Беккер опустился на колени на холодный каменный пол и низконаклонил голову. Человек, сидевший рядом, посмотрел на него в недоумении: такне принято было вести себя в храме Божьем.

— Enferno, — извиняясь, сказал Беккер. — Яплохо себя чувствую. — Он знал, что должен буквально вдавиться в пол.

И вдруг увидел знакомый силуэт в проходе между скамьямисбоку. Это он! Он здесь!

Беккер был уверен, что представляет собой отличную мишень,даже несмотря на то что находился среди огромного множества прихожан: егопиджак цвета хаки ярко выделялся на черном фоне. Вначале он хотел снять его, нобелая оксфордская рубашка была бы ничуть ни лучше, поэтому он лишь пригнулсяеще ниже.

Мужчина рядом нахмурился.

— Turista, — усмехнулся он. И прошептал чутьнасмешливо: — Llamo un médico? Вызвать доктора?

Беккер поднял глаза на усыпанное родинками старческое лицо.

— No, gracias. Estoy bien.

Человек смерил его сердитым взглядом:

— Pues siéntate! Тогда сядьте!

Вокруг послышалось шушуканье, старик замолчал и снова сталсмотреть прямо перед собой.

Беккер прикрыл глаза и сжался, раздумывая, сколько временипродлится служба. Выросший в протестантской семье, он всегда считал, чтокатолики ужасно медлительны. Теперь он молил Бога, чтобы священник неторопился, ведь как только служба закончится, он будет вынужден встать, хотя быдля того чтобы пропустить соседей по скамье. А в своем пиджаке он обречен.

Беккер понимал, что в данный момент ничего не можетпредпринять. Ему оставалось только стоять на коленях на холодном каменном полуогромного собора. Старик утратил к нему всякий интерес, прихожане встали изапели гимн. Ноги у него свело судорогой. Хорошо бы их вытянуть! «Терпи, —сказал он себе. — Терпи». Потом закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Беккер не сразу почувствовал, что его кто-то подталкивает.Подняв глаза, он увидел старика с усыпанным родинками лицом, который стоялперед ним, намереваясь пройти.

Беккера охватила паника. «Он уже хочет уйти? Выходит, мнепридется встать!» Он жестом предложил старику перешагнуть через него, но тотпришел в негодование и еле сдержался. Подавшись назад, он указал на целуюочередь людей, выстроившихся в проходе. Беккер посмотрел в другую сторону иувидел, что женщина, сидевшая рядом, уже ушла и весь ряд вплоть до центральногопрохода пуст.

«Не может быть, что служба уже закончилась! Это невозможно!Да мы только вошли!»

Но, увидев прислужника в конце ряда и два людских потока,движущихся по центральному проходу к алтарю, Беккер понял, что происходит.

Причастие. Он застонал. Проклятые испанцы начинают службу спричастия!

Сьюзан начала спускаться по лестнице в подсобное помещение.Густые клубы пара окутывали корпус «ТРАНСТЕКСТА», ступеньки лестницы быливлажными от конденсации, она едва не упала, поскользнувшись. Она нервничала,гадая, сколько еще времени продержится «ТРАНСТЕКСТ». Сирены продолжализавывать; то и дело вспыхивали сигнальные огни. Тремя этажами ниже дрожали игудели резервные генераторы. Сьюзан знала, что где-то на дне этого погруженногов туман подземелья есть рубильник. Кроме того, она понимала, что времени почтине оставалось.

Стратмор сидел наверху с «береттой» в руке. Он перечиталсвою записку и положил на пол возле себя. То, что он собирался сделать,несомненно, было проявлением малодушия. «Я умею добиваться своей цели», —подумал он. Потом он подумал о вирусе, попавшем в «ТРАНСТЕКСТ», о ДэвидеБеккере в Испании, о своих планах пристроить «черный ход» к «Цифровойкрепости». Он так много лгал, он так виноват. Стратмор знал, что этоединственный способ избежать ответственности… единственный способ избежатьпозора. Он закрыл глаза и нажал на спусковой крючок.

Сьюзан услышала глухой хлопок, когда уже спустилась нанесколько пролетов вниз. Звук показался очень далеким, едва различимым в шумегенераторов. Она никогда раньше не слышала выстрелов, разве что по телевизору,но не сомневалась в том, что это был за звук.

Сьюзан словно пронзило током. В панике она сразу жепредставила себе самое худшее. Ей вспомнились мечты коммандера: «черный ход» в«Цифровую крепость» и величайший переворот в разведке, который он должен былвызвать. Она подумала о вирусе в главном банке данных, о его распавшемся браке,вспомнила этот странный кивок головы, которым он ее проводил, и, покачнувшись,ухватилась за перила. Коммандер! Нет!

Сьюзан словно окаменела, ничего не понимая. Эхо выстреласлилось с царившим вокруг хаосом. Сознание гнало ее вперед, но ноги неслушались. Коммандер! Мгновение спустя она, спотыкаясь, карабкалась вверх поступенькам, совершенно забыв о таящейся внизу опасности.

Она двигалась вслепую, скользя на гладких ступеньках, ископившаяся влага капала на нее дождем. Ей казалось, что пар буквальновыталкивает ее наверх, через аварийный люк. Оказавшись наконец в шифровалке,Сьюзан почувствовала, как на нее волнами накатывает прохладный воздух. Ее белаяблузка промокла насквозь и прилипла к телу.

Было темно. Сьюзан остановилась, собираясь с духом. Звуквыстрела продолжал звучать у нее в голове. Горячий пар пробивался через люкподобно вулканическим газам, предшествующим извержению.

Проклиная себя за то, что не забрала у Стратмора «беретту»,она пыталась вспомнить, где осталось оружие — у него или же в Третьем узле?Когда глаза Сьюзан немного привыкли к темноте, она посмотрела на дыру, зияющуюв стеклянной стене. Свечение мониторов было очень слабым, но она все жеразглядела вдали Хейла, лежащего без движения там, где она его оставила.Стратмора видно не было. В ужасе от того, что ее ожидало, она направилась к кабинетушефа.

Когда Сьюзан уже сделала несколько шагов, что-то вдругпоказалось ей странным. Она остановилась и снова начала вглядываться в глубьпомещения Третьего узла. В полумраке ей удалось различить руку Хейла. Но она небыла прижата к боку, как раньше, и его тело уже не опутывали веревки. Теперьрука была закинута за голову, следовательно, Хейл лежал на спине. Неужеливысвободился? Однако тот не подавал никаких признаков жизни.

Сьюзан перевела взгляд на помост перед кабинетом Стратмора иведущую к нему лестницу.

— Коммандер?

Молчание.

Тогда она осторожно двинулась в направлении Третьего узла.Подойдя поближе, она увидела, что в руке Хейла зажат какой-то предмет,посверкивавший в свете мониторов. Сьюзан сделала еще несколько шагов и вдругпоняла, что это за предмет. В руке Хейл сжимал «беретту».