Рука Джека скользнула вверх по спине и стала знакомым движением поглаживать ее волосы.

— Я все знаю про пожар. Аполлония рассказала, как ты мучаешься из-за своего шрама.

Джек взял ее за плечи и повернул к себе.

— Прислонись к моему плечу. Я обещаю не смотреть, просто хочу обнять тебя.

Сильные руки обвились вокруг нее, и Франческа спрятала лицо у него на груди, вдыхая знакомый запах с такой жадностью, словно это был первый глоток свежего воздуха за последние пять лет. Не пытаясь заставить ее поднять голову, Джек гладил Франческу по голове, по спине и говорил — тихо, нежно, ласково.

Наконец она тоже обняла его. Франческа чувствовала на лбу дыхание Джека. Все в нем было таким знакомым, таким родным… Франческа ощутила покой в его объятиях и даже не вздрогнула, когда Джек легонько коснулся шрама, а потом, чуть отстранив, осторожно приподнял ее подбородок. Она посмотрела ему в глаза, синие и сияющие. Джека ничуть не испугал шрам, лицо его не выразило ни ужаса, ни жалости. Она уже забыла обо всем, кроме Джека.

За все эти годы Франческа только раз осмелилась взглянуть на его фотографию, но сейчас поняла, что ни один снимок не передает особого очарования Джека, неповторимого выражения пронзительно-голубых глаз.

И вот его губы слегка коснулись ее губ — быстро, всего на секунду, потом переместились на левую щеку и скользнули вдоль шрама. Франческа, словно защищаясь, подняла руку, но Джек перехватил ее.

— Ты всегда все преувеличивала, любовь моя, — прошептал он и снова прижал ее к своей груди. — Глупышка, ты по-прежнему прекрасна!

Джек отстранил от себя Франческу, пристально вгляделся в нее и снова прижался губами к шраму.

— Ну же, улыбнись, я хочу видеть твою улыбку!

Франческа с изумлением услышала свой смех.

Джек порывисто обнял ее и вздохнул с облегчением.

— Ах, дорогая, если бы ты знала, сколько раз я слышал твой смех во сне! Боже милостивый, как я по тебе скучал!

Он быстро поцеловал Франческу в губы, потом поднял ее с кровати. Она отошла к туалетному столику, чтобы поправить прическу, и встретила в зеркале полный восхищения взгляд Джека. К ней неожиданно вернулась уверенность в себе. В глазах Джека не было ни намека на отвращение. Франческа счастливо улыбнулась.

— Джек, хочу кое-что сказать тебе. У меня сын.

Джек знал от Жози, что Франческа вышла замуж и родила сына.

— Странно, я никогда не представлял тебя в роли матери. Для меня ты навсегда останешься той же невинной девушкой, какой я увидел тебя перед церковью Санта-Мария делла Салуте.

— Но я стала матерью.

— Это ничего не меняет. Я люблю тебя так же, как и тогда. Где мальчик?

— Спит в соседней комнате.

Они вошли на цыпочках в комнату Кристофера и остановились у кровати. Мальчик безмятежно спал. Глядя на его розовые нежные губки и чуть голубоватые веки, Франческа подумала, что, наверное, это и есть настоящее счастье — смотреть на спящего сына вместе с его отцом. Она оглянулась на Джека: в его глазах светилась нежность, но он смотрел не на ребенка, а на нее. Сходство отца и сына поражало. Увидев их рядом, каждый догадался бы, что Джек — отец Кристофера. Но только не Джек, для которого в эту минуту существовала одна Франческа.

Она удержалась от признания. Нужно подождать подходящего момента.

Франческа взяла Джека под руку, они спустились по главной лестнице и вошли в танцевальный зал. Не думая больше о шраме, она впервые за все это время спокойно огляделась и наконец оценила великолепие этой огромной, залитой огнями комнаты.

Все стихли и смотрели на них. Стоя в дверях и опираясь на руку Джека, Франческа наслаждалась произведенным впечатлением. Пять лет назад в палаццо Нордонья гости тоже взирали на нее с восхищением, только теперь она опиралась на руку Джека, а не отца. Если бы тогда она знала то, что знает сейчас, едва ли ей хватило бы храбрости предстать перед теми, кто помнил трагическую историю Сюзанны.

Как жаль, что она услышала ее. Правда это или вымысел, но рассказ Арчера терзал ее душу и отравлял радость.

Франческа и Джек закружились в вальсе. Отдавшись во власть музыки, она расслабилась в его объятиях и словно перенеслась в Венецию, в те времена, когда была юной, невинной и счастливой. У нее снова появилось ощущение, что именно для этого она и рождена.

Только Жози не радовалась, видя, как кружится в вальсе Франческа в объятиях красивого американца. Жози пристально наблюдала за парой, и когда принц Бенор Фаби предложил ей потанцевать, она ответила, что у нее разболелась голова, и отправилась к себе в комнату. Жози не лгала; ее в самом деле мучила пульсирующая боль в висках. Девушка была близка к обмороку. Теперь Франческа узнает, что это она, Жози, написала Джеку письмо от ее имени. При воспоминании об этом Жози покраснела. Хотя Франческа так и не сказала никому, что они сестры, любовь Жози к ней была сильнее зависти и уязвленного самолюбия. Теперь-то она научилась терпению! Но Франческа скоро выяснит, какую неприглядную роль сыграла сестра в развязке ее романа с Джеком.

Оставшись одна, Жози бросилась на кровать и задумалась о том, к какой катастрофе привели ее собственные деяния.

— Жози? Разрешите войти?

Она узнала голос принца.

— Входите, Бенор!

— Я принес вам аспирин. У меня всегда с собой аптечка. — Сунув руку в карман, Бенор достал пузырек с аспирином. — Еще я принес вот это — он дал ей лекарство из тех, что отпускаются строго по рецепту. — Это эффективное обезболивающее, но будьте с ним поосторожнее.

Жози, взяв лекарство, ушла в ванную, открыла упаковку с обезболивающим и пересчитала капсулы. Всего семь, только-только хватит, чтобы пережить трудный уик-энд. Она проглотила одну капсулу, потом выпила вторую, после чего привела в порядок прическу. Шпилька выскользнула из пальцев, Жози нагнулась за ней, и в тот же миг почувствовала, как по телу растекается приятная опийная истома. Неужели зелье подействовало так быстро? Она открыла дверь. Красавец принц сидел, откинувшись на спинку дивана.

— Спасибо, — сладко протянула Жози, готовая замурлыкать от удовольствия. — Мне уже лучше. Но, пожалуй, стоит запить таблетку шампанским. Может, принесете?

— Конечно, милая. — Бенор вышел за бутылкой и стаканами.

Жози улыбнулась. Ей вдруг стало все нипочем. Все тревоги, связанные с Франческой, исчезли в мгновение ока, как и головная боль. Она сбросила туфли и сняла чулки. Скорее бы принц вернулся!

Тихонько посмеиваясь, Жози вспомнила, как одна из дам сегодня сообщила ей по секрету, что принц Бенор — ценная находка. Мультимиллионер! Но он не кичился богатством и властью, вел себя безупречно-сдержанно. Хотя все здесь хорошо знали принца, Бенор держался чуть отчужденно, словно, как и Жози, чувствовал себя аутсайдером среди европейцев. Девушка видела, что заинтересовала принца.