас».

Поскольку Coca-Cola Company первой пришла в NASA с предложением опробовать ее напиток в невесомости, она и выиграла битву. Экипажу 51-F предписали сделать снимки процесса употребления напитков, на которых указаны дата и время. Эти сведения неопровержимо доказывали, что кока была первой колой, которую пили в космосе. Но поскольку холодильника на шаттле не было, напитки приходилось поглощать при комнатной температуре, и по этой причине эксперимент обернулся разочарованием. 51-F стал первым и последним полетом с колой.