– Твоя мать поднялась к дому и позвонила копам, – сказал Мэнкс. – Я вынужден отдать ей должное. Она не медлит, когда нужно создать мне проблемы.

– И что вы будете делать, когда полиция заметит нас? – спросил Вейн.

– Не думаю, что копы ищут «Роллс». Они едут к твоей матери.

Передние машины начали прижиматься к обочинам дороги. Голубовато-серебряные стробирующие огни взлетели на вершину низкого холма, опустились на склон и помчались к ним навстречу. «Призрак» свернул к краю дороги и значительно замедлился. Но не остановился.

Полицейская машина пронеслась мимо них на скорости почти шестидесяти миль в час. Вейн повернул голову, провожая ее взглядом. Водитель даже не посмотрел на них. Мэнкс спокойно управлял автомобилем. Точнее, машина ехала дальше. Мэнкс вообще не прикасался к рулю. Он опустил щиток и осматривал себя в зеркале.

Чередование яркости и тьмы теперь шло более медленно, как будто крутящееся колесо рулетки, говорившее о том, что шар скоро остановится на красном или черном. Вейн уже не чувствовал того ужаса, который одолевал его во дворе матери. Он поднялся с пола и устроился на сиденье.

– Вам нужно показаться доктору, – сказал мальчик. – Высадите меня в лесу и отправляйтесь к врачу. Ваше ухо починят, прежде чем я доберусь до города или кто-нибудь найдет меня.

– Спасибо за заботу, но я предпочитаю не получать лечение в стальных наручниках, – ответил Мэнкс. – Мне поможет дорога. В дороге мне всегда становится лучше.

– Вы отвезете меня в Страну Рождества? – спросил Вейн.

Казалось, что его голос приходил издалека. Он был сонным и глухим.

– Со временем, – ответил Мэнкс, посмотрев на него в зеркало заднего вида.

– Это реальная страна? Или вы называете так место, где можете кого-то убить?

– Странно, что ты думаешь, будто я везу тебя в какое-то место, чтобы убить. Я мог бы расправиться с тобой у дома твоей матери. Но нет! Страна Рождества вполне реальна. Найти ее нелегко. Ты не сможешь попасть туда по обычным дорогам, но имеются другие пути, которых ты не найдешь на географических картах. Они снаружи нашего мира и все же находятся в нескольких милях от Денвера. Некоторые из них существуют в моей голове…

Он постукал пальцем по правому виску.

– Я беру эту часть с собой – везде, куда еду. В Стране Рождества живут спасенные мной дети, но никто из них не удерживается там против воли. Они не станут покидать это место. Однако дети будут рады тебе, Вейн Кармоди. Они хотят быть твоими друзьями. Скоро ты увидишь их… И когда ты попадешь туда, это будет чувствоваться, как возвращение домой.

Под колесами шипел асфальт.

– За последний час ты много волновался, – продолжил Мэнкс. – Поспи немного, дитя. Если случится что-то интересное, я обязательно разбужу тебя.

Не было никаких причин делать то, что говорил ему Чарли Мэнкс. Но вскоре Вейн обнаружил, что лежит на боку, положив голову на пухлое кожаное сиденье. Если в целом мире и имелся какой-то более умиротворяющий звук, чем шелест дороги, то Вейн его не знал.

Колесо рулетки щелкало и щелкало, пока наконец не остановилось. Шар замер на черном.

Озеро

Вик выплыла на отмель, затем одолела еще несколько футов до песчаного пляжа. Там она перекатилась на спину. Ноги по-прежнему оставались в озере. Она неистово содрогалась в хватке яростных, почти парализующих спазмов и издавала звуки, которые были слишком гневные, чтобы называться рыданиями. Возможно, она плакала. Она не знала точно. Внутренности Вик сильно болели, словно ее сутки рвало.

При похищении все важные события случаются в первые тридцать минут, – подумала Вик. Ее ум повторял то, что она однажды слышала по телевизору.

Вик не думала, что совершит в следующие тридцать минут какие-то важные поступки. Она не думала, что какой-нибудь коп найдет Чарли Мэнкса. Тем не менее она поднялась на ноги, потому что должна была делать все возможное – имело это значение или нет.

Она шла, как пьяница при сильном ветре, – качаясь и следуя тропе, ведущей к задней двери. Там она снова упала. Вик встала на четвереньки и, используя перила, поднялась на ноги. Начал звонить телефон. Вик заставила себя идти дальше, невзирая на очередной приступ колющей боли – настолько острой, что у нее перехватывало дыхание.

Она прохромала через кухню, добралась до телефона и успела ответить на третий звонок – как раз до того, как тот перешел на голосовую почту.

– Мне нужна помощь, – сказала Вик. – Кто это? Вы должны помочь мне. Злодеи забрали моего сына.

– Все нормально, мисс Макквин, – сказала маленькая девочка на другом конце линии. – Папочка хорошо водит машину. Он постарается, чтобы Вейн по-настоящему повеселился. Ваш сын скоро будет здесь. Он приедет в Страну Рождества, и мы покажем ему наши игры. Разве это не прекрасно?

Вик нажала кнопку ОКОНЧАНИЕ ЗВОНКА и набрала 911. Женщина сообщила ей, что она позвонила в службу экстренных событий. Ее голос был спокойным и участливым.

– Какова природа вашей чрезвычайной ситуации?

– На меня напали. Человек похитил моего сына. Я могу описать машину. Они только что уехали. Пожалуйста, пришлите кого-нибудь.

Диспетчер старалась держать тон уверенного спокойствия, но это ей не удалось. Адреналин меняет все.

– Вы ранены?

– Забудьте об этом. Поговорим о похитителе. Его имя Чарли Талент Мэнкс. Он очень старый.

Мертвый, – подумала Вик, но не сказала этого.

– Около семидесяти лет. Выше шести футов ростом, лысый, около 200 фунтов. С ним был другой мужчина, более молодой. Я не рассмотрела его.

Потому что он носил долбаный противогаз. Однако этого она тоже не сказала.

– Сейчас они в «Роллс-Ройсе» «Призрак» тридцатых годов выпуска. Мой сын на заднем сиденье. Ему двенадцать лет. Зовут Брюс, но ему не нравится это имя.

Вик начала плакать, не в силах остановиться.

– У него черные волосы, пять футов роста, и он носит белую майку без всяких надписей и рисунков.

– Виктория, полиция уже в пути. Эти мужчины вооружены?

– Да. У более молодого пистолет. А у Мэнкса какой-то молот. Он ударил меня им два раза.

– Я направлю к вам «Скорую помощь». Доктор осмотрит ваши раны. Вам удалось запомнить номер?

– Это долбаный «Роллс-Ройс» из тридцатых годов. На заднем сиденье находится мой мальчик. Сколько таких машин, по-вашему, разъезжает по дорогам?

К ее горлу снова подступили рыдания. Она прокашлялась и заодно назвала номер:

– Эн о эс четыре а два. Битая пластина. Читается по-немецки как Носферату.

– Что это означает?

– Какая разница? Погуглите сами.

– Я извиняюсь. Понимаю, что вы расстроены. Мы уже подняли тревогу. Сделаем все возможное, чтобы вернуть вашего сына. Я знаю, вы напуганы. Успокойтесь. Пожалуйста, успокойтесь.