прорисована неизвестным магом, обещавшим, что именно в ней скрыт ключ к истинному величию и бессмертию. Глаза снова скользнули по кровавым письменам, соблазнительно предрекавшим исполнение всех желаний.

Сколько лет понадобилось ему, чтобы найти и расшифровать этот гримуар, единственный в своём роде! Скольких пришлось купить, скольких убить... Впрочем, последнее его как раз мало волновало. Некроманту по воле судьбы приходится каждый день иметь дело со смертью, и от этого она прекращает быть событием, достойным внимания. А вот бессмертие... Совсем другое дело.

Как к великой реликвии, он прикоснулся губами к холодному лакированному дереву, а после обвёл взглядом ряд склянок и ритуальную чашу. Сейчас было так приятно чуть помедлить, растянуть удовольствие.

Альвик взял чашу и поочерёдно вылил в неё содержимое шести склянок. Редчайшие яды из его личного запаса. Всё-таки, есть плюсы в том, чтобы быть королевским магом. Улыбнувшись, Рейнс потянулся к своему ритуальному кинжалу, сделал разрез на ладони и выдавил тонкую струйку крови в чашу. Торжественно зачитав заклинание, так долго вертевшееся без дела на языке, некромант размешал в чаше зелье. Когда оно засветилось алым, он окунул туда лезвие кинжала и обвёл им стык крышки и основания шкатулки. На чёрном глянце её деревянного тела засветились символы, принимая подношение, и крышка откинулась назад, являя Альвику бархатное нутро. Абсолютно пустое.

Несколько мгновений он был просто в замешательстве. Такого не могло быть, потому что быть не могло. Он обескуражено опустился в кресло за собой и уставился на предмет своих мечтаний, оказавшийся подделкой.

– Нет, не может быть! – повторил он вслух и, схватив со стола шкатулку, стал раздирать её тканевые внутренности.

Ничего не было ни в подкладке, ни в панелях дерева. В бессильной злобе разломав её окончательно, маг кинул её на пол и отдышался.

Когда розовый дурман гнева выветрился из разума, он смог рассуждать более здраво и поднял с пола подкладку, на которой остался отпечаток ключа, лежавшего там несколько тысяч лет. Альвик расправил кусок ткани по страницам книги и потянулся за Стеклом. Подняв над бархатом матовый чёрный прямоугольник, маг дождался, пока его экран не засветится, и на нём не отразится ткань, затем сохранил пару снимков. Достав из стола чистые листы бумаги, он сделал несколько копий изображения, поочерёдно прикладывая к листам Стекло. Теперь их можно было раздать агентам и разослать их во все точки земли. Только бы найти ключ.

– Гросс!

Дверь открылась, и в лабораторию заглянул тролль.

– Куда вы дели ту девчонку?

– Рыжеволосую? В ваш морг. Там надёжнее всего трупы прятать.

– Иди туда и подготовь всё для ритуала, через час я ей займусь.

***

Иллиабель сидела за туалетным столиком, и, глядя на себя в зеркало, медленно разбирала высокую причёску. На лакированную поверхность друг за другом опускались нити аметистов и платиновые изящные шпильки. В свете кварцевых светильников, обвивающих раму зеркала разноцветными точёными лилиями и листьями, её вечерний наряд и драгоценности сверкали ещё роскошнее. Она вытащила из волос последнюю шпильку, и волосы водопадом крупных кудрей упали на плечи. Она запустила пальцы в густые локоны и встряхнула. О, Боги, как эта женщина была прекрасна!

Улыбнувшись отражению, она сняла серьги и ожерелье. Вдруг на углу столика заиграло нежную мелодию Стекло. Отвлекшись от зеркала, Иллиабель потянулась к нему и ответила на звонок. На прямоугольном экране отобразились тёмный ночной лес и наёмник со скрытым маской лицом и белыми волосами до плеч.

– Здравствуй, милый, – промурлыкала демоница, прислоняя к зеркалу Стекло. – Я ужасно соскучилась!

– И тебе доброй ночи.

– Что с волосами?

– Пришлось отрезать. Но ненадолго, завтра верну прежнюю длину.

– Хорошо. Ох, и убери эту маску, ты же знаешь, как я её не люблю.

Шерри коснулся щеки, развеивая заклинание Нетканой тьмы, и искренне улыбнулся Иллиабель.

– Так лучше?

– О, да. Какое счастье – видеть тебя!

– Скоро сможешь даже потрогать, через сутки я буду в Замке.

– Жду не дождусь уже! Расскажешь мне всё?

– Разумеется. Разве я поступал когда-то иначе?

– Обожаю сказки на ночь! – рассмеялась Иллиабель. – Ты мне что-нибудь привезёшь?

– Конечно. Я достал для тебя изумительное ожерелье из голубых бриллиантов работы Серых эльфов. И серьги к нему.

– О, Боги! Новодел?

– Нет, антикварная вещица. Прошлая династия.

– О, милый, ты просто чудо!

– Я знаю, – улыбнулся Шерри. – Но я всё равно тебе их не покажу до приезда в Замок.

– Жестокосердный мальчишка, ты хочешь, чтобы я мучилась?!

– Нет, я хочу сделать тебе сюрприз. Ждать совсем немного, – Шерри вдруг обернулся, словно что-то услышал, потом вновь посмотрел на Иллиабель. – Мне нужно идти, извини. Я люблю тебя.

– Иди, милый. Я тоже очень тебя люблю.

Лицо Шерри исчезло с экрана, сменившись заставкой с шанакартским пейзажем. Иллиабель отложила его и, всё ещё улыбаясь, взялась за расчёску.

***

Шелара открыла глаза. Пробуждение было резким, как будто её что-то разбудило, но, что это было, она не смогла бы сказать. Вокруг стояла непроницаемая тишина, ещё более глубокая, чем дневная, и в ней не было поводов для тревоги. Девушка села на мягких подушках, заменяющих ложе в походном шатре Айши, и откинула покрывало,