Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда сучья превратились в раскаленные угли, в костре что-то затрещало, зашипело, и над костром взметнулся фонтан золотых искр. Они завертелись, закружились вихрем, уносясь в самое небо и смешиваясь там со звездами. Огненный вихрь становился все плотнее, все ярче, и вокруг стало светло, как днем. И вот тут в этом вихре, подобном рою огненных пчел, в бешеном танце закружился сам Огневик, размахивая огромными руками и дико сверкая раскаленными глазами, на которые было больно смотреть. Ивась вздрогнул от неожиданности и в ужасе попятился назад, к стогу стога. А Огневик в искрометной огненной пляске оскаливал зубы, сверкающие ослепительным блеском раскаленного металла, и пел свою неизменную хвастливую песню:
Я — Огневик, сын огня,
Я — повелитель огня!
Я там, где огонь,
А огонь там, где я!
Нет меня без огня,
А огня — без меня!
— Огневик! Ты жив? — вскричал Ивась.
— Ха-ха, как видишь! Ты думал, что избавился от меня? Ты ошибся, глупый дерзкий мальчишка! Меня убить невозможно, как невозможно убить огонь! Ты мне изрядно надоел, поэтому я с радостью сейчас изжарю тебя на тобой же разведенном костре!
Огневик схватил несколько углей и швырнул их в кучу хвороста, а потом — в стог сена. Пламя начало разгораться, и Ивась попытался проскочить назад, где путь еще был свободен.
— Ты куда, проклятый мальчишка? Не пройде-о-ошь!
И Огневик пинком заставил часть углей костра лечь поперек пути к отступлению. Ивась оказался в кольце огня. Путь к ведру с водой был также отрезан огнем.
— Васи-и-иль! Сла-а-авко-о-о! Помоги-и-ите-е-е! — что было сил закричал Ивась.
А Огневик кружился все быстрее и быстрее, разбрасывая вокруг искры и красные головешки.
Ивась уже изнемогал от жары и задыхался от дыма, когда услышал конский топот. Это Василь и Славко мчались на подмогу, выкрикивая на ходу:
— Мы здесь, Ивасик!
— Сейчас поможем!
— Не бойся, Ивась!
Василь, спрыгнув с коня, вбежал в огненный круг, подхватил Ивася на руки и выскочил на открытое место. А Славко схватил ведро и стал заливать уже частично занявшийся стог. Потом он взял лежавшие рядом вилы и отбросил в сторону пучки еще тлевшего сена.
Ребята быстро загасили костер и разбросанные вокруг головешки. Славко присел рядом с Василем и Ивасиком, отер с лица пот и укоризненно сказал:
— Видишь, Василь. Надо всегда старших слушать. Чуть беда не случилась.
— Но было же так тихо несколько дней подряд. Ни одна травинка не шелохнулась.
— Это степь. Все тихо, тихо, потом бац, и вихрь закружился. А затем снова тихо. Вот как сейчас. Из-за того, что я не настоял на своем, мы едва не погубили Ивасика. Да и стог чуть не сожгли, а он, знаешь, сколько стоит! Но это уже не так важно.
Ивась понял, что Огневика они не видели, и не стал о нем ничего рассказывать. Все равно не поверят.
Чтобы избежать трепки, все трое решили о ночном приключении ничего дома не рассказывать.
Ивась опять загрустил. Он понимал, что от Огневика ему никак не избавиться. Тут даже разумный Коля Комизерко ничем помочь не сможет. Наступит осень, затопят в хате печку, и Огневик его рано или поздно все равно сожжет. Мама и все вокруг думали, что Ивась заболел. Все спрашивали, как он себя чувствует да не болит ли у него что. Ивась отвечал, что вполне здоров и чувствует себя нормально. Но он с ужасом ожидал неумолимо приближавшейся осени.
Как-то перед заходом солнца дед Ничипор, живший в хате напротив, вышел подышать свежим воздухом. Увидев Ивася, который молча стоял у калитки и грустно смотрел на пожелтевшую липу, дед подозвал его к себе.
— Что с тобой, Ивасик?
— Да ничего, дедусь Ничипор. Все в порядке.
— А что же ты такой скучный?
— Никакой я не скучный. Такой же, как всегда.
— А почему же ты тогда не бегаешь с ватагой хлопцев, как раньше? И в футбол не играешь? И в жмурки тоже? Нет, что-то с тобой не так. Ну, что случилось, признайся. Я никому не скажу. А может быть, и помочь смогу. А?
Ивась немного замялся.
— Понимаете, дедусь Ничипор, радоваться мне нечему.
— Это как же так, нечему? Да хотя бы тому, что ты так молод еще, что все еще у тебя впереди — целая жизнь!
— Нет, дедусь, впереди у меня ничего хорошего. Точно говорю Вам.
— Да что ты все загадками говоришь? Расскажи, что тебя мучит. Догадываться я не умею, хоть и век на этом свете прожил.
— Да я бы рассказал, так Вы все равно не поверите. Только смеяться будете.
— Что ты, Ивасик! Или я хлопец неразумный? Как это, не поверю? Смеяться над человеком — это же грех большой. А мне уже грешить никак нельзя, помирать скоро. Ну, расскажи деду старому.
— Понимаете, дедусь Ничипор, меня убить хотят…
— Кто? За что и с чего это вдруг?
— Ну, есть такой, Огневиком его зовут…
— А-а-а! Ясно. Огневик — сын огня и повелитель огня.
— Да! А Вы откуда знаете? — оживился Ивась.
— Мне-то не знать, дорогой Ивасик! На веку, как на долгой ниве — все что угодно может встретиться. Так-так! Чем же ты прогневил Огневика? А?
Ивась опять замялся.
— Ну, понимаете, плевал на огонь, на раскаленную плиту.
Дед понимающе кивал головой.
— А потом он за это мою бабушку убил.
— Она что, тоже на огонь плевала?
— Да нет, — отмахнулся Ивась — она наоборот, говорила мне, что за это Огневик на меня разгневаться может. А я не послушал, все плевал, когда никого рядом не было. Вскоре после этого бабушка и умерла.
— Ну, а потом что было?
Ивась уже окончательно оправился от смущения и рассказал деду Ничипору все, как на духу. И о том, как он впервые увидел Огневика, и как он кричал ему обидные слова, и как он по совету Коли Комизерко окатил его водой из макитры, и как Огневик чуть не сжег его в степи у костра.
— Да, милый Ивасик, в трудном положении ты оказался. Огневик не любит всего того, что ты натворил. Он хозяин и повелитель огня. И ведет себя подобно огню. Огонь, если с ним бережно и верно обращаться, поможет во всем. Он и согреет, и еду приготовит, и свет даст вечером. Но стоит начать небрежно с ним обращаться, он и обожжет, и хату спалит, и тех, кто в хате. Целые села и города сгорали вместе с их жителями. Понял?
