одна вещь повседневного обихода стоила, как все хозяйство обычного крестьянина, только эта сумма еще и была увеличена в три раза. Между базаром и дворцом оставалась небольшая аллея, обсаженная каштанами. Поскольку эта аллея считалась нейтральной территорией, ее, естественно, никто не охранял.

Подойдя к ограде вплотную, Зяблик переплел пальцы, и липкая паутина опутала намеченный участок. Подобрав в земли украшавший дорожку декоративный камень, Остап поднял его, и вдавил одним концом в паутину, стараясь, чтобы тот приклеился намертво. Это сразу дало ему ступеньку, по которой он взлетел наверх ограды, и лег на живот, затаив дыхание.

Посреди аллеи стоял большой, грузовой фургон. Возле него ожидали несколько человек, двое курили, третий стоял спиной, и разговаривал с кем-то, находящимся внутри. В какой-то момент он обернулся, чтобы спросить что-то у курящего, и Зяблик без труда узнал лицо главаря «Черной Стрелы» Такуми. В этот момент появился лимузин, выплюнул из себя несколько человек, и укатил. Новоприбывшие тут же присоединились к товарищам. Зяблик машинально проследил за машиной, и уже вблизи увидел, что она чуть отличается от первой, хотя и похожа на нее цветом.

Замысел был ясен, как день. Имея в своем распоряжении несколько лимузинов, Такуми воспользовался ими, чтобы собрать возле дворца вооруженный отряд. Гвардейцы машины элиты общества не проверяют, знают, что им за это влетит. Таким образом, разбойники без труда и без лишнего внимания пересекали границу между бедным и богатым районами, достигая назначенной точки. Цель их собрания тоже угадывалась без особых проблем.

Боясь, как бы его не заметили, Зяблик спрыгнул с ограды, и побежал к дворцу, чтобы рассказать об увиденном Каринэ, и посоветоваться с ней насчет дальнейшего.

******************

— Теперь то, что касается посягательства на чужую жизнь, — Луиза поставила ногу Диме на спину. — Он был живым человеком, любил, и был любимым, а она только что отняла у него прошлое, и будущее. Его семья будет плакать, и некому будет прокормить его детей. А она будет вечно терзаться муками совести, корить себя, страдать, и, в конце концов, сама прыгнет в реку и утопится. Хотите также?

Безумная покачала головой, показывая, что она скорее утопит кого-нибудь вместо себя, чем прыгнет в реку из-за угрызений совести.

— Не хотите? — глядя, как дети смотрят на нее с выражением ужаса на лицах, артефакторша скорбно вздохнула. — Что там еще? Угон дирижабля? Отлично, рассмотрим на конкретном примере. Я буду дирижаблем, а ты, Дима, угонщиком.

— Чего?!

Успеть во дворец вовремя им было никак не суждено.

24

С наступлением сумерек принц и принцесса официально дали начало бала, пройдя вместе под руку от своих покоев до танцевального зала. Публики набилось немного, всего лишь пятьдесят с лишним человек, а объяснялось это тем, что друзья принца после бурного времяпровождения на яхте были еще не в состоянии посещать подобные мероприятия. Хотя, если бы не лучший в Ямаде придворный лекарь, принц тоже был бы максимум в состоянии лежать в постели и посасывать огуречный рассол, что и происходило каждый раз после его особенно длительного загула.

Заиграла неторопливая музыка, и, разбившись на пары, гости и хозяева принялись вальсировать. Де Риз отказался танцевать, ссылаясь на проблемы с коленями, Отаман уехал сразу после совещания, так что пришлось Садиму отдуваться за всю троицу. Как раз набежали юные подружки принцессы, и министр сразу оказался в центре внимания. Понаблюдав несколько минут, как он смешно топчется по залу, спрятавшаяся на балконе Каринэ перевела взгляд на принцессу. Та порхала, как бабочка, дразня выстроившихся в очередь кавалеров, а Хаид жадно пожирал ее глазами, к великому неудовольствию своей партнерши.

— Кажется, у кого-то сегодня будет бурная ночь, — прокомментировала себе под нос летописец.

Зашелестели шаги, и рядом примостился Зяблик.

— Ну, как?

— Отлично.

— Послушай, я уже три с половиной часа шныряю по дворцу. Кажется, начинается. Такуми только что пробрался во дворец вместе со своим отрядом. Думаю, он подкупил охрану.

— Ура, наконец-то революция! — обрадовалась Каринэ. — Сейчас он возьмет принца с принцессой, и министров в плен, захватит дворец, и объявит, что убьет всех, если король не уйдет с трона. Наконец-то я дождалась этого светлого часа!

— Дура, — беззлобно ответил Остап. — Думаешь, если на трон сядет новый человек, что-то изменится? Да тебя казнят в первую же очередь за то, что продавала бандитам государственные секреты.

Журналистка внимательно обдумала эти слова, и вынуждена была признать, что показательная казнь информационного двойного агента будет очень хорошим началом для радикальных мер.

— У тебя есть предложения получше?

— Надо ему помешать, — просто ответил Зяблик. — Пусть я больше не на службе короля, я не допущу, чтобы всех тут порешили за просто так.

— Достоинство проснулось? Это, конечно, похвально, но я за просто так тоже не работаю. Что мне будет?

— То, без чего ты жить не можешь — хороший материал для статьи.

Каринэ просветлела.

— Если помогу, разрешишь опубликовать статью о боевой магии, которую я написала про твоих товарищей?

Зяблик скрипнул зубами, несколько минут молчал, и неохотно пожал плечами.

— Хорошо, разрешу.

***************

Уже порядком стемнело, когда их погрузили в крытую телегу с железной клеткой внутри, напоминающая автозак. Загнав задержанных внутрь, гвардейцы заперли железную дверь на висячий замок, и телега медленно тронулась с места, выезжая на улицу.

— И куда мы теперь? — устало спросила Безумная.

— Увидим, — пожала плечами бывшая принцесса.

Настроение у всех было препаршивое. Одними лекциями дело не ограничилось, и, для сохранения психики читателя в целости мы опустим ряд мучений, которые студентам пришлось пережить, чтобы капитан Марни почувствовал удовлетворение. Все жутко устали, хотели есть, отмыться и переодеться. Мысли ребят упорно крутились вокруг общаги, с ванной, холодильником, мягкими кроватями… Казавшееся в начале практики увлекательное путешествие превратилось в банальную обыденность. Удивительно, как сидение за решеткой в условиях полной антисанитарии меняет приоритеты человека.

Между тем телега катила и катила, постоянно куда-то сворачивая. В какой-то момент она начала подниматься вверх, и задержанным пришлось хвататься за железные прутья клетки, чтобы не упасть. Откуда-то издалека доносилась музыка оркестра, а потом вдруг стала приближаться. Ход телеги стал ровный, мягкий, как бывает только на хорошей, асфальтированной дороге.

— Приехали, — донесся снаружи голос капитана. — Выпускай их.

Гвардейцы загремели ключами, отпирая замок. Студенты опасливо высунули головы наружу, и обалдело уставились на возвышающийся перед ними дворец. Оказалось, что музыка доносится из его окон.

— Держите, — капитан с бесстрастным выражением лица бросим им под ногами их рюкзак. — Сейчас идете внутрь, а на входе говорите, что вы к Садиму. Разыскиваете своего министра, и пусть дальше он вами занимается.