Тишина. Сердце Аны выпрыгивало из груди. Ладони ее потели. Карета продолжала катиться – извозчик даже не подозревал, что происходило внутри.

Затем дверь бесшумно открылась. Из нее выглянула Линн. Она подняла руку и показала один палец, подавая сигнал Ане. Один.

В карете был всего один пассажир. Им нужно было еще одно приглашение.

Ана жестом показала Линн, чтобы та ехала во дворец. А она пока дождется другую карету.

В почти в кромешной тьме было видно, как силуэт Линн напрягся от страха. Ана снова покачала головой и махнула рукой. Поезжай.

За этим последовала небольшая пауза. А потом Линн исчезла внутри. Дверь закрылась, не слышно было даже хлопка.

Все это действо заняло меньше минуты.

Ана спряталась обратно в тень, наблюдая, как карета повезла Линн по направлению к речной набережной, ведущей ко дворцу.

В скором времени появилась следующая карета.

Следуя тактике Линн, Ана спряталась позади экипажа, когда он проезжал мимо, а потом запрыгнула на запятки. Когда это делала Линн, казалось, что она не прикладывала никаких усилий, но из-за тряски Ану чуть не отбросило в сторону. Но она устояла.

Крепко ухватившись за карету, Ана сделала глубокий вдох и с помощью силы родства осмотрела внутреннюю часть кареты. Одно тело, кровь теплая и пульсирующая.

Ана открыла дверцу и запрыгнула внутрь. Силой родства она сжала шею женщины, а потом закрыла дверь. Несчастная дворянка извивалась на сиденье, задыхаясь. Лицо ее быстро краснело.

Ана зажала ей рот рукой, чтобы она не начала кричать. Она тянула на себя кровь женщины, пока ее глаза не закатились, и она не обмякла.

Карета продолжала катиться вперед. Снаружи все выглядело так, будто бы ничего не случилось.

Ана положила благородную даму на пол кареты, порылась в складках ее шелкового платья, и нашла то, что искала: пригласительное письмо, вложенное в конверт из золотой фольги и пахнущее розами.

И хотя женщина не была мертва, глядя на ее бесчувственную фигуру у своих ног, Ана ощущала чувство вины. Она раздвинула бархатные занавески и посмотрела в окно.

Ее сердце екнуло. Они уже свернули на набережную, и в поле зрения оказался дворец, находящийся по ту сторону реки.

Ее родной дом был самой прекрасной вещью, которую ей доводилось видеть. Крепость достигала огромной высоты, бело-желтые кирпичи блестели от налипшего снега и льда. За зубчатой стеной виднелись купола и шпили дворца. В серо-белой дымке мерцали огни, оживляя снежную каменную громаду чертога.

Ана была дома.

Мост Катерьянны был увешен плакатами и серебристыми украшениями. По обеим его сторонам сияли факелы, а статуи богов опустили свои сияющие лики и смотрели вниз на проходящих людей. Ана шепотом поприветствовала родителей и начертила на груди божекруг. Этой ночью мама помогала ей быть смелой, а отец сильной, чтобы исправить его же ошибки.

В конце моста, прямо у массивных золоченых ворот, ведущих во дворец, стояла шеренга стражников в синих плащах. У Аны засосало под ложечкой, и она вжалась в сиденье. Она обвела взглядом очередь из карет и увидела что-то такое, от чего ее сердце чуть не остановилось.

В десяти шагах, у края моста, стояли Садов и егерь с кировского Винтрмахта. Они, как ястребы, следили за движущейся процессией.

Как будто почувствовав ее взгляд, егерь резко повернул голову в сторону Аны. Он ее нашел.

Егерь что-то прошептал Садову и двинулся к карете Аны. На нее опустилось знакомое давление, и ощущение чужой крови погасло, как свеча. Ана знала, было уже слишком поздно.

Она распахнула дверь и спрыгнула на брусчатку. Вокруг слышались крики, топот сапог по мосту и лязг вынимаемых из ножен мечей. Чьи-то руки крепко схватили ее. Ану потащили назад и прижали к ограде моста.

Она машинально потянулась за своей силой родства, чтобы избавиться от удерживающих ее солдат, но ее ожидала непробиваемая стена, возведенная егерем.

Ана подняла голову. И встретилась взглядом с Садовым.

– Ах, – мягко произнес он. – Я тебя ждал.

Ана снова попыталась призвать силу родства, но стену было невозможно сдвинуть.

Стоящий рядом с Садовым егерь прищурил глаза. Она попалась прямо в расставленную ими ловушку. Линн. Ана бросила взгляд на вереницу карет, медленно движущихся по мосту и исчезающих в воротах дворца. Либо карета Линн уже была внутри, либо все еще ждала в очереди перед мостом. Во втором случае у нее было полно времени, чтобы сбежать.

По крайней мере, Линн будет в безопасности.

– Отпустите меня, – рычала Ана на стражников, пытаясь вывернуться из их рук. – Я кронпринцесса. И я требую аудиенции с братом.

У некоторых стражников округлились глаза, но тут выступил вперед Садов.

– Я знал, что ты вернешься, – протянул он, чтобы все услышали. – Ты вернешься, чтобы закончить начатое: убить своего брата так же, как и отца.

– Нет! – вскричала Ана, бросаясь на него. Давление на ее разум увеличилось, и она осела на землю.

Глаза Садова оставались холодными.

– Мой егерь опознал тебя как опасного аффинита. Тебя нужно усмирить.

Из складок плаща он достал хорошо знакомый ей пузырек и поднял его в воздух, как будто собирался произнести тост. Божевосх мелькнул в сияющем свете факелов.

Стражники крепко прижимали Ану к ограде моста. Под ней пенился и бушевал Хвост Тигра.

Выхода не было – если только она не сможет оказаться достаточно далеко от егеря, чтобы вернуть себе силу родства. Ана посмотрела на солдат, окружающих ее со всех сторон. Она напрасно попыталась установить связь с кровью своих захватчиков. Садов подошел к ней ближе и взял за подбородок. Его ногти вонзились в щеки, и Ана знала, что произойдет дальше, еще до того, как он пронзил ее своим черным взглядом…

Первая волна страха, вызванного Садовым, нахлынула на нее и выбила из головы все здравые мысли. Ноги Аны подкосились. Ее тело онемело; она обмякла в руках стражников, хватая ртом воздух. Перед глазами вращались мокрые камни брусчатки.

– Отпустите ее, – как сквозь пелену услышала она приказ Садова. Они отпустили ее и отступили на шаг назад. Ана тяжело опустилась на землю. Ее трясло, из глаз лились слезы.

– Я контролирую ее.

Между приливами волн страха Ана держалась за одну мысль. Скорее даже чувство, инстинкт, кричащий из воспоминаний. Десять лет назад.

Отсюда был только один выход.

Корчась в очередном приступе страха, Ана согнулась пополам и зажала рот рукой.

– Иди сюда, мой маленький монстр, – напевал Садов. – Будь паинькой, слушайся меня. Выпей божевосх, и мы отведем тебя к будущей императрице. Она хочет стать твоим союзником, а не врагом.