По всему миру эти книги появлялись. По большей части в века темные, давние. Тогда, когда еще решалось, чему в этом мире царить – свету Божьему либо снова тьме дьявольской. Тогда колдовское племя на род людской наступало, кровь лилась и костры пылали… Как самое страшное оружие адептам своим даровали князья ада проклятые книги, склоняя к неописуемому злу.

Та угроза миновала. Нечисть и ее слуг удалось обуздать, да вывести под корень не получилось. С той поры и дремлют по всему миру черные тома, в надежных захоронках упрятанные, ждут своего часа. И час этот, боюсь, снова настал…

– И у нас, получается, такие книги где-то припрятаны?

– Да, Алеша, увы. Хоть и слабее намного в святой Руси было чернокнижие, чем в «просвещенной Европе», но и здесь погани этой хватало. Как минимум о двух таких книгах известно.

Три сотни лет тому назад, в семнадцатом веке всплыла одна из них в Москве. Донесли люди, что не кто-нибудь, а боярин Автамон Матвеев чтением «запретных книг» балует и с нечистой силой знается. Смертию казнить его не стали – то ли по знатности рода, то ли, как сейчас говорят, «за недоказанностью». Но всего имения лишили и в ссылку законопатили аж в Мезень, под самый Архангельск.

Спустя время взошел на престол государь Петр Алексеевич, тот самый, которого многие православные не иначе как «антихристом» навеличивали. Захотел он, по легенде, той книгой завладеть – ради великой власти, которую она давала. Отправился в Мезень гонец царский – Михайла Акулов. Сумел ли он проклятую книгу добыть? Тут рассказы расходятся. Многие считают, что сумел. Вот только нашли его после в ближайшем лесу…

Тело его так изорвано да изуродовано было, что едва узнали. Крест нательный – в рот засунут. И что характерно – даже при голоде зимнем и бескормице ни зверь, ни птица лесные к останкам его не притронулись. И люди – тоже. Кошель с деньгами, оружие дорогое, сбруя конская да и сам конь – все цело было. Одна лишь книга пропала – если была, конечно. С той поры следы «автамоновского» тома затерялись.

– А второй случай?

– Второй случай как раз к нам самое прямое отношение и имеет. Согласно другой легенде, еще за сто лет до тех событий, о которых я только что рассказывал, другая «черная книга» была отпечатана именно в Киеве. Не только написана, заметь – напечатана.

Прознал об этом первый государь всея Руси – Иоанн Васильевич Грозный, с ведьмами да колдунами крепко боровшийся. Печатню оскверненную спалили, всех, кто к книге этой отношение имел, либо казнили, либо в монастыри на покаяние отправили навечно. Суровые тогда были времена…

– С самими-то книгами что стало?

– Тут, Алеша, разное говорят. Одни верят, что собрав все до единой книги, велел царь их сжечь – да не вышло. И никаким другим способом уничтожить не удалось тоже. Тогда сложили их в одном месте – то ли, как пишут, «в столпе каменном», то ли в погребе глубоком, да и запечатали, как верили, «на вечные времена». Другие же твердят, что не все книги в руки Грозному и людям его дались – часть удалось колдунам утаить, спрятать. Вот теперь и хранятся они где-то здесь, у нас под носом.

– И что же, за столько лет не искал их никто? Хотя бы и Братство?!

– Искали. Да только все без толку. Все, что в руки к нам попадало – тысячная копия с сотой переписки. Либо вовсе бред сущеглупый, «под старину» состряпанная современная писанина. А настоящие… Как сказал герой в одном хорошем фильме, «трудно искать черную кошку в темной комнате».

– Особенно если ее там нет…

– То-то и оно, Алеша, что есть! И знаем мы это доподлинно. Вот только не мы одни, к превеликому сожалению.

– Ну, и зачем они им вот прямо сейчас понадобились – эти книги?! Так, что прямо вынь да положь! Ведь ни времени, ни денег не жалеют, ни собственных жизней, которые они, ой, как ценят.

– Существует предание… Даже не предание, а пророчество скорее… Его долгие года чуть ли не вздорной выдумкой считали, вышучивали даже. Вот только потом не до смеха стало…

– Так о чем пророчество-то?!

– Ну, полностью, как говорится, со всеми нюансами пересказывать не буду – долго это. Но суть такова, что если в тринадцатый год тринадцать колдунов со всего света обретут черные книги по числу своему, то смогут они с их помощью провести обряд и призвать зло, которое веру нашу святую повергнет и полмира кровью зальет.

– Ну, ничего себе! Погодите-ка… Тринадцатый год… Кровью полмира… Так ведь такое было уже! Мировая война, революции по всей Европе…

– Быстро соображаешь. Та самая война, что первую великой и мировой нарекли, именно в четырнадцатом году и началась. А потом пришла страшная смута, и церковь наша пусть не повержена была, но огромные страдания и гонения претерпевала долгие годы. Веры в Бога людях не уничтожили, но сколько же безбожников породили! В другой земле и вовсе чернокнижники чуть ли не всю власть взяли – и новую войну учинили, еще страшней прежней. Вот только после этого и стало понятно, что пророчество это – не выдумка.

– То есть получается, сейчас они то же самое сотворить хотят? А тех книг, что у нас где-то спрятаны, колдунам «до комплекта» не хватает?

– Верно. Но мало того – все на то указывает, что и сам обряд творить они собираются здесь, на нашей земле, в святом Киеве.

– Это еще зачем?

– А человека, чтобы наверняка убить, куда бьют?

– Ну, по-разному… Да понял я, понял. Вы про сердце сказать хотели.

– Именно. С этой земли, с берегов Днепра, на которых Киев крестился, пошла на Руси вера православная. И если здесь же ее уничтожить, попрать, осквернить, то снова на православные земли такое зло хлынет, какого давно не видели.

– Война?!

– И война тоже, Алеша. Но не просто схватка с врагом, а такая, чтобы брат с братом в бою опять сошелся, отец с сыном. Чтобы православные снова православных убивали, чтобы ненависть и злоба в сердцах их поселились. Чтобы Бога они отринули и к ложным «пророкам» да «мессиям» склонились.

– Погодите, отец Михаил… Я вас, уважаю, конечно – как отца духовного, как человека тоже… Но что-то вы, по-моему, не то говорите. Это что же – война гражданская на Украине будет? Или, может, мы, тоже скажете, с русскими воевать начнем?! Пророчества пророчествами, но в такое я не поверю, хоть убейте!

– «Убейте»… Не бросался б ты такими словами без толку – не пацан уже. И заодно не твердил бы «не может быть» о том, что было уже. Хотя бы ту, прошлую гражданскую войну вспомни. Или, к примеру, того же Мазепу поганого, не в этом святом месте будь помянут этот богоотступник, которого сейчас кое-кто героем сделать пытается.

– Так то когда было! А теперь, после Великой Отечественной, когда наши деды и прадеды вместе фашистов били! После всего…

– Ты во Львове об этом потолкуй…

– Тьфу ты, батюшка! Скажете тоже… Вы всех украинцев с галичанами-то не равняйте.

– Мне, Алеша, все едино. Ибо сказал Господь, что несть для него ни эллина, ни иудея. Я людей ни по нации, ни по расе, ни по языку на агнцев и козлищ делить не собираюсь. Но есть те, кто по заповедям Божьим стремятся жить, а есть и другие – которые за тридцать сребреников Бога продать готовы. Которых среди нас больше – увидим скоро…