– Ну что? – с неподдельным интересом спросил водитель. Его, видно, тоже охватил азарт поисков. Каждому нормальному человеку должно быть небезразлично дело, которое он выполняет.

– Приехали, – скрывая эмоции, ответил Макс. – Давайте во двор...

Когда «Волга» развернулась и уехала. Лапин опечалился. Таксист был единственным человеком, которого он здесь знал, продолжением ниточки Тиходонск – Степнянск – «Синяя ночь» – Казанский вокзал – искомый дом. Иллюзией связи с привычными местами. Теперь ниточка оборвалась и он остался с гигантским городом один на один. Мороз забирался под брюки, влажноватый снег норовил облепить лицо. Было сиротливо и бесприютно. Длинное серое здание под прямым углом стыковалось со смежным домом. Большинство квартир светилось, но многие оставались темными, ожидая хозяев. Его никто и нигде не ждал. Сергею не верилось, что он тоже сумеет зажечь свет в одном из окон.

Тем временем Карданов деловито осматривал запертые двери пяти подъездов. Решетки домофонов, россыпи кнопок под ними, еще ниже – круглые ручки с прорезями замочных скважин. Подойдя к первому подъезду, он вытряхнул из замшевого футлярчика ключи и приготовил самый маленький. Предметы из прошлого наконец обретали смысл. Но ключ вошел только наполовину, и Макс двинулся к следующей двери. Здесь тоже ждала неудача. В третью скважину ключ вошел, но не повернулся. К четвертой не подошел вообще.

Зато пятая дверь открылась сразу. Прошлое соединилось с настоящим.

Просторный и довольно чистый вестибюль показался знакомым. Три ряда почтовых ящиков вдоль длинной стены тоже навевали какие-то ассоциации.

Над ними висел указатель жильцов: на синем фоне белые фамилии и номера квартир. Ни одной знакомой фамилии Макс не увидел.

Наверх он пошел пешком, надеясь, что интуиция подскажет, к какой из квартир на четвертом-пятом этаже надо попробовать остальные ключи. Но интуиция молчала. Одинаковые двери – деревянная планка или декоративный пластик поверх броневого листа – слепо смотрели закрытыми стальными веками глазами замочных скважин. Подбирать ключи наугад было рискованно – вполне могли принять за квартирного вора.

Макс поднялся на шестой этаж, когда к мусоропроводу вышла неопределенных лет женщина в халате и с ведром в руках. Она пристально уставилась на него, и он решил, что уже заподозрен в тайном умысле на кражу.

Прижимаясь к стене, Карданов осторожно обошел неожиданного свидетеля и двинулся дальше.

– Валерий Сергеевич, – раздалось за спиной, и он решил, что женщина зовет соседа, чтобы поделиться подозрениями. Инстинктивно он ускорил шаг. – Валерий Сергеевич! Подождите, вы куда?

Макс обернулся. Женщина обращалась к нему. Он застыл на месте.

– Что с вами, Валерий Сергеевич? Зачем вы идете на седьмой этаж? И почему не здороваетесь?

– Извините. – Карданов слабо улыбнулся. – Я попал в аварию и почти потерял память. Я вас не помню.

– Мы же рядом живем! Я – в сто двадцать третьей, а вы – в сто двадцать четвертой!

– Извините. Это болезнь.

Макс медленно спустился на площадку и сразу увидел свою квартиру. Она отличалась от остальных обычной дубовой дверью – шесть лет назад еще не было моды на стальные облицовки.

– Вас спрашивали несколько раз какие-то люди... Сказали – сослуживцы... Но те небось знают, куда вы уехали! Я уж подумала – шпионы...

Женщина смотрела очень серьезно.

– Почему вдруг шпионы?

– А квартира-то чья? Минатомэнерго! Меня много раз предупреждали, особенно когда только дом заселили...

– Когда они приходили? – с безразличным видом спросил Макс.

– Первый раз с полгода назад... И совсем недавно... Оставили телефон, просили позвонить, если вы появитесь. Прям я им так и разбежалась звонить! Что я, порядков не знаю?

– Как вас зовут?

Женщина удивилась.

– Валентина Андреевна. Неужто и вправду позабыли? А я всех хорошо помню. Дольше всех первые жили, Петя с Таней. А потом началась чехарда: поживут два-три года и уезжают. Правда, все серьезные, культурные, ничего не могу сказать! Но все парами – муж с женой, муж с женой. Только вот вы одинокий. И тоже дольше всех прожили... Да еще вернулись! А ведь никто не возвращался...

– Валентина Андреевна, мы еще поговорим, но чуть позже. Я устал с дороги. А вы пока никуда не звоните. Успеется...

Она кивнула.

– Заходите, я вас покормлю. У вас же нет ничего! Почитай, пять лет проездили... Даже шесть!

– Спасибо, не сегодня.

Сейфовый ключ легко вошел в прорезь и мягко провернулся один и второй раз. Крестообразный отщелкнул засов и втянул защелку. Дверь открылась.

Лапин-Карданов с замиранием сердца зашел в незнакомую квартиру. Свою квартиру, в которой не был шесть лет.

Тиходонск, 11 февраля, 14 часов 15 минут, минус два, легкая облачность.

Установить контакт Лапина на ПО «Электроника» Юмашев поручил начальнику своей информационной службы, и тот блестяще справился с заданием, уже через час доложив результат. Проверка телефонного аппарата покойного Терещенко выявила два связанных между собой звонка. Восьмого февраля он позвонил в ПО «Электроника», девятого ему звонили из фирмы кабельного телевидения. Объединяло оба звонка то, что на другом конце провода находился Григорий Михайлович Мелешин. Митяев успел даже навести о нем некоторые справки.

– Жучара еще тот! – сообщил он – Организовал свое дело, «кинул» соучредителей, тянет детали с «Электроники», не платит своим работягам...

«Крышей» у него какие-то блатные. Адрес фирмы...

Юмашев слушал начальника разведки внимательно, а его гость – человек с холодным немигающим взглядом и нечеловеческими ушами – рассеянно рисовал электронной ручкой на экране наладонного компьютера. Но безразличие было притворным: и фамилию, и адрес он записал совершенно точно.

– Так ты угостишь меня сегодня обедом? – спросил К., поднимаясь. – Только зайду кое-куда...

Через комнату отдыха он прошел в туалет. Почти сразу служба технической безопасности зафиксировала радиовсплеск из здания банка, но расшифровать его не смогла. По внутренней связи Тимохин встревоженно доложил начальнику.

– Не надо искать источник, я знаю, в чем дело, – успокоил его Юмашев.

На миг к нему вернулась уверенность в себе. Руководитель крупного банка, за ним большие деньги, серьезные связи, охрана, он узнает о том, что делал в сортире К., еще до того, как тот вышел из него! Почему он теряется, когда тот рядом? Неужели все дело в каком-то животном магнетизме, подавляющем волю и вызывающем страх? Ну и что, если тот привез с собой нескольких головорезов и сумел их умело расставить? У него есть не менее опасные люди, и их гораздо больше!

Юмашев вздохнул полной грудью. Сейчас он спросит: всегда ли мочеиспускание К, вызывает импульс радиоволн? Пусть знает, что они здесь тоже не пальцем деланные... Но, когда человек со звериными ушами вернулся, прилив уверенности прошел. И проявлять излишнюю осведомленность ему расхотелось.