— С беличьим.

— А-а! Не прирос хвостик. Вот что с хвостиком. Так я засушила его. Он все такой же мягкий. Я его иногда причесываю. А если подышать на него, он теплый становится. Будто живой. Хочешь, покажу?

— Не сейчас, — мягко остановила ее Юля.

— С тех пор я сказала: Белкой меня зовите.

— Ясно. Мне вот что нужно. У тебя в фильме будет много сцен, и в каждой необходимо новое платье. У тебя много одежды? — с сомнением спросила она. Юля взглянула на простецкое платье рослой девушки. — Или мало?

— Маловато у меня платьев! Говорила папке: больше надо платьев! Зато у меня после мамки, подлюки, три платья осталось. Но они-то красивые! Золотистое, белое в горошек и черное!

«Мамки-подлюки»?! Юля не пропустила эту фразу мимо ушей, как не пропускала ничего. Но не прислушалась — не захотела. Хотя все говорило за то, что тут бы ей, Юле Пчелкиной, и стоило бы одуматься!..

— Во-от, — вместо этого заботливо протянула Юля. — Ты их и примерь все по очереди. Я тебя в этих платьях сниму. Это фотопробы называется, слышала?

— Слышала, — кивнула Белка. — Как у моделей в телевизоре?

— Точно! — Юля вытащила из сумки крошечный фотоаппарат — цифровую мыльницу Кирилла. — Ты платье надеваешь, а потом ко мне выходишь, и я тебя фоткаю. Идет?

— Ага! — выпалила скуластая девица со злыми глазками, которые вдруг потеплели и загорелись иначе. Взволнованно загорелись, требовательно, с неподдельным интересом!

— Начинай, — скомандовала Юля.

Белка подбежала к шкафу, распахнула его, выхватила оттуда половину содержимого и убежала с ворохом одежды в гостиную.

— Я музыку включу! — крикнула оттуда Белка. — Чтоб все как по-настоящему было!

— Да не обязательно музыку, — попыталась воспротивиться Юля.

Музыка бы заглушила любые приближающиеся шаги и заставила бы ее действовать куда осторожнее!

— А я хочу! — капризно и раздраженно бросила Белка, и Юля поняла, что она ее не переспорит.

С другой стороны, музыка скрала бы и шум ее собственных шагов. Юля выглянула в коридор, подкралась к гостиной и сразу краем глаза уловила стену с фотографиями актеров. Вот она, главная комната!

— Не подглядывай, Джулия! — строго окликнула ее Белка.

— Прости! Прости! — спохватилась та. — Я хотела дом посмотреть!

У этой Белки слух был как у животного!

— Иди назад, — расправляя платье, еще строже приказала молодая хозяйка.

— Ухожу!

Юля влетела обратно в комнатку и стала глазами искать то, ради чего оказалась здесь. На полках этого предмета не было! В гостиной заиграла магнитола — какая-то древняя музыка в стиле диско. Тогда в коробочках, может быть, в шкафчиках? Но не совсем далеко, потому что смысл этой игрушки быть на виду! Это не тайные письма, не пистолет, который надо ото всех прятать. Разве что от отцовских глаз, но чтобы можно было дотянуться!..

— На старт, внимание, марш! — уже из коридора бешено крикнула Белка.

Юля едва успела отпрыгнуть от буфета и встать в середине комнатки с фотоаппаратом на изготовке. Хозяйка влетела туда же в летнем белом платье в красный горошек, с вырезом на груди.

— Вот я какая! — раскинув руки, воскликнула Белка и неуклюже затопала на месте.

Хоть и простенькое, но элегантное платье явно было с плеча другой женщины, но оно украсило бледную и неказистую Белку.

— Класс! — бросила Юля. Командуя Белкой: «встань так, а теперь сяк», — она сделала несколько снимков и решила, что с этого платья хватит. — Пора переодеваться. Тебе бы еще волосы распустить! — вдруг спохватилась «киношница».

— Папка не велит!

— С распущенными лучше будет.

— Ну, тогда я распущу?

— И расчеши их. Иди в ванную, подготовь себя.

— Ага, — кивнула Белка и убежала.

А Юля вновь бросилась к ее шкафчикам. Музыка наполнила дом. Гостья то и дело отвлекалась и прислушивалась, потому что хозяйка умела появляться со скоростью смерча, и даже она, Юля Пчелкина, ловкая и быстрая, едва успевала встретить ее во всеоружии. Ну не могла она эту штуковину засунуть слишком далеко! Не могла! И не могла хранить ее в гостиной — только у себя! Чтобы отец не нашел случайно! В нескольких коробочках были дешевые побрякушки, жалкая бижутерия, не более того. Но когда Юля вновь готовилась встретить свою фотомодель в середине комнаты, она зацепила взглядом еще одну коробочку, стоявшую в глубине полки.

— А вот теперь я золотая! — выкрикнула Белка, влетев в свою комнату и вновь раскинув руки.

Хозяйка наспех расчесала темные волосы и теперь появилась в золотистом платье по фигуре, которое сразу превратило ее в женщину, не лишенную привлекательности.

— Ух ты! — воскликнула Юля. — Да ты королева!

И так у нее получилось искренне, что Белка зарделась, и глаза ее совсем уже загорелись огнем жажды чего-то большего, чем она имела в этом доме.

— А когда сниматься-то будем? — спросила она. — Может, прям сегодня?

— Скоро, Белка, скоро. Ты черное платье примерь.

— Ага! — кивнула та и вновь унеслась.

Не теряя времени, Юля метнулась к буфету, распахнула створку и вытащила коробочку. Открыла ее и замерла. Выудила пальцами находку и спрятала в карман джинсов. Она закрыла коробочку, быстро вернула ее на место, но закрыть створки буфета не успела. В комнату ворвалась Белка со словами:

— А может, мне шляпку какую? Есть у меня; тоже от мамаши, подлюки, остались…

Юля обернулась. Сердце ее забилось, как всполошенная птица. Дыхание перехватило.

— Ты чаго это лазишь тут? — ошарашенно спросила Белка.

Она остыла на глазах — и следа не осталось от ее прежнего воодушевления.

«Попалась!» — стучало в ушах опрометчивой гостьи.

— Да я так…

— Чаго ты так?

— А я как раз хотела косыночку для тебя поискать, Белка. К платью твоему…

— Сама? В моем шкафу?

— Ну да, — нарочито смело улыбнулась Юля.

— Ты кто такая? — настороженно спросила хозяйка.

— Ассистент режиссера, — напомнила свою должность в мифической киногруппе Юля.

— Ой, не верю я. — Лицо Белки становилось все злее.

— Да чего ж не веришь-то?

«Интересно, она не буйная? — подумала Юля. — Если буйная, это плохо. Я ведь только гимнастикой занималась, а не рукопашным боем, а Белка-то — крепкая…»

— Ты что-то вынюхивать сюда пришла, да? Джулия?

— Чего же мне тут вынюхивать? У тебя-то?

— Да то. Зачем ты именно в этот шкафчик-то полезла, а?