— Ты живешь у себя? — насторожился он.

— Нет. Но вечером буду там.

— Когда подъехать? — подумав, спросил Орлов.

— Да когда вам удобнее.

— Скажем, часов в восемь, хорошо?

— Жду, — обрадовалась я.

Мы отправились в центр и пару часов бродили по магазинам.Женщина, которой позволили купить себе столько подарков, сколько она захочет, ивернувшаяся с пустыми руками, несомненно, убедит окружающих в том, что онасумасшедшая. Сумасшедшей я буду только с понедельника, так что следует себяпорадовать. Изрядно потратившись, мы вернулись к Папе.

А дальше началось сплошное невезение. Сначала пришлосьпозаботиться об ужине, для этого съездить в магазины за продуктами (продуктоввсегда покупали помногу с расчетом на несколько дней), потом Папу потянуло налирику, и он завел со мной беседу, а затем решил сыграть в шахматы. Стиснувзубы, я делала вид, что это лучший день в моей жизни.

«Орлов может позвонить, убедится, что меня нет дома, и навстречу не пойдет», — с тоской думала я.

Без пятнадцати восемь, лишившись остатков терпения, я вдругвспомнила, что не купила свечи для праздничного торта. Универмаг работает додесяти, и я вознамерилась ехать немедленно. Папу мое решение не только ненасторожило, но даже не удивило. В общем, мы с Резо полетели сломя голову комне на квартиру, но все равно появились там с опозданием в полчаса. Орлова,конечно, не было. Я чертыхалась и принялась ему звонить, но ни дома, ни наслужбе застать его не смогла. В крайней досаде пнула кресло, и мы отправилисьдомой.

Ночью ко мне явился Резо. Было это крайне неосмотрительно,поскольку Папа находился дома, но я сочла за лучшее его не гнать. Во-первых,это было бы недальновидно, во-вторых, просто не хотелось.

— Тебя здесь что-нибудь держит? — спросил Резо,когда я меньше всего на свете была настроена разговаривать.

— Где?

— Ну… в этом доме…

— Меня держишь только ты, причем больно…

Он испуганно разжал ладонь, а я фыркнула:

— Да ладно, я пошутила. Ты вообще-то понимаешь шутки?

— Твой Док опасен. Почему он хочет упечь тебя вбольницу?

— Как думаешь, я правда чокнутая?

— Не знаю, — подумав, ответил он. — Для меняэто не имеет значения. Чокнутая, значит, чокнутая, тут уж ничего не поделаешь.

— Вот утешил, — опять фыркнула я.

— Ты никого не слушаешь, это плохо. Твой Док опасен, ончто-то про тебя знает, а мне ты не объясняешь, что к чему, из-за этого янервничаю.

— Нервничать не стоит, — заверила я. — Лучшепоцелуй меня.

Однако на следующий день я сама занервничала, да еще как. Мыотправились на загородную прогулку (предполагалось, что, перед тем как лечь вбольницу, мне стоит немного побыть на свежем воздухе). Я сразу же сталавысматривать телефон. Резо предложил свой сотовый, ну и нарвался на несколькодобрых слов, затих и сосредоточился на дороге.

Скобелеву я звонила в течение двух часов и все без толку,трубку снять не пожелали. А я начала злиться. Время поджимало, дел невпроворот,и вдруг такая неудача. Намотав по городу не меньше сотни километров, я,чертыхаясь, собралась возвращаться к Папе. Потом неожиданно передумала исказала Резо:

— Давай заскочим к нему домой. Для начала простопроедем мимо.

Беспокоилась я не зря. Только мы свернули во двор нужногодома, как увидели Дока. Он выскочил из подъезда, где жил Скобелев, и на нем,как говорится, лица не было.

— Тормози! — завопила я и бросилась к нему.

К этому моменту Док стоял, точно соляной столб, пытаясьрешить, куда бежать и что делать.

— Док! — крикнула я, после того как трижды позваланормальным голосом и даже подергала за локоть. Он вроде бы очнулся, посмотрелна меня белыми от ужаса глазами и попытался удрать. Однако от Резо так простоне сбежишь. Он ухватил моего бывшего друга за шиворот и впихнул в машину. Мыотъехали метров на пятьсот, Док начал приходить в себя и вроде бы испугался ещебольше.

— Это ты… — прошептал он невпопад.

— Конечно, это я, — пришлось подтвердить мне.Мысли в его голове скакали, как блохи. — Скобелев жив? — спросила яне для того, чтобы узнать, а для того, чтобы дать Доку возможность очухаться.

— Нет, — мотнул головой Док. — Он… онповесился, в ванной.

— Как ты вошел в квартиру?

— Дверь была открыта…

— Мудро. Выходит, Виктор не хотел доставлять людямбеспокойство, ломать дверь и все такое прочее…

— Как ты можешь? — пробормотал Док, закрывая лицоладонями.

— Между прочим, его убила не я. Если разобраться, убилего ты.

— Чушь…

— Когда ты был у него? — церемониться с Доком я несобиралась и голос слегка повысила.

— Вчера. Я позвонил Орлову, он рассказал, что ты хочешьвстретиться с ним, и я поехал к нам… к тебе на квартиру. Ждал там полдня,думал, что вместе мы найдем выход из положения.

— Выход — упрятать меня в психушку?

— Ты больна, Варя! — взвизгнул он. — Ты самане ведаешь, что творишь…

— Ладно, что дальше? — расспрашивала я больше дляРезо, потом ведь вопросами замучает, ну и самой нужно было время, чтобы решить,как выбраться из дерьма.

— Орлов не приехал. Меня это обеспокоило. Я попыталсяразыскать его и…

— Что "и"? — рявкнула я.

— Его сбила машина, когда он возвращался со службы.Господи, Варя, что ты наделала?

— Я? — У меня только что глаза из орбит невылезли. — Спятил, Док? Я сбила Орлова машиной? Слушай, как тебе такое вголову пришло? Хоть вы и свиньи и возжелали упрятать меня в психушку, но сментами я не воюю. Задачи у меня другие, Док.

Я вздохнула, а он покачал головой, не желая мне верить.

— Ты назначила встречу, но приходить на нее несобиралась… Ты убила его. Он тебе мешал, и ты убила.

— Я сбила человека машиной? — не веря своим ушам,поинтересовалась я. — Что ты городишь? Каждый день кого-нибудь сбиваетмашина. Тебе не пришло в голову, что это случайность?