— Можете спокойно ответить на этот вопрос. Это полиция точно выяснит, — заявил Мейсон. — В доме находились слуги и…

— Больше я вам про нее ничего не скажу. Не впутывайте в это дело миссис Бассет.

— Вы когда-нибудь заходили в ее комнату?

— Конечно. По делу.

— У нее в комнате есть пишущая машинка?:

— Есть.

— Портативный «Ремингтон»?

— Вроде да.

— Вы сами ею когда-то пользовались?

— Иногда, когда я там работал. Она диктовала мне письма, которые ей нужно было отправить.

— Это предложил Хартли Бассет? Чтобы вы печатали ее письма под диктовку?

— Не знаю.

— Знаете, Гарри. Говорите правду.

— Хартли Бассет об этом ничего не знал.

— Тогда почему вы это делали, если это не входило в ваши должностные обязанности?

— Потому что миссис Бассет хорошая, и она мне нравится, а Бассет над ней измывался и мотал ей нервы.

— Вы ей сочувствовали?

— Да.

— И печатали за нее письма?

— Да, иногда. У нее неврит правой руки, он иногда ее сильно беспокоит.

— Когда вы пришли к Хартли Бассету, перед ним на письменном столе стояла пишущая машинка?

— Конечно. У него была собственная пишущая машинка. Иногда он кому-то диктовал, а иногда сам печатал.

— Он не владел «слепым» методом, а мог только стучать по клавишам двумя пальцами?

— Да.

— Но вы владеете?

— Конечно.

— Вы знаете, что предсмертная записка, которую нашли вставленной в машинку на столе у Хартли Бассета, была напечатана на другой пишущей машинке? — спросил Перри Мейсон у Гарри Маклейна, неотрывно глядя на него. — Та самая записка, в которой он говорит, что собирается совершить самоубийство? Она была напечатана на машинке, стоявшей в комнате миссис Бассет, профессиональной машинисткой, владеющей «слепым» методом?

Гарри Маклейн бросился к выходу из кабинета.

— Пошли, Берта! Уходим отсюда, черт побери! — крикнул он.

Берта Маклейн встала, взглянув на Перри Мейсона, потом повернулась к брату:

— Гарри, ты знаешь, что мистер Мейсон пытается тебе помочь и…

— Черта с два он пытается помочь! Не будь дурой! Я пришел сюда только потому, что ты так хотела. Он ищет простака, на которого все повесить.

Берта Маклейн снова повернулась к Перри Мейсону:

— Мне очень жаль, мистер Мейсон, что у Гарри сложилось такое впечатление. Надеюсь, что вы примите мои извинения…

— Какие к черту извинения? — перебил ее брат. — Ну ты и дура! — Он бросился к письменному столу Мейсона и заорал: — Вы задали много вопросов. А теперь я спрошу у вас. Вы представляете Брунольда?

— Да, представляю, — кивнул Мейсон.

— А миссис Бассет?

— Она обращалась ко мне за консультацией.

— А Дика Бассета?

— Не напрямую.

— Но через его мать?

— Может быть.

Мейсон прищурился, так, что глаза превратились в щелочки, и внимательно наблюдал за тем, как меняется выражение лица Маклейна.

— Ну, слышала? — Маклейн с победным видом повернулся к сестре. — Собираешься и дальше здесь сидеть и позволять ему делать из меня козла отпущения? Я тебе сразу говорил, что мы делаем глупость, обращаясь к нему. Не нужно было сюда приходить.

— Мистер Мейсон, не могли бы вы… — снова заговорила Берта, но Гарри Маклейн схватил ее за руку и потащил к двери.

— Ты говоришь, что любишь меня, но сама накинешь петлю мне на шею, если продолжишь разговаривать с этим типом, — заявил он сестре.

На ее лице отразились противоречивые чувства.

— Гарри, вы так и не сказали мне, откуда взяли деньги, которые, как вы заявили, заплатили Хартли Бассету, — напомнил Мейсон. — Вы так и не сказали, знал ли кто-либо о том, что у вас были эти деньги. Вы так и не сказали мне, где находились, когда Бассет был убит. Вы так и не сказали, что могло удержать вас от того, чтобы убить Бассета, открыть ящик письменного стола и забрать поддельные расписки.

Гарри Маклейн резко распахнул дверь, ведущую в коридор, и остановился в дверном проеме:

— Я знаю достаточно про адвокатскую этику и знаю, что вы не сможете никому рассказать все то, что я говорил вам. Если вы сообщите полиции, что я находился в доме Бассета, я добьюсь лишения вас лицензии. А если будете держать рот на замке, мне никому ничего не придется говорить.

— Но миссис Бассет знает, что ты, Гарри… — опять открыла рот Берта Маклейн.

Он схватил ее за руку и вытащил в коридор.

— Коулмар знает про недостачу, не говоря про миссис Бассет, — заявил Мейсон. — И не забудьте, что полиция…

— Да пошли вы!.. — рявкнул Маклейн и захлопнул дверь.

Мейсон какое-то время сидел неподвижно и размышлял, постукивая кончиками пальцев по краю письменного стола. Зазвонил телефон. Адвокат отреагировал только после третьего звонка — резко развернулся в крутящемся кресле, поднял трубку и услышал голос Пола Дрейка.

— Мои ребята нашли ее, Перри. Она в отеле «Амбассадор», зарегистрирована под именем Сильвия Лортон, за номером наблюдают три полицейских детектива. Они следили за ней прошлой ночью и проводили до отеля. Один из их оперативников также дежурит на коммутаторе, поэтому они могут слушать все телефонные разговоры. Звонки в номер идут через коммутатор.

Перри Мейсон в задумчивости прищурился:

— Предполагаю, что если я отправлюсь к ней, то полиция ее сразу же арестует, и поговорить у нас в любом случае не получится.

— Ты абсолютно прав, — весело сказал Пол Дрейк. — Они ее держат на длинном поводке, надеясь, что она сама на нем повесится. Если будет сидеть тихо, то они попробуют заставить ее сбежать. Но им это не нужно. Если сын регулярно ей звонит и сообщает все новости по телефону, то к вечеру у полиции уже будет вся необходимая информация, и в полночь миссис Бассет будет отвечать на их вопросы.

— Пол, мне нужно встретиться с этой женщиной так, чтобы полиция об этом не узнала, — сказал Перри Мейсон.

— Ни одного шанса, — ответил Дрейк. — Ты не хуже меня знаешь, какую игру ведет полиция.

— Ты проверял пожарные выходы в гостинице?

— Нет, я сам там не был. На месте работает один из моих сотрудников. Ты хочешь, чтобы он проверил пожарные выходы?

— Нет, — ответил Мейсон. — Надевай шляпу, Пол. Встречаемся у лифта. Вместе поедем в гостиницу.

Детектив застонал.

— Я так и знал, что рано или поздно окажусь в тюрьме по твоей милости, — заявил он.