За то время, пока Малютин мчался по трассе, никто его не потревожил. Видимо, сильный ветер загнал летающих тварей в их гнезда, а сухопутные предпочитали леса или городские районы, а не голую равнину.

Мчался – конечно, громко сказано. Не настолько хороша была дорога. Но велосипед был предназначен как раз для таких маршрутов.

Какими же дураками были они, думая, что кругом безжизненная пустыня. Жизни тут было хоть и мало, но она присутствовала… и совсем не дружелюбная. И ее стало больше с тех пор, когда он предпринимал свои вылазки.

В пищевой цепочке летающие гады, несмотря на свое примитивное строение, явно занимали верхнюю позицию. Ведь им был по зубам почти любой… Но эти собакообразные тоже не травку ели.

Николай добрался до Сергиева Посада. Решил не объезжать его, а попер прямо через город, через историческую часть со всем ее архитектурным ансамблем.

Вокруг простирался бесконечно враждебный мир. Слыша странные звуки и видя, как несколько теней прошмыгнули в одном из дворов, Малютин чувствовал в душе какое-то веселое безумие. Сейчас кто угодно: любой враг, даже не обладающий разумом и чувствами, просто слепая стихийная сила – могли раздавить его тут как муху.

Но не раздавили.

«Ну, идите ко мне, друзья человека. Я вам косточку дам».

А дальше биолог действительно бросил на дорогу несколько кусков тухлой рыбы из рюкзака. И принялся ждать.

Ждать пришлось недолго. Через пятнадцать минут рядом с кирпичным домом дореволюционной постройки – судя по вывескам, тут была аптека и два магазина – он заметил какой-то силуэт.

«Вряд ли попутчик “голосует”».

И точно. Тварь на четырех лапах направлялась к рыбинам.

– Цыпа-цыпа, – произнес Малютин и выстрелил из «Сайги» в воздух. – Идите за мной, бандерлоги!

Ему показалось вдруг, что он чувствует, как под их толстыми черепами текут простые и короткие мысли.

***

Они бежали за ним вяло, не очень быстро. Видимо, стая как раз недавно плотно подкрепилась. Дважды ему пришлось притормозить и подождать их. И каждый раз он выбрасывал из рюкзака небольшой кусок пахучей приманки.

Последние километры до Центра он ехал, постоянно оглядываясь, и всегда видел вдали, метрах в восьмидесяти, бегущие за ним поджарые силуэты. Он живо представил себе их оскаленные пасти и высунутые языки, вздыбленную шерсть.

Когда из-за деревьев показался забор института, «псы» внезапно остановились, застыли, как столбы.

«Не ваша территория? Ничего, не бойтесь. Вам тут рады».

И бросил половину оставшихся карасей, похожих на пираний. Остальное он планировал выбросить прямо перед воротами.

Его уже ждали. Первого из «серых» он заметил в сторожке. Тот сидел как заправский часовой – только о маскировке понятия не имел, поэтому видно его было издалека.

Вряд ли они «пасли» персонально Николая – скорее, стая просто поставила одного следить за дорогой.

И теперь на его глазах Малютин, у которого «на хвосте» бежали три десятка прожорливых хищников размером с теленка, приближался к институту. В одиночку «часовой» к нему выскочить не решился. Он сразу куда-то скрылся, а Николай слез с велосипеда, отдышался. Если бы ученый курил, то, наверное, снял бы маску и затянулся напоследок. В его ситуации легко было почувствовать себя приговоренным к смертной казни.

«Псы» между тем медленно, но верно приближались. Он уже видел среди них самого крупного и матерого.

В тридцати метрах они остановились. Видимо, даже в их недалекие головы пришла мысль: что-то здесь не так.

И в этот момент заскрипели ворота. Несколько темных фигур размашистой походкой выбежали на подъездную дорогу. Издалека их можно было принять за людей в плащах с капюшонами. Но все сомнения быстро пропали. Это были те, кого в разное время они, уцелевшие, называли то «серыми», то «йети», то просто монстрами. Трансгенные существа, порождения сумеречного гения военной науки.

Не глядя на них, Малютин швырнул оставшихся карасей в сторону четвероногих хищников, насвистывая себе под нос арию Тореадора.

А когда самый крупный «пес», недоверчиво принюхиваясь, подошел к приманке – человек вскинул ружье и, тщательно прицелившись, выстрелил.

Николай метил в корпус, а попал, скорее всего, в лапу: тварь, дико взвыв от боли и ярости, охромела и запрыгала на трех лапах.

Но нужный эффект был достигнут.

Вся стая как единый организм метнулась вперед, к воротам, к мелкой козявке, осмелившейся напасть на них. Возможно, их, как и «серых», объединяла какая-то неведомая связь на уровне феромонов или недоступных человеческому глазу и уху сигналов.

«Серые» между тем застыли. Они явно не ожидали появления новой угрозы. А о том, что «псы» являются для них именно угрозой, они не могли не знать. Двуногие монстры не отступали, но и не подходили. В этот момент прогремел второй выстрел, и один из «серых» дернулся от попадания ужалившей его, как шершень, пули.

После этого они уже не могли остаться на месте. Связать свою боль с ружьем в руках наглого гладкокожего не составило для них особого труда. И «серые» пошли вперед, чтобы прихлопнуть этого жалкого заморыша, разорвать на куски… А четвероногие тем временем летели к ним на всех парах – вернее, к человеку, стоящему между двумя вражескими стаями.

И когда их разделяло всего несколько метров, человек внезапно пропал. Как сквозь землю провалился. Вернее, не «как», а действительно провалился – открыв тот самый замаскированный люк, через который совсем недавно – по подсказке Великана – покинул институт.

Захлопнув за собой крышку и соскользнув по лестнице, Малютин приземлился на ноги. И тут же услышал наверху адскую какофонию: вой, визг, крики, лязг зубов и скрежет когтей – и даже слой земли и металлический люк не могли их полностью заглушить. Там явно начался серьезный «замес», как называли это братки-бандиты из лихих 90-х.

Тридцать «псов» против десятка с лишним «серых». Вроде бы первые должны были справиться.

Но это еще было не все. Оставался последний штрих, последний гвоздь, который Малютин собирался вбить.

В пятидесяти шагах от ученого в восточном направлении виднелась еще одна лестница. По его прикидкам по ней можно было попасть в здание контрольно-пропускного пункта, который он про себя называл сторожкой.

«Там будет открыто. Я точно знаю это».

Он толкнул головой крышку люка – и понял, что не может сдвинуть ее даже на сантиметр.

А значит, эта часть плана отменялась. Жаль, конечно. Он уже собирался было спуститься обратно в туннель, когда крышка наконец поддалась и стала подниматься.

Малютин толкнул ее посильнее, крышка сдвинулась, и он рывком поднялся по лестнице. Задвижка была не просто открыта, а кем-то сорвана. Мешала открыть люк только корка ржавчины и стоявшие на крышке коробки. Ученый понял, что находится в комнате отдыха для караула. Из мебели там были старый диван и несколько стульев. У стены – холодильник, поставленный почему-то на невысокую тумбу.