Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ризар всем телом чувствовал это адское пламя. Тонул в море боли, захлебывался, протягивал руку, моля о помощи…
Но никто так и не явился.
В себя он пришел только в медпункте, где узнал, что, когда коренастый хотел разукрасить ему вторую руку, в кабинет ворвался кто-то из взрослых. Он разогнал хулиганов, а ему помог добраться до детдома.
Окончательно от кошмара Ризар очнулся только через несколько часов, стоя перед окном и глядя на отъезжающий автобус: на этот день была запланирована экскурсия в другой город. Но ему, разумеется, никто ехать из-за ран не разрешил. И противящихся указу не нашлось.
Предательство. Оказывается, оно на вкус, как кровь.
Посреди ночи Ризар проснулся от того, что левую руку снова пронзили ножом. Насквозь. Всего лишь наваждение, от которой он с кровати свалился. Ризар катался по полу, прижимал горящую ладонь к груди и кричал, кричал, кричал…
А когда боль отпустила, и он стянул бинты с руки, на тыльной стороне ладони проступил знак демонолога.
* * *
Ризар быстро заморгал, смахивая слезы. Он снова оказался под серебряным деревом на мелком островке. Девушка была тут же: она обнимала его.
– Бедный, – успокаивал ее голос. – Это очень больно, да? Какое ужасное воспоминание.
Ризар ничего не ответил. И хотя это было всего лишь видением, ему показалось, что он пережил тот ужас еще раз. Снова доверял, снова верил, снова разочаровался, снова…
– Сломался.
Она коснулась пальцами его головы – Ризар тут же сжался, готовясь к удару – и ласково провела рукой по волосам.
– Но это уже случилось, – тихо сказала девушка. – Не беги от самого себя. Прими это. Переживи и отпусти. Даже если всей душой ненавидишь.
От нее пахло чем-то сладким, наверно, каким-то цветком. Едва заметный запах принес спокойствие. Вскоре сердце перестало одичало бить в груди, а слезы высохли.
Ризар вздохнул напоследок и только тогда заметил, как побледнел силуэт девушки.
– Ты возвращаешься, – улыбнулась она, взяла в руки его лицо, но Ризар больше не чувствовал ее прикосновений. – Не забывай этот разговор. И, прошу, не забывай меня.
Мир вокруг бледнел, обращался в чистое полотно. Ризар хотел было взять ее за руку, но пальцы прошли сквозь нее, словно она была частью воздуха.
– Кто ты? – спешно бросил он.
Девушка склонила голову и загадочно улыбнулась.
А за мгновение до того, как все обратилось в белый, уха коснулся все такой же мягкий и вкрадчивый голос:
– Камелия.
* * *
Бальтазар вывел ее в широкий коридор, где справа и слева в нишах располагались статуи чудных форм демонов. Они укрылись за фигурой, похожей на рыбу, и прислушались: какое-то время топот приближался, а после стал отдаляться.
– Кажется, они ушли, – прошептала Ниджи и аккуратно выглянула из-за угла.
– Тут охраны-то нет, – изумленно прошептал Бальтазар. – Кто за тобой вообще гнался?
Ниджи отвела взгляд.
– Не знаю, демоны какие-то. Думаю, им не понравилось, что я горшок с цветком уронила.
– И все?
– Возможно, я уронила его кому-то на голову.
Бальтазар прыснул со смеху. Он хотел что-то еще спросить, все поглядывал на нее, открывал рот, поднимал руку, чтобы привлечь внимание, но мог только хохотать. Ниджи глядела на него с раздражением.
– А ты? – перевела она тему. – Все, что хотел, сделал? Больше нам тут делать нечего?
– А-ага, – сквозь смех выдавил Бальтазар. – Пошли.
С этими словами он поднялся на ноги, обошел статую по кругу и утвердительно кивнул. Потом смущенно посмотрел на нее:
– Неловко об этом просить, но можешь сдвинуть ее в сторону?
Что в этом вопросе было неловкого, Ниджи не поняла и без лишних слов отодвинула статую, под которой оказался металлический люк. Его открыть тоже ей пришлось.
– Этот тайный проход ведет на территорию низших, – не без гордости пояснил Бальтазар. – Я тут каждый закуток знаю.
Они спустились вниз, где Бальтазар выпустил несколько теневых «щупалец», которые вернули люк и статую на место.
– Какие же у людей непрактичные тела, – простонал Бальтазар, когда их окутала тьма. – Я вообще ничего не вижу. Это нормально?
Ниджи его прекрасно видела, о чем незамедлительно сообщила, и получила в ответ тяжелый вздох.
Туннель сильно напоминал ей убежище. Не хватало разве что углублений с лавой. И был немного больше, так что в один ряд могли шагать демона три, а то и четыре.
– Чего разлегся? – обернулась Ниджи к Бальтазару.
Тот сидел под стенкой и тяжело дышал.
– Я ухожу.
Она с искренним недоумением уставилась на него.
– В смысле?
– Просто вернусь туда, откуда пришел, а мое место займет Ризар. Ты ведь этого хотела?
Ниджи и возразить не успела, как Бальтазар уронил на грудь голову и затих, а ее обуял внезапный страх. «А он точно не умер?»
* * *
Ризар наворачивал круг за кругом вокруг зависшего над землей (хотя как таковой земли тут в принципе не было) кристалла, внутри которого проглядывался человеческий силуэт. Над головой, слева, справа парили осколки кристаллов, в которых отображалось одно и то же: темные коридоры. Когда же на них появилась Ниджи, он уверился в одном – он смотрит на мир чужими глазами.
Внезапно все осколки разом потемнели. Ризар приблизился к одному и попытался разглядеть, что именно произошло, когда на плечо упала чья-то рука. Он отпрянул.
– Какой же ты пугливый, – присвистнул парень.
Ризар узнал его. Оглянулся на центр комнаты: кристалл пустовал. Должно быть, он как-то вышел из него.
– Ты Ризар? – продолжил тот. – Ниджи рассказала. Будем знакомы.
И протянул руку. Ризар лишь смерил его скептическим взглядом.
Парень понимающе кивнул.
– И то верно. Плевать на рукопожатия, там же дама ждет!
Одним прыжком он преодолел то расстояния, что разделяло их, подхватил Ризара под руку и поволок к кристаллу.
Вырываться было бессмысленно: парень был на полторы головы выше и гораздо лучше физически сложен. Даже под блузкой проглядывались очертания прочных мышц, а крепкая хватка и шанса ему не оставила. Вероятно, с ним бы не сравнился даже небезызвестный Берин Кокслишь.
Оставались переговоры.
– Подожди, – пытался возразить Ризар. – Ты кто такой? Что это за место?
– Ниджи все тебе объяснит, – сказал Бальтазар, а потом добавил с едкой ухмылкой: – А вообще я твой допенгальтер.
Ну да, конечно, темная противоположность. Не будь у него угольно-черных волос или смугловатой кожи, словно он совсем недавно загорел, тогда бы еще можно было это за правду посчитать, но в нынешнем
