Но, по крайней мере, тут было посвежее. В каюте царил целый букет «ароматов» – запах каких-то острых специй мешался с тухлятиной, приторной сладости добавляли подгнившие бананы, но все перекрывал запах пота.

Стоящий у фальшборта пожилой чернокожий в фуражке выпустил из зажатой между зубов штуки, похожей на большую шариковую ручку, шлейф пара. Совсем как старый пароход.

В первый момент Макс его не заметил, но не из-за тумана, а потому, что обзору мешала оранжевая спасательная шлюпка.

– Я вейпер со стажем, – будто извиняясь, произнес черный. – Курю эту дрянь с тех пор, как легкие стали ни к черту для нормального табака. А вообще-то я капитан этого удивительного лайнера. Меня зовут Дональд.

– Как утенка? – не удержался Макс.

– Как последнего великого американского президента, после которого в Белом Доме сидели одни мудаки… которые сделали страну частью глобального свинарника. И все ее достижения спустили в унитаз.

– А вы сами откуда?

– Пуэрто-Рико, – ответил старик и приподнял фуражку. Остатки его шевелюры были посеребренными. – Только я там уже лет десять не был. Там сейчас хреново. В сто раз хуже, чем было при американцах. Правят чертовы левые демагоги. Долбаные марксисты годятся только, чтоб кормить в море рыб. Да и то рыбы могут всплыть кверху брюхом.

Максим порадовался, что этого не слышит Софи. Сам он промолчал без труда, не чувствуя никакого желания спорить. Он давно понял, что почти у каждого в мире своя правда, даже если она мелкая. И если человек получил от независимости своей родины одно только горе, то не стоило лезть к нему и говорить, что он глупец. У всех действий есть краткосрочные и долгосрочные последствия. И все равно нельзя угодить всем до единого.

– Раньше все бежали с Кубы, – продолжал капитан, поправив фуражку. – Но теперь на материке… южнее Рио-Гранде – еще гаже. Революция, мать ее. Но на Кубу, к вонючим потомкам династии Кастро, все равно не бегут. Зачем менять одно говно на другое? Революционное на социалистическое? Бегут на Ямайку, в Доминикану, даже до Флориды добираются. Этот ботик, спущенный на воду еще при Джордже Буше, видел многое на своем веку… еще на пару лет его хватит. А потом он отправится на свое кладбище, а я – на свое. Ну ладно, давайте спустимся вниз. Сейчас будем проплывать мимо заброшенных вышек. От них воняет почище, чем от нашего дизеля. «Exxon» бросил их, когда «зеленые» все-таки протолкнули через Конгресс закон о чистой энергии. Но это не нефтяники виноваты, а чертовы экологи, которые обложили их высокой пошлиной… Все эти законы только мешают честным людям трудиться. Человек сам за себя отвечает. И должен иметь право на свою жизнь! Даже если ему захочется продать китайцам собственный ливер, чтоб купить килограмм героина. Вы читали роман Айн Рэнд, мистер? Хотите, скину файлик?

– Нет, спасибо.

И вот они высадились на побережье. Берег Северной Америки здесь не очень-то отличался от какого-нибудь из крупных карибских островов: песчаный пляж, пугливые крабы, морские звезды и раковины, оставленные приливом.

Они спрыгнули прямо на мелководье, сняв обувь. Рихтер нес брюки в руках, Софи подвернула штанины. Корабль ушел, фырча мотором. Чернокожие тоже ушли вброд, напевая какую-то протяжную песню. У них с собой были объемистые рюкзаки.

Капитан, провожая их, незаметно сплюнул. Фигура Дональда из Пуэрто-Рико маячила на носу, пока судно не скрылось в тумане, который, как казалось Максу, наполовину состоял из ядовитых выхлопов мотора, а может, и из дыма электронной сигареты поклонника книги «Атлант расправил плечи».

Прямо за полосой пляжа тянулась прибрежная равнина, поросшая редким кустарником.

«Вот она какая, карантинная страна».

– Добро пожаловать в Мексику, – тоном гида произнесла София Торрес. – В этой чудесной стране четыре пятых всех национальных богатств принадлежат одному проценту населения. И этот показатель выше среднемирового в полтора раза. Никакого Базового Основного Дохода тут нет. Пособия по безработице парламент, ссылаясь на рекомендации Мирового совета, отменил полгода назад. Зато действует повышенный социальный налог на не имеющих постоянного заработка. И не спрашивай, как им его платить. Обязательные работы никто не отменял. Вот так людям «помогают» найти работу, хоть даже и общественную.

– Сразу видно, что ты агитатор, – Рихтер придержал ее под руку, чтобы не оступилась на камнях. – Есть места гораздо хуже. Где безработных – все девяносто процентов. Ты просто не видела Нигерию, Эфиопию, Бангладеш…

Они двинулись дальше, миновав песчаную полосу дикого пляжа, на которой то и дело попадались алюминиевые банки, пластиковые упаковки и другие артефакты. Здесь, вдали от города, пляж не чистили, но многие тут отдыхали, судя по следам колес. К тому же и море выбрасывало мусор, возвращая то, что попало в него годы назад.

Впрочем, чуть дальше пляж был идеально чистый… но отгороженный тонкой, почти прозрачной сеткой, которая тянулась на многие километры.

Насколько хватало глаз, уходило в обе стороны параллельно берегу многополосное шоссе. Легковых автомобилей ночью почти не было, но по выделенным полосам – двум крайним справа, отделенным от остальных сплошной разметкой, – неслись на скорости почти двести километров в час грузовики. По рисунку красных огней на корпусе и по свету фар, который освещал не столько дорогу впереди, сколько очертания машины для постороннего наблюдателя, – Максим понял, что эти большегрузные автомобили – беспилотные. У них даже зеркал не было. К чему электронному водителю зеркала?

Не бесконечный поток, как в странах метрополии, где кибер-полосы заняты и днем, и ночью, но тоже довольно плотный. Транспортные дирижабли, конечно, заняли свои ниши в перевозке грузов на короткие дистанции, но не могли полностью вытеснить обычные грузовики, дизайн которых почти не изменился за сто лет. Разве что теперь большинство из них были без водителя в кабине. Поэтому и вся система правил дорожного движения была пересмотрена. Прежние ограничения и штрафы были безопасными рамками, защищавшими глупых людей от самих себя. А для компьютеров правила стали другими. Правда, во многих странах выделенные полосы для беспилотников любили занимать местные лихачи, подрезая и обгоняя «железяк». За это копы их штрафовали. Но сами роботы терпели и прощали людям такую наглость. Как прощали записи стримеров канала под названием «Избей киборга!», которые набирали миллионы просмотров и лайков.

– Планы изменились, Макс, – сказала девушка, когда они поравнялись с дорогой. – Встретить нас не смогут. Ничего страшного, обычный дефицит кадров. Но все равно проедемся с ветерком.

Когда, наконец, в цепи мелькающих фургонов показался большой просвет, София достала из сумочки штуку, похожую на помесь пистолета со старинной антенной, и направила ее на большой «трак», идущий последним в длинной колонне. Нет, его мотор не заглох, и он не потерял управление. Вместо этого грузовик просто снизил скорость, а потом притормозил и плавно остановился у обочины, пропуская позади идущий транспорт. Электродвигатель продолжал работать. Задняя заслонка сама собой распахнулась, выдвинулась аппарель и опустилась на землю как трап, а внутри зажегся свет.