Только Николай успел перевеситься через край люка, как темнота сгустилась, из нее появился «серый», протягивая к нему когтистые лапы.

Недолго думая, Малютин выстрелил. Тварь дернулась, но не остановилась. Тогда ученый повалил на нее шаткий холодильник, под которым она удачно как раз проходила.

Две пули в голову обездвиженному врагу – и он больше не был проблемой. Подбежав к воротам, Николай увидел, что они не просто прикрыты, а заперты на засов.

Великан успел отрезать своим сородичам путь к отступлению. Своим бывшим сородичам. Которых там сейчас рвали и пожирали собакообразные.

А приставленный к воротам лояльный член стаи ничего не смог сделать, потому что мелкая моторика его лап была развита еще хуже, чем у вожака. «Часовой» мог только носиться в бессильной злобе, пока не нарвался на пулю.

Все-таки Великан, умник-ренегат, хорошо помог Николаю.

«Не Великан. Большеголовый. Он «сказал» мне, что его так зовут», – вдруг вспомнил ученый.

За воротами бой, похоже, вступил в финальную фазу. Уже никто не выл, просто слышалась грызня, будто тысяча дворняг одновременно глодала мозговую кость. Для Малютина эти адские звуки сейчас были приятной музыкой. Он не болел ни за тех, ни за других, но надеялся, что численный перевес позволит «псам» задавить «йети».

И вдруг биолог хлопнул себя по лбу. Надо было торопиться. Скорее бежать в корпус № 6. Среди тех, кто вышел из ворот, не было Вождя. Это Николай понял так же ясно, как и то, что может не успеть. Если бы Вождь тут был, он бы почувствовал.

Перед лабораторным корпусом ученого уже ждали.

Из главных дверей выходили гуськом полураздетые жалкие люди.

Малютин узнал старосту, узнал повариху Олесю Сабитову и Жигана. Жители Мирного сбились, как овцы. Как кролики в клетке с удавом.

Видимо, остальных держали внутри. Если еще не убили.

Марины не было. Мутантов тоже не было. Видимо, прятались внутри. Мутантов здесь осталось от силы двое или трое. Он должен был справиться. Главное – затычки не вынимать из ушей.

Заметив его, Семеныч замахал рукой:

– Малютин! Не подходи!

Староста еще как-то храбрился, хотя совсем поседел. А Олеся потеряла почти все волосы. Череп ее кровоточил, будто скальпированный. На лице синел огромный кровоподтек. Вид был отсутствующий, она смотрела себе под ноги, разбитые губы шевелились – женщина что-то бормотала себе под нос.

– Стойте спокойно и ничем их не злите! Тогда они вас не тронут. Я попробую…

Он не успел договорить, потому что из дверей вслед за людьми выбежал первый мутант. Это был крупный пятнистый «йети», который тут же ударил когтистой лапой в живот Жигана и вырвал ему внутренности. Тут же, словно по сигналу, еще один мутант, весь покрытый язвами, набросился на стоящего рядом мужика из поселка и заломал, как медведь-шатун. Хруста позвоночника Малютин не слышал, но видел, как вывернулась у мужика шея под страшным углом и переломилась спина, словно складной стол от IKEA. Тут же пятнистое чудовище вгрызлось Жигану – уже мертвому – в шею и оторвалось от добычи уже с мордой, перемазанной кровью. Затем оно бросило труп и повернулось к Олесе. Та попятилась, ноги ее стали подкашиваться.

Остальные люди даже не пытались спастись. Стояли, как бараны на скотобойне.

«Животные не убивают ради развлечения», – говорили когда-то прекраснодушные защитники природы. Как бы не так. Еще как убивают. И им это нравится: хоть кошке, хоть льву, хоть волку.

Видимо, люди были заложниками. Но понятие «заложник» было плохо знакомо тварям, или их природная ярость была сильнее любых доводов.

А может, пленные просто должны были стать приманкой, которая теперь уже была не нужна. «Но почему им нужен я? Что во мне такого?» – подумал ученый. – Неужели месть? Человеческое, слишком человеческое. Хорошо, что они не привели Марину. Люди для них – все на одно лицо, да и откуда им знать про такие тонкости…»

Если бы она была сейчас там, он мог бы и сдаться…

Он видел, что из здания вышел третий мутант, и тут же узнал его, хотя кепки у того на голове больше не было.

Так Николай оказался в положении крысы, загнанной в угол. Убегать было поздно. Даже втроем твари были смертельно опасны. К тому же эти трое были, видимо, самые сильные и быстрые из стаи.

Но он собирался не убегать, а устроить уродцам локальный Армагеддон. Тут уже пришел черед рычать от злости ему.

Николай был один против трех существ, каждое из которых было вдвое быстрее и втрое сильнее, чем он. Ну и что? Зато у него было ружье, пистолет и кое-что еще.

Адреналин поступал в кровь, и не только от страха. Малютин очень хотел отомстить. Будто в лице этих тварей воплотилась вся та нечеловеческая сила, которая разлучила его с близким человеком – по-настоящему близким. Со всей прежней жизнью. Отняла будущее. Сделала ходячим трупом без цели и без смысла.

И пусть не «серые» все это начали. Но свои пули они заслужили. Николай давно понял, что кости в подвале принадлежали тем, кого годами заманивали, загоняли и пожирали эти существа. Сколько людей нашли здесь свою смерть? Десятки? Скорее, сотни.

«Они умрут, – почувствовал он голос. – Все умрут. Положи… эти штуки».

– Да ладно… Я согласен, – вслух произнес биолог. – Только не трогайте их. Ловите. Вот мой пистолет.

Вместо этого он достал гранату-вспышку. Николай знал, что они боятся яркого света, а значит – и огня.

– Глаза берегите! – закричал он людям. Староста что-то сказал в ответ, но Малютин увидел только, как тот разевает рот, словно рыба.

Вожак – видимо, каким-то чутьем – разгадал намерение биолога и бросился к нему, столкнув Олесю в грязь.

Но не успел. Первая граната взорвалась – и все вокруг стало белым.

Сам ученый успел зажмуриться и прикрыть глаза рукой за доли секунды до вспышки.

Светошумовые гранаты «Заря» Малютин набрал когда-то в отделении полиции. Очень мало оружия – в том числе летального – пропало оттуда, почти все оставалось на месте, нетронутым, когда он пришел. Николай тогда по-честному оставил добычу в оружейной комнате поселка, в том числе и несколько сигнальных ракетниц, а сегодня, отправляясь на бой – забрал.

Эти боеприпасы могли испортиться от времени и не сработать. Но сработали. Одна, а затем и вторая.

И Пятнистый, и Облезлый – оба потеряли разум от ярких вспышек. Но продолжали идти вперед.

Первого из них ученый встретил выстрелом из ружья, целясь не в толстенный лоб, а в незащищенное горло. Мутант схватился за шею, и тут же получил еще одну пулю, на этот раз смертельную. Второй свалился от пули, попавшей ему в живот.

Затем Малютин увидел Вождя, несущегося прямо на него. Вместо кепки полковника на «сером» теперь была надета пустая плечевая портупея. Видимо, его привязанность к предметам из обихода людей была сродни обезьяньей.