– А теперь можешь?

– Теперь могу. И потом, рано или поздно ты должна позвонить матери. Иначе она будет волноваться.

– Ну да… – соглашается Элис и добавляет с горечью: – Через месяцок хватится, наверное. – Она вздыхает. – Ладно, и что мне ей сказать? Что у меня появился друг, с которым мы смотрим «Черный список» и едим куриный суп?

Билли молчит, пытаясь что-то придумать.

Элис тем временем расплывается в улыбке.

– Знаешь что? Я ей скажу, что бросила колледж. В это она поверит. И что я еду в Канкун с друзьями. Это тоже вполне укладывается в ее картину мира.

– Серьезно?

– Да.

Билли приходит в голову, что в одном этом слове выражена вся суть отношений матери и дочери: слезы, попреки и захлопнутые двери.

– И все-таки над историей еще надо поработать, – говорит он. – Но сейчас нам пора.

Два съезда ведут с трассы к району Шервуд-Хайтс, и возле обоих есть скопления закусочных быстрого питания, заправок самообслуживания и мотелей. Билли велит Элис подыскать несетевой мотель. Пока она разглядывает знаки, он незаметно вытаскивает ругер из-за пояса и прячет под сиденье. На втором съезде Элис указывает ему на мотель «Пенни пайнс» и спрашивает, годится ли такой. Билли отвечает, что годится, и снимает два смежных номера, расплачиваясь кредиткой Далтона Смита. Элис ждет его в машине. Билли невольно вспоминает «Third Rate Romance»[43], старинную песенку группы «Amazing Rhythm Aces».

Они переносят вещи в номера. Билли достает из сумки свой «макбук» и кладет его на единственный столик (хлипкий и шаткий – надо бы подложить что-то под одну ножку), снова застегивает сумку и закидывает ее на плечо.

– Зачем она тебе?

– Нужно кое-что прикупить. И смотрится она как надо. Солидно, профессионально. Продиктуй-ка мне свой мобильный.

Элис диктует, и он добавляет ее в свой список контактов.

– У тебя есть адрес дома, где живут те парни? – Вообще этот вопрос следовало задать раньше, но ему было немного не до того.

– Номер дома не помню. Комплекс называется «Лэндвью эстейтс», стоит на федеральной трассе номер десять. Последняя остановка перед аэропортом, потом автобус разворачивается и едет обратно. – Элис берет его за рукав и подводит к окну. Показывает пальцем на дома вдалеке. – Я почти уверена, что это и есть «Лэндвью эстейтс». Трипп живет – они живут – в корпусе Си.

– Третий этаж?

– Да. Номер квартиры не скажу, но она в самом конце коридора. На входе в подъезд кодовый замок, и я не видела, какие Трипп набирал цифры. Как-то не пришло в голову, что мне это может понадобиться.

– Ничего, я сумею войти.

По крайней мере Билли на это надеется. Его конек – это огнестрельное оружие, а не взлом кодовых замков.

– Ты еще вернешься перед тем, как туда ехать?

– Нет, но я буду на связи.

– Мы сегодня ночуем здесь?

– Не знаю. Как пойдет.

Она еще раз спрашивает, действительно ли он хочет это сделать. Билли отвечает «да», и это не ложь.

– А вдруг что-то случится?

Может, и случится. Билли понимает, что это рискованно, но готов довести задуманное до конца, если сумеет. Они должны поплатиться.

– Если ты против, только скажи, и я никуда не пойду.

Элис берет его руку и стискивает.

– Береги себя, – говорит она. Ладонь у нее холодная.

Он выходит в коридор, но на полпути разворачивается. Стучит в дверь. Элис открывает.

– Как Трипп выглядит?

Она достает телефон и показывает ему фотографию.

– Щелкнула его, когда мы ходили в кино.

Мужчина, который напоил ее, накачал наркотиками и вместе с двумя дружками изнасиловал, а потом выбросил из машины в канаву, как мусор, держит пакетик с попкорном и улыбается: глаза сияют, зубы белые и ровные. Билли приходит в голову, что он похож на актера из рекламы зубной пасты.

– Понял. А остальные?

– Один коротышка, веснушчатый такой. Второй намного выше, смуглый. Не помню, кто из них Джек, а кто Хэнк.

– Это не важно.

Рядом с мотелем стоит торговый центр «Аэропорт», а вплотную к нему – большой «Уолмарт», даже больше мидвудского. Билли запирает машину, памятуя о пистолете под водительским сиденьем, и идет в магазин. Маску он находит сразу: до Хэллоуина несколько недель, но магазины всегда вываливают праздничный хлам загодя. Еще он покупает бинокль, упаковку прочных кабельных стяжек, пару тонких перчаток, ручной миксер «Мэджик уонд» и баллончик чистящего средства для плит и духовок «Изи-офф». На улице два копа – настоящие копы, а не охранники «Уолмарта» – попивают кофе и обсуждают подвесные лодочные моторы. Билли им кивает:

– День добрый.

Они кивают в ответ и возвращаются к разговору. Билли бредет вразвалочку до середины парковки, а потом быстренько бежит к своему «форду». Перекладывает пистолет и покупки в пустую сумку для ноутбука и отправляется в «Лэндвью эстейтс». Жилой комплекс вполне приличный – для молодых холостяков даже слишком, – но не настолько элитный, чтобы иметь будку с бывшим копом-охранником на входе. Парковка возле корпуса Си в это время дня почти пуста.

Билли паркуется напротив двери, снимает накладной живот и ждет. Минут через двадцать к дому подруливает спортивная «киа-стингер», и из нее выходят две девушки с покупками. Билли поднимает бинокль. Они подходят к двери и вводят код, но одна девушка загораживает ему обзор. Еще через двадцать минут подходит мужчина… Впрочем, не тот, что ему нужен, лет пятидесяти. Он тоже стоит между Билли и панелью кодового замка – никакой бинокль не поможет.

Нет, так ничего не выйдет, думает Билли.

Можно попробовать войти вместе с кем-нибудь («Ой, придержите дверь, пожалуйста!»), но такие приемчики, наверное, работают только в кино. И потом, сейчас середина дня, за сорок минут в подъезд вошли два человека, и никто не выходил.

Билли закидывает на плечо сумку и обходит дом сзади. Там есть небольшая дополнительная парковка, и на ней стоит фургон. На бампере – стикер с надписью: «ДЭДХЕДЫ[44] – ОТСТОЙ». Ага, если фургон не сломан (что, конечно, тоже возможно), по крайней мере один из этих недоносков сейчас дома.

Слева от двери (черный выход или какая-то подсобка?) стоят два больших мусорных контейнера. Справа – шезлонг и ржавый столик с пепельницей. Дверь приоткрыта и подперта изнутри кирпичом: тот, кто выходит сюда покурить, явно не хочет каждый раз возиться с замком.