— потрясающая вещь, благодаря которой можно примерить на себя любой образ и не пожалеть о том, что ты пошла на эксперимент.

— Верно, — слабо кивает Анна.

— Но вообще-то, я надела парик по другой причине. Это… Долгая история…

— Понятно… Однако ты все равно подумай о том, чтобы немного побыть блондинкой, ибо тебе реально идет. Ты просто красавица.

— Спасибо огромное, Анна.

В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, после которой Наталия осматривается вокруг и переводит взгляд на своих подруг.

— Ой, да что же мы стоим! — восклицает Наталия. — Давайте присядем! Немного посидим, поболтаем, а потом можно купить что-нибудь вкусненькое.

— Да-да, пошли, девчонки! — бодро соглашается Анна.

Наталия, Анна и Ракель присаживаются за столик, а только что приехавшие девушки снимают с себя куртки и жакеты, которые на них надеты, и аккуратно развешивают их на спинку своего стула, на которую также вешают свои сумочки.

— Эй, а ты давно здесь сидишь? — интересуется Наталия.

— Да нет, минут пять-десять, — задумчиво отвечает Анна.

— Вижу, в этом кафе из посетителей только мы одни.

— Да уж, сегодня что-то совсем никого нет.

— Ну и тем лучше, — спокойно говорит Ракель. — Хоть сможем спокойно поговорить.

— Это верно. Лично мне очень интересно знать, что с тобой произошло за то время, что мы с тобой не виделись.

— А что рассказывать? После окончания школы я поступила в университет на факультет английской литературы. Проучилась год и была вынуждена бросить учебу ради карьеры модели. Однажды я встретила женщину, которая предложила мне сняться для одного журнала. Поначалу я отказывалась, но потом согласилась. И после этого уже не захотела заниматься ничем другим.

— Но ты же вроде не хотела быть моделью.

— Да, но увидев свои снимки, я влюбилась в них и решила продолжить. Я поняла, что модельный бизнес не так уж ужасен, как мне всегда говорил дедушка Фредерик.

— Он против твоей работы?

— Против. И постоянно об этом напоминает. Жалеет, что я бросила учебу и работаю в той сфере, которую он просто ненавидит.

— Вот как…

— Однако я благодарна ему за то, что он не настаивает на том, чтобы завершить карьеру. Да, дедушка ненавидит модельный бизнес, но не пытается запретить мне работать.

— Это хорошо.

— Кстати, я не знала, что ты тоже решила переехать в Нью-Йорк.

— Моя семья так захотела. Да и я решила поступать в университет именно в этом городе. Так что решение о переезде было очевидно.

— Здорово! Значит, теперь мы будем видеться чаще.

— И теперь уж точно никто не запретит нам с Наталией общаться с тобой и настраивать против тебя.

— Верно…

— Жалко, что мы с тобой перестали общаться после того, как ты перешла на домашнее обучение. Ведь с тобой всегда было интересно общаться.

— Ты так сильно расстроилась?

— Конечно, расстроилась! А когда на домашнее перевелась еще и Наталия, то мне стало совсем одиноко.

— Почему?

— С моими одноклассниками мне было неинтересно. Да, у меня не было никаких конфликтов с ними, и я спокойно с ними общалась по делу и просто так. Однако мне было ужасно скучно. Девчонки говорили об одном и том же, а мальчишки смеялись над любой глупой шуткой.

— Я должна была это сделать, — немного хмуро говорит Ракель. — Моя жизнь стала бы настоящим адом, если бы я не перевелась на домашнем обучении. Все те люди так довели меня, что я больше не смогла этого терпеть и начала умолять учителей позволить мне учиться на дому. На носу были экзамены, а я не могла думать о них, потому что Эшли и ее команда начали издеваться надо мной, стоило мне только появиться в паре миль от них.

— Понимаю, — с грустью во взгляде кивает Анна. — И самое обидное, что ты не могла покончить со всем этим.

— Верно… В Кингстоне было лишь несколько школ. Но наша была одной единственной, что находилась очень близко. А до других мне пришлось бы ездить как минимум часа два-три.

— Об этом я и говорю.

— Вот и приходилось стискивать зубы и терпеть.

— Но теперь жизнь в Кингстоне осталась в прошлом, потому что мы все переехали в Нью-Йорк.

— Лично мне очень этот город.

— Мне тоже. Здесь очень круто. А развлечений в этом городе в сто раз больше, чем в нашем малюсеньком городе, где и магазинов-то нормальных не было.

— Не знаю, правда это или нет, но я слышала, что сейчас там многое изменилось в лучшую сторону, — задумчиво говорит Наталия. — В Кингстоне построили много чего интересного. Говорят, там стало просто шикарно.

— Возможно. Но сейчас это уже не имеет значения, ибо я не собираюсь туда возвращаться.

— Иногда я приезжаю в Кингстон только из-за родителей, — признается Ракель. — Ради того, чтобы поехать на кладбище и постоять там немного. А когда мне надоедает, я сразу же уезжаю.

— А я вообще ни раз не была там после своего переезда сюда. И не очень-то и хочу, если честно. Я привыкла жить здесь и считаю это место своим родным домом.

— Если честно, я тоже очень рада, что мои родители захотели переехать именно сюда, — с легкой улыбкой задумчиво признается Наталия. — Они не хотели оставаться в нашем родном городе, так как планировали много работать над своим бизнесом. А сделать что-то подобное в Кингстоне было просто невозможно. Все это было создано именно здесь, в Нью-Йорке. А мотаться туда-сюда довольно утомительно. Хотя поездка не отнимает много времени.

— Как я уже сказала, моя семья оказалась здесь из-за моей мечты учиться только в нью-йоркском университете и работы моих родителей. Так что, нам пришлось переехать в Нью-Йорк. Хотя мои отец с матерью уже давно планировали переехать сюда, поскольку у них здесь был какой-то бизнес с важными партнерами.

— А я бы так и осталась жить в своем маленьком городке и мечтать о красивой жизни, если бы мне не был дан шанс стать моделью, — с грустью во взгляде говорит Ракель. — Мы с дедушкой жили не очень богато и никогда не могли позволить себе купить что-то. У нас никогда не было свободных денег — каждый цент уходил на все самое необходимые.

Глава 19

— Да и мы с родителями не всегда жили так хорошо, — задумчиво говорит Наталия. — Однажды у них было свое дело, но оно не приносило огромных денег — одни лишь убытки.

— Ты говорила…

— Однако в том случае свою роль сыграла неопытность в таких делах. Мои родители много не знали и не умели руководить. Именно поэтому им пришлось попрощаться с