делам разумные: аборигены-викваи, по большести носящие форму служащих космопорта, громилы-хуки, чьи могучие мускулы виднелись даже из-под мешковатых рабочих роб, и пестрое разновидовое многоцветье инопланетников, прибывшим на Шрилуур по делам. При всей своей внешне-кольцевой захолустности, родина викваев пропускала через себя плотный поток космического трафика — на ней сходились сразу несколько гиперпространственных путей, в том числе и торговая Сисарская Дуга.

Соответственно, контроль пассажиров и грузов, проходящих через главный шрилуурский портовый город, был вынужденно плотным — сенатские заправилы, со всей их близорукостью, деньги считать умели, и терять их из-за контрабанды не любили. Местных заправил — хаттов, — пристальное внимание таможенников не касалось: его успешно отвлекали золотые прямоугольники пеггатов и черно-желтые пластинки кредитных чипов, переданные в нужные руки.

Именно из-за этой коррумпированности местных служак, Нил с наставницей и скрывались под выдуманными именами — среди таможенников наверняка имелись бандитские информаторы. Если слухи о том, что на один из местных криминальных синдикатов работает джедай, были правдивы, новости о прибытии на Шрилуур посланцев ордена были обязаны этого джедая спугнуть, чего Луминара с падаваном совсем не хотели.

Как и предсказывала мириаланка, таможенный контроль не доставил им никаких проблем. «Давик Хофу с женой» несли с собой всего ничего: личные вещи, два набора ремонтных инструментов, и немного электронных компонентов — разобранные световые мечи. Всё это прошло таможенные проверки без сучка и задоринки, и вскоре, джедайка и падаван, убедительно изображающие женатую парочку, вступили на улицы Днальвека.

Нил с Луминарой не успели продрогнуть за время скитаний по космопорту — жар многочисленных работающих дюз отгонял прохладу. Но, за время пешего пути по городу, по-пустынному холодный ночной воздух успел забраться под их комбинезоны, заставив юношу и его наставницу слегка озябнуть. Днальвек наводил на мысли о пустыне не только стылым воздухом: пронзительно-яркие звезды и немногочисленные уличные фонари освещали желтый песок улиц и домишки местных — округлые и приземистые, точно облагороженные скальные гряды. Теплые огоньки окон в их рукотворных склонах выглядели кострами припозднившихся путников, готовящихся к ночлегу.

Ни Луминара, ни ее падаван не хотели начинать какие-то розыски по позднему времени; их вечерние дела ограничились взятием спидера напрокат, и снятием комнаты в гостинице. К великой радости Нила, номер для новобрачных, соответствующий всем его пожеланиям, в оной гостинице нашелся.

Эпизод XXV: В погоне за призраками

— Джедай? В вашей дыре, да еще и на хаттов работающий? Хватит заливать, — Нил Коррин, сидящий у барной стойки, убедительно изобразил недоверие. — Да ты, верно, и не знаешь, как джедаи выглядят. Давай подробности, или признавай, что паришь мне мозги, — опираясь на локти, он устроил подбородок на кулаках, и с ожиданием уставился на бармена.

Тот, угрюмого вида пожилой нимбанец, бессмысленно моргнул — Нил, уставший за день, изрядно смазал исполнение техники внушения, и его короткий посыл неаккуратно врезался в разум мужчины, цепляя все подряд на своем пути. Видя, как часть и без того тусклых течений разума нимбанца окончательно поблекла под ударом техники, юноша сжал губы, недовольный собой.

Нимбанец-бармен

— Ну… э-э-э… как еще джедаю выглядеть? — с запинкой ответил бармен, собрав мысли в кучку. — В длинном халате, бородатый и лохматый. Человек. Сразу же ткнул мне в лицо световым мечом, чуть усы не спалил. Мебель тоже поломал. Тридцать четыре креда убытка: двадцать один за стол, семь — за новый стул, и шесть за подержанный, — нимбанец горестно вздохнул. — Не мечом ломал — руку к ней протянул, и она сама ломаться начала. Кем он мог быть, если не джедаем?

— Да, пожалуй, что и так, — нехотя согласился юноша. — Ладно, пора нам. Сколько с меня и моей жены?

Рассчитавшись, они с наставницей двинулись на выход из кантины. Нил не желал задерживаться, несмотря на сухую, пыльную жару, царящую снаружи — заведение старого нимбанца на удивление быстро успело ему надоесть. Маленькая и тесная, эта забегаловка не предлагала никаких развлечений, кроме алкоголя; под ее низкой крышей висела тяжелая тишина, прерываемая лишь тихой горловой речью переговаривающихся хуков за угловым столиком. Набившиеся в кантину викваи накидывались за своими столами в полном и абсолютном молчании, не издавая ни звука. А еще, от них пахло. Воняло. Смердело, резко и разнообразно. Каждая из виквайских компаний источала свои оттенки режущего ноздри амбре.

Покинув тесную и ароматную пивнушку, Нил и Луминара устроились в тени ее невысокой стены, прислонившись к теплому феррокриту песочного цвета. Юноша с облегчением вдохнул свежий воздух — душная жара, заполняющая улицы Днальвека, была во многом приятнее смрадной атмосферы кантины. Чувствуя, как ее ароматы уходят из ноздрей с каждым вдохом, Нил скользил рассеянным взглядом по движущимся мимо прохожим — понурым викваям и хукам в рабочих робах, сплочённым группкам хорошо вооруженных разумных, крупным четвероногим ящерицам, несущим грузы и пассажиров, и обшарпанным спидерам, чьи репульсоры влачили привычную ношу со страдальческим гудением.

— Что же этот тип каких-нибудь освежителей воздуха у себя не поставил? — задумчиво пробормотал юноша. — Не понимаю, как эта вонь до сих пор не распугала посетителей. У него там что, свиноферма в подвале?

— Посетителей он распугал бы именно освежителями воздуха, — с легкой улыбкой ответила мириаланка. — Тебе бы понравилось сидеть рядом с динамиком, громко ревущим однообразные звуки?

— Ну, некоторым, думаю, понравилось бы, — Нил философски пожал плечами. — Но причем тут это?

— То, чего не вынес твой чувствительный нос — родной язык викваев, — насмешливо ответила джедайка. — Общение с помощью феромонов. У каждого клана есть азбука запахов, понятная только своим. Звуками они общаются с чужаками.

— Местные традиции, экзотичные и самобытные, — угрюмо пробурчал Нил. — Еще бы они смердели поменьше… Ну да хатт с ними. Что скажешь о деле?

— Наш бандитский джедай отметился по всей территории каджидика Иллип, — задумчиво произнесла Луминара. — Словно нарочно светил джедайскими атрибутами в каждой мало-мальски значимой точке. Под это дело, Рогга-хатт стряс с их владельцев побольше денег. На зарплату своему прихвостню-джедаю, не иначе.

— Что, если он и правда показушничал нарочно? — предположил юноша. — Будь это обычный рэкет, Рогга нагрузил бы им не только ручного джедая, но и обычных громил. Световой меч и телекинез показывали как можно большему количеству разумных.

— Зачем? — отстраненно спросила мириаланка. — Такое ведь может привлечь к Рогге ненужное внимание ордена.

— Или авторитета ему