– Ты про бабу! Про бабу им расскажи. – Подмигнул также подплывший Каратур.

Орх принялся рассказывать, да так залихватски, что Олег покраснел, а Стив покрылся мечтательным румянцем. Следом последовал другой рассказ, и Олег вдруг заметил, что лица плотогонов стали как-то светлее, вечно нахмуренные брови разгладились. В лагере они, вообще, никогда не болтали без дела, а лишь обменивались скупыми фразами. Сейчас же трещали как заведенные.

Тем временем солнце порозовело, стало заваливаться за кромку леса. От берега потянуло запахами мокрой тины и прелым ивняком. Заканчивался второй день пути. Утром третьего дня Каратур связал плоты, объединив их в один.

– Гуськом пойдём, – лениво потянулся он, позевывая. – Дорога теперь будет только спи-отдыхай.

Оттолкнулись от берега, и маленький караван, хлюпая на мелкой волне, безмятежно поплыл по реке. Орх, воткнув меж брёвен багры, принялся мастерить вешалку для сушки одежды. Каратур взялся за рыбалку. А мальчишкам было поручено оттереть плоты от нанесенной за время пути грязи, собрать набившиеся тут и сям обрывки водорослей и тины.

Следующие дни были однообразны и спокойны. Величественно несла река связку из трех плотов, а вокруг не было ни души. Лишь единожды напрягся Олег, увидав сожженный остов сторожки.

– Тут раньше пост был стражников из Ульма, – озадаченно сказал Каратур, переглядываясь с Орхом. – Через день первая деревня должна быть.

Олег, заметив переглядывания плотогонов, все понял правильно и принялся налаживать свой самострел, разобранный и хранившийся до этого в просмоленной котомке.

Следующим днем все напряженно ждали, когда из-за поворота покажется деревня, и с облегчением вздохнули, увидев ее без чернеющих от пожара остовов. Однако новости, которыми поделились местные, были нерадостны. В стране продолжала бушевать яростная гражданская война. Сиятельные вельможи резали друг друга с остервенением. Причем к Ульму трижды за зиму подходили дружины высокородных и откатывались ни с чем.

Плотогоны решили не рисковать и вернуться назад, решать, как быть. А мальчишки настроились сплавляться до Ульма. Они отдали сапоги и один багор, второй плотогоны им подарили.

В деревне ребят уговорили взять на плоты трех селян, нагрузивших на плоты свои товары на продажу. В основном деревянные ложки, сваленные в кучу в плетеных коробах. Отдельно были поставлены короба с расписной деревянной посудой. Эти угрюмые спутники весьма подозрительно косились на мальчишек, вызывая в голове Олега образ белого коридора, залитого сиянием, и голос: «Никому нельзя верить».

С тем и поплыли. Причем на ночевках ребята ели свое, крестьяне строго свое, даже не предлагая мальчикам свои харчи. Ближе к городу стало ясно, что с Ульмом творится беда. Сожженные деревни по обоим берегам реки и отсутствие людей пугало невольных путешественников. Поэтому, когда на правом берегу показались всадники с оружием, обстановка на плоту стала нервозной.

– Сюда правь… – раздались залихватские крики людей с берега. – Иначе побьем стрелами.

– Лихие люди, видимо. – Первым как это ни странно сориентировался Стив, укрывшись за коробом с деревянными ложками.

– Правь к берегу, ироды, постреляют нас, – завопили крестьяне.

– Не простые это воры, а отпетые разбойники, погубят нас без зазрения совести. Глянь, как одеты и вооружены, кто во что горазд. – Стив имел опыт общения с такой публикой, когда с отцовской дружиной ездил по своим владениям.

Тем временем свистнули первые стрелы. Один из крестьян было кинулся на мальчишек. Но напоролся на бешеный взгляд Олега и самострел в его руках.

– Дернешься, в воду свалишься со стрелой в брюхе, – урезонил его Олег, направив арбалет точно в живот неразумному. Нисколько не сомневаясь, что может убить человека. Стив же обнажил свой короткий кинжал, показывая, что так просто крестьянам с ними не совладать.

Тем временем обстрел усилился, а воду с шумом плюхнулось несколько всадников, в надежде догнать плот и разжиться пленниками и товаром.

Мужики заголосили, а один сдуру сиганул в воду и поплыл прочь на другой берег. Олег же спокойно дождался, когда самый быстрый бандит доплывет до плота и попытается взобраться, и в тот самый миг точно вогнал стрелу ему в горло.

С берега разразились отборнейшими проклятьями. Преследователи переключились на уплывшего крестьянина. А оставшиеся селяне принялись обвинять мальчишек во всех смертных грехах.

Олег без слов перезарядил самострел. А Стив с нервным смешком спросил:

– Тоже прыгнуть хотите?

Разбойники разделились. Часть из них продолжала преследовать плоты по берегу, изредка пуская в их сторону стрелы. Но погоня внезапно оборвалась, когда навстречу по берегу широкой конной лавой выкатила окованная в броню рать с флажками Ульма.

– Осади… – разнесся обреченный крик бандитов, и они повернули обратно. А ратники, встретив извечного врага и легкую цель, рьяно нахлестывая коней, бросились в погоню.

На последнюю ночевку перед городом встали на небольшом островке, прямо посредине реки. Огня решили не разводить. Причем мальчишки и крестьяне устроились на разных плотах, оставив посредине между собой плот с товаром. Олег дождался, когда все улягутся, тихонько толкнул Стива и знаками пояснил, что необходимо схитрить.

Вместо себя соорудили лежки-обманки из котомок и холстин, которыми укрывались. А сами, спрятавшись за коробами, принялись ждать, кемаря по очереди.

Предчувствия не обманули Олега, где-то ближе к рассвету с той стороны связки плотов послышалось осторожное покашливание и перешагивание ног.

– Бей мелкого, он с самострелом, поопасней будет, – напутствовал один селянин другого.

Олег тихонько толкнул Стива и для верности прикрыл ему ладонью рот, чтобы не дернулся и не вскрикнул. Тот понятливо кивнул и потянулся за своим кинжалом. Тем временем душегубы решили действовать, двумя ножами они резко вонзили клинки в лежанку, где, по их мнению, сейчас спал Олег.

Треньк – сразу же выстрелил в ответ Олег, не дожидаясь, пока до крестьян дойдет, как они жестоко ошиблись.

– Убили… – заголосил один и, неуклюже покачнувшись, рухнул в воду. Второй перехватил свободной рукой выпавший нож и зверем пошел на мальчишек с ножами наперевес. Но его расчет, что взрослый мужик сможет справиться с двумя отроками, не оправдался. Ни Стив, ни Олег крови не боялись. Грамотно разойдясь в разные стороны, они выждали, когда крестьянин неминуемо ослабит внимание. Ибо следить сразу за двумя с разных сторон невозможно.

Дождавшись, пока селянин дернулся было к Олегу, Стив сделал глубокий выпад, целясь в бедро. У него получилось нанести глубокий колющий удар, с подворотом в ране, как учили. Выдернув клинок, мальчик увидел, как фонтаном брызнула кровь и как крестьянин, закричав от боли, стал заваливаться на бревна. Стива вырвало. А Олег вновь расчетливо скользнул к обезумевшему от боли человеку и хладнокровно добил его.