Вы вот грамотная женщина, а не знаете, что сырые дрова надо на ночь вносить в хату, чтобы они подсохли до утра. Хорошо еще, что хоть печку не разворотило. А то бы и хата сгорела, и хлопец вместе с нею!

Ивасю опять никто не поверил. Да что они понимают, эти взрослые! Хотя бы Коля Комизерко зашел — только он все и выслушает.

И Коля действительно зашел на другой день по пути из школы.

— Здорово, Ивась!

— Здорово, Коля! Я так ждал тебя.

— А я слышал, что ты горел тут. Или что?

— Да это опять он — ответил Ивась и шепотом добавил — Огневик. Мама разожгла печку — вовсю! А он как выскочит, как дохнет огнем и дымом, а потом как сыпнет угли по всей хате! Видишь, рогожа обгорелая — это все он! И все кричит на меня страшно так! Теперь тетя Марушка все время со мной, когда мамы нет. Но мне все равно не верят, только ты меня и слушаешь.

Коля немного помолчал, а потом уверенно заговорил:

— Скорее всего, ты все наврал. Но может быть, это и вправду сырые дрова стрельнули. А ты перепугался и на Огневика сворачиваешь.

— И ты тоже не веришь мне, Коля?

— Не перебивай меня. Я же тебя спокойно выслушал, молчал, пока ты говорил. Я перечисляю все, что можно об этом подумать. Так вот, возможно также, что это и в самом деле Огневик продолжает тебе мстить. Если это твои выдумки, то ничего не будет. Все забудется. А если это Огневик, то дело плохо. Пора его одолеть.

Коля придвинулся вплотную к уху Ивася и едва слышно зашептал:

— Я знаю, как это сделать…

— Как же можно это сделать?

— Тсс… Я расскажу, когда тетка Марушка выйдет.

И когда она вышла, Ивась и Коля ушли в самый дальний от плиты угол хаты и зашептались тихо-тихо, чтобы Огневик случайно не подслушал, сидя в печке:

— Понимаешь, Ивась, если он живет в огне, то и боится того же, чего боится огонь — воды. Он раскаленный — ты уже убедился. Если его тело из керамики, а мы с тобой уже разобрались, что он из керамики, то теперь подумай, что будет, если его окатить водой?

— Не знаю, Коля!

— Тсс! А что произойдет с пустым черепяным горшком, если его нагреть на огне, а потом облить водой?

— Ну, лопнет, наверное.

— Верно! Весь растрескается и развалится. Вот это мы и сделаем с Огневиком.

— А как?

— Видишь, у вас под потолком брусок через всю кухню?

— Конечно. Там любит отдыхать наш кот Смугань.

— На брусе стоит макитра. А что в этой макитре?

— Ничего. Пустая стоит.

— Вот и хорошо. Мы передвинем ее ближе к печке и нальем туда воды. А потом обвяжем ее веревкой и протянем к твоему топчану. Ты разведешь в печке огонь и будешь ожидать на топчане появления Огневика. Когда он выйдет из печки, ты постараешься сделать так, чтобы он потянулся к тебе. Тогда ты дернешь за веревку, макитра опрокинется и окатит Огневика водой. Он весь растрескается и развалится на куски. Понял?

— А как же макитра?

— Разобьется. Зато ты от Огневика избавишься. Стоит это старой макитры?

— По-моему, стоит. Когда начнем?

— Тетка Марушка просила меня не уходить, пока она не вернется. И обещала вернуться через час. Так что в нашем распоряжении времени достаточно. Начнем прямо сейчас. Где ведро с водой? Ага, вот оно. Ставь скамейку под брус.

Они сделали все, как задумали. И Коля ушел, оставив Ивасю еще несколько напутствий.

На следующий день, когда мама уходила на работу, Ивась сказал, что больше не боится оставаться один дома. И тетя Марушка может больше не дежурить у него, а заниматься своими делами.

— Вот и хорошо, мой Ивасик. Я сейчас зайду к ней и скажу. Ну, не скучай. Постарайся выполнить все школьные задания, которые тебе принес Коля.

Мама поцеловала сына и ушла. А он встал и положил в печку столько дров, сколько поместилось. Потом Ивась протянул веревку и стал ждать. Дрова постепенно разгорались, и, спустя несколько минут, в печке уже гудело пламя. И чем яростнее оно бушевало, чем сильнее раскалялась плита, чем жарче становилось в хате, тем отчетливее слышалось довольное уханье и покряхтывание Огневика. Тем больше Ивась съеживался от страха. Тем сильнее колотилось его сердце. В последнюю минуту ему захотелось все бросить и выскочить из хаты прямо так, раздетым. Лишь бы убежать подальше. Но желание избавиться от ненавистного Огневика, желание обрести вновь спокойную жизнь оказалось сильнее страха. И он упорно продолжал ждать, превозмогая ужас.

В конце концов, в печке раздался громкий, тяжелый вздох, с плиты слетела конфорка, и хата осветилась оранжевым заревом. Ивась весь съежился, и зубы его застучали часто-часто. И в это время из открытой плиты с нечеловеческим гиканьем и хохотом поднялась извивающаяся в дикой пляске фигура Огневика, охваченная разноцветными языками пламени. Словно наслаждаясь своим могуществом, Огневик горланил свою хвастливую песенку:

Я — Огневик, сын огня,

Я — повелитель огня!

Я там, где огонь,

А огонь там, где я!

Нет меня без огня,

А огня — без меня!

Огневик озирался по сторонам и, наконец, увидел Ивася, сжавшегося от страха в комочек на своем топчане.

— Ага! Вот где ты! Наконец-то я тебя поджа-а-арю! А ну-ка, дерзкий мальчишка, поздоровайся со мной за руку!

И тут Ивась, ухватившись за кончик веревки и собравши все свое мужество, закричал:

— Да я не то, что поздороваться, я и поцеловаться с тобой могу! Только дотянись до меня! Ну, давай же, Огневик!

— Ах, вот ты какой дерзкий и смелый? Тогда давай, дава-а-ай поцелуемся!

Туловище Огневика стало вытягиваться. Одной рукой он оперся на скамейку, и скамейка задымилась под нею. Лицо Ивася обдало жаром, потому что голова Огневика оказалась так близко от него, а все туловище как раз под тем местом на брусе, где стояла макитра с водой. Ивась с силой дернул за веревку с криком:

— На! Вот тебе!

Макитра опрокинулась, и вода выплеснулась на Огневика, окатив его с ног до головы.

— Хррр! — захрипел Огневик. Тело его растрескалось и рассыпалось на мелкие черепки.

Хата наполнилась паром, сквозь который Ивась едва мог видеть окно, дверь и печку, в которой еще продолжала шипеть вода, гася остатки не догоревших углей. Перепрыгивая через нагромождения черепков, Ивась подбежал к двери и открыл ее, чтобы проветрить хату от пара и дыма.

Едва хата проветрилась, вошел Коля Комизерко.

— Вижу, что дело сделано.